Книга Отель «Китовый райк» - Юлия Ефимова

чувствовали аномальность сеймов, но, как и Боба, боялись этого знания и просто отождествляли их со своими богами, преклоняясь перед ними. А вот тот саам, к которому Боба не успел, знал больше, он не боялся этих знаний, он получал их, а самое главное – старый шаман, возможно, единственный знал, где вход в Гиперборею.

Боба тоже был избранный, его отец был шаманом и нашел маленького мальчика на этом камне. Со слов отца, на вид Бобе тогда было лет пять.

Позже отец рассказал ему, что как ни искал, как ни кричал, так в тот день никого рядом и не нашел. Что было в принципе не удивительно, ведь чтоб добраться до этого камня, необходимо идти пешком несколько часов через перевал.

Отец не понимал, откуда на камне мог взяться ребенок, и решил, что Бобу ему послали духи. Жена его в то время вновь, уже в который раз потеряла родное дитя, не сумев выносить, и переживала огромное горе. Отцу подумалось, что Боба вернет ее к жизни, что он был послан им, чтоб наладить в семье спокойствие, но чуда не случилось.

Когда мужчина принес в дом ребенка, душа женщины почему-то не откликнулась, хотя отец рассказывал, что она очень старалась. Не без помощи добрых людей они оформили все документы и стали вроде бы неплохо жить, но…

Через полгода после той странной находки жена сошла с ума. Просто перестала реагировать на реальность, уйдя полностью в себя. И вот тогда Боба, молчавший до этого времени, вдруг заговорил. Плохо, конечно, коверкая слова, но сразу предложениями, что даже напугало старого шамана, ведь он уже решил, что мальчишка немой.

– Не плачь, – сказал он тогда отцу, – она просто не вернулась из другого мира. Тело ее живо, а душа так и осталась там. Ей там хорошо, – добавил маленький мальчик и грустно улыбнулся.

– Почему? – спросил ошеломленно отец, не зная, что сейчас самое страшное – жена, которая была жива, но лежала, словно мертвая, или маленький Боба, заговоривший пугающими, одному ему понятными истинами.

– Потому что не захотела, – спокойно ответил ему Боба и осторожно погладил бороду отца.

– Разве так можно?

– Можно, – кивнул Боба. – Человек так устроен, если чего-то очень захотеть, то все можно. А она очень хотела.

Про этот разговор и сейм, на котором его нашел отец, Боба узнал только в семнадцать лет. Он, конечно, ничего не помнил, и такие новости стали для мальчика шоком.

– Ты врешь! – кричал на отца подросток. – Это все вранье, этого не может быть!

– Я очень хотел, чтоб ты этого никогда не узнал, – вздохнул отец. Он был шаманом по призванию души, периодически тайно уходя в лес, в горы, в тайгу, в тундру – куда душа позовет. В другое же время он работал на обычной работе – пекарем на хлебокомбинате. – Я очень старался, чтоб ты вырос просто мальчиком, таким как все.

Отец словно бы извинялся перед Бобой, и мальчику наконец стало его жаль.

– Ты знаешь сынок, дети знают об устройстве мира больше, чем взрослые. Но после социум и быт перечеркивают все знания, с которыми душа приходит в него. Так же получилось и с тобой, и я даже был рад этому, поверь, потому что знаю точно, дар – это самоотречение. Человек, наделенный им, уже не может просто жить, как остальные. Его жизнь превращается в ежедневную борьбу добра со злом.

– Что изменилось? – спросил Боба, перестав кричать и теперь стараясь услышать и понять отца.

– Я ухожу, – пожал он плечами, – в другой мир. Уже скоро.

– Глупости! – опять закричал Боба. Слишком много оказалось для него страшной информации, и он просто не мог с этим справиться.

– Мне духи сказали, да я и сам это чувствую, – ответил он спокойно. – И вот сейчас, на пороге миров я понял… нет, скорее почувствовал, а может быть, мне это нашептали, не знаю. Я осознал, что просто обязан все тебе рассказать, а ты уж потом сам решай, по какому пути тебе идти.

Боба поверил ему, как только прикоснулся к своему камню. Все встало на свои места, и каждое сказанное отцом слово получило, нет, не подтверждение, веру в то, что это истина. А это куда важнее.

Его не стало спустя три года. Все это время они ходили по лесам и озерам, и он очень увлеченно рассказывал легенды края, о спрятанной где-то тут Гиперборее и ее жителях, лучших людях без подлости и корысти, без желания иметь все и без чувства зависти, возможно, самого страшного на земле.

– Зависть, – говорил отец, – это скорбь о чужой радости. Гиперборейцы просто не понимают, каково это, страдать о счастье другого, этого нет в их генетическом коде. Именно поэтому им даны другие, более продвинутые знания. Мы, люди, пока это не пройдем самостоятельно, не сможем даже приблизиться к истине.

Нет, конечно, отец говорил обо всем, как о реальных событиях и фактах, но Боба не мог этого сначала принять и, чтоб не обижать родителя, называл все это сказками. Пока не потрогал первый раз свой камень, тот самый, на котором нашел его отец. И вот тогда то, что он называл легендами, соединилось с тем, что он почувствовал при соприкосновении, и Боба понял, что теперь хочет узнать больше. Теперь он хотел найти вход в эту чудесную Гиперборею.

Истории и правда захватили Бобу, он стал посещать краеведческий музей в Мурманске и даже записался в команду геологов, изучавших край. Путешествуя с ними по всему Кольскому полуострову, Боба встречался с такими людьми и получал такие знания, что они полностью изменили его или, возможно, наоборот, вернули к истокам. Чтоб быть необходимым геологам и каждый раз попадать к ним в команду, он выучился на повара, и теперь уже они зазывали его в экспедиции.

После смерти отца вдруг появился крестный. Мужчина рассказал, что был дружен с ним и даже крестил Бобу, но потом жизнь его забросила на другой конец огромной страны и они потеряли друг друга из вида. Сейчас же крестный вернулся на родину и узнав трагическую новость о смерти друга решил узнать, как живет его крестник. Он помогал Бобе советами и даже пытался деньгами, но тот всегда отказывался. Молодого человека мало интересовало материальное, а денег, заработанных в ресторане, вполне хватало на жизнь. Самое главное крестный, как и отец, верил в Гиперборею и помогал Бобе искать туда вход. Он полностью в этом заменил ему отца и стал наставником и учителем.

И вот Бобе исполнилось двадцать шесть лет,