Книга Тайна пумы - Рекс Стаут

Обменявшись приветствием с молодым человеком за стойкой, Делия взобралась на высокий стул.

— Пожалуйста, «Специальный парковый» коктейль с двумя вишенками, — произнесла она.

Взяв вместительный бокал, бармен принялся колдовать: зачерпнул что-то ложкой из двух различных сосудов, затем добавил немного из двух кувшинов и под конец долил недостающее количество жидкости из трех разных краников. Ставя перед Делией бокал с прохладительной смесью и забирая деньги, он сказал:

— Передайте дяде, пусть зайдет взглянуть на койота. У него на правом плече шерсть вылезает.

— Я это заметила, — ответила Делия с рассеянным видом, думая о чем-то своем.

Парень достал тряпку и привычными движениями принялся вытирать стойку. и Выйдя на улицу, Делия дошла до ближайшего угла, повернула направо и, прошагав почти три квартала по Маунтен-стрит, остановилась перед недавно построенным самым высоким зданием в городе, получившим название Саммис-Билдинг. На лифте она поднялась на пятый этаж и, пройдя примерно до середины коридора, нажала на ручку двери, на стеклянной панели которой значилось: «Эскотт, Броуди и Диллон. Адвокаты».

В приемной не оказалось ни души — ни на половине, отведенной для посетителей, ни за барьером, где находился телефонный коммутатор и стояли два письменных стола для стенографисток. Направившись было к двери в барьере, Делия в нерешительности остановилась на полдороге, не зная, как ей поступить, поскольку из внутренних помещений доносились громкие голоса.

Внезапно дверь распахнулась, и оттуда, смеясь, вышли двое: высокий мужчина лет тридцати, спортивного телосложения, с крупным подвижным ртом хорошего оратора и живыми серыми глазами, и худенькая изящная женщина среднего роста, примерно того же возраста, из тех, на кого невольно обращают внимание. Появившись, она сразу будто заполнила собой все пространство — столь велика оказалась излучаемая ею энергетика. Пожалуй, молодую даму можно было бы назвать красивой, однако люди, знавшие ее только по публиковавшимся в печати фотографиям, зачастую не разделяли этого мнения и считали, что ей просто здорово повезло; про нее болтали, что без огромного состояния, которым она владела, ей, мол, туго пришлось бы с такой невыразительной, заурядной внешностью. Обращала на себя внимание ухоженная, нежной белизны кожа женщины. Однако прежде всего поражали ее глаза — желто-зеленые, с коричневой искоркой. Но самое удивительное, что отчетливо можно было видеть только вблизи, представляли собой их зрачки. Сужаясь, они теряли обычную круглую форму и становились овальными — на кошачий манер. Это поразительное свойство неизменно вызывало недоумение у одних и восхищение — у других.

Увидев девушку, мужчина резко оборвал смех и поспешил ей навстречу.

— Дел! Привет! — произнес он, распахивая дверцу барьера. — Ты ведь знакома с миссис Коулс, не правда ли?

Делия не шелохнулась, застыв в весьма характерной позе — слегка склоненная голова, взгляд немного исподлобья, откинутые назад плечи и чуть прикушенная нижняя губа. Однако ее привел бы в ярость даже намек на то, что она подражает известным кинозвездам, поскольку Делия не уставала твердить о своем презрении к карьере в кино и о том, что никак не связывает свои мечты с Голливудом. И тем не менее любой фанат кино сразу уличил бы ее в фальши.

— Я знала ее, когда она звалась миссис Дурошеч, — переведя взгляд на мужчину, ответила Делия холодно, с явным намерением задеть его спутницу. — Или… «пумой», если ей это больше нравится.

— О, как забавно! — воскликнула миссис Коулс, приближаясь к Делии и внимательно разглядывая ее. — Быть может, вы откроете мне… Однако, извините, как вас зовут?

— Делия Бранд, — поспешил представить молодой человек.

— Прошу простить меня, но я нахожу, что запоминать женские фамилии — пустая трата времени: они так часто меняются… Быть может, вы откроете мне, мисс Бранд, кто придумал это прозвище — «пума»? Давно пытаюсь узнать. С удовольствием послала бы тому человеку серебряную уздечку или бутылку хорошего вина. Вы не поверите, но оно последовало за мной в Нью-Йорк, в Палм-Бич и даже во Францию. Прозвище мне нравится. Вам известно, кто его автор?

— Да. — Делия чуть-чуть изменила наклон головы и произнесла тем же холодным тоном: — Это я.

— Неужели? Какая удача! Вы ездите верхом? Вам понадобится уздечка или, возможно, вы предпочтете вино?

— От вас — ни то, ни другое, — резко заявила девушка, вкладывая в свои слова все презрение, на какое была способна.

Затем, отвернувшись, она пересекла барьер и прошла во внутренний коридор, где столкнулась с одной из стенографисток. Войдя в открытую нараспашку четвертую дверь слева, Делия оказалась в просторном кабинете с двумя окнами, полками, заполненными книгами по юриспруденции, письменным столом и удобными креслами. Менее чем через две минуты здесь появился уже знакомый нам молодой мужчина. Остановившись посреди комнаты, он несколько секунд молча смотрел на девушку, потом, обогнув письменный стол, устроился в своем вращающемся кресле.

Некоторое время он сидел сжав губы, затем произнес с раздражением:

— Почему бы тебе не отправиться в Сан-Франциско или в Нью-Йорк, одной… работать или бороться за какую-нибудь идею? Пора заняться чем-нибудь серьезным… Ты всегда вела себя немного экстравагантно, а теперь совсем утратила чувство меры. С какой стати, черт возьми, ты ляпнула Уинн Коулс, что именно ты выдумала прозвище «пума»?!

— Какое это имеет значение? — сверкнула глазами Делия.

— Никакого. Однако если бы я сейчас встал на голову и процитировал Геттисбергское послание, ты была бы вправе спросить, зачем я это сделал. К чему вся эта демонстрация вражды и презрения к ней?

Что, сдали нервы? Это только подтверждает…

— У меня нет нервов. Во всяком случае, в том смысле, какой ты имеешь в виду… Хотя и мне не чуждо ничто человеческое. Ты знаешь. Я пришла повидаться с тобой и спросить… — Делия на секунду прижала ладонь ко лбу, затем опустила руку на колено. — Я пришла и увидела тебя веселым, смеющимся с этой смазливой вертихвосткой. Если бы я не взяла себя в руки и не сдержалась…

— Ха! — Диллон был готов взорваться. — Какие страсти! Неужели ревность? Или соображения высокой морали? В любом случае…

— Пусть ревность, ничего не имею против. Я на это способна!

— Возможно. Но у тебя нет на это никаких оснований. — Он сердито взглянул на девушку. — Однако, чтобы покончить с данной темой и всеми разговорами вокруг Уинн Коулс, давай предположим, что ты права. Кто я такой? Я — Тайлер Диллон, адвокат, работаю в лучшей адвокатской конторе Коуди.

А кто такая Уинн Коулс? Жадная до развлечений миллионерша, известная в светских кругах от Каира до Гонолулу. Два года назад она приехала в наш город, чтобы оформить развод. Теперь она вернулась с той же целью. Первый раз она оставила в Коуди пятьдесят тысяч долларов, и нынче можно ожидать от нее ничуть не меньше. От меня зависит, чтобы она уехала довольной и в случае необходимости опять обратилась к нам.