Книга Не грози Дубровскому! Том ХI - Антон Панарин

Бивнев наклонился над жертвой и стал выдирать зуб за зубом. Без анестезии, разумеется. Безумные вопли пронеслись по улицам Хельсинки, но никто не придал им никакого значения. Стоматологическая клиника это территория боли. Крики для подобного заведения — это норма.

* * *

Спустя полчаса Антип вместе со своими бойцами прикатил две огромных дубовых бочки. Навскидку объём каждой был не меньше тысячи литров. То что нужно!

— Виктор Игоревич, а зачем это? — спросил глава гвардии.

— С сегодняшнего дня все гвардейцы до единого ходят в туалет в эти бочки. Ваша задача заполнить их до краёв. Если кто-то желает уединения, то пусть делает свои дела в ведро, а потом приходит и выливает сюда. Вопросы?

— Вопрос тот же. Зачем это? — опешил Антип.

— Ты же знаешь, что испражнения — это отличное удобрение? Ну вот. Хочу подарить одному человеку две бочки удобрений, для того, чтобы всё хорошее, что есть в нём, получило питательные вещества и смогло расцвести.

— Оно-то может и расцветёт, но будет пахнуть, — хмыкнул Антип, расплывшись в улыбке.

— На то и расчёт.

— Пойду попью водички и внесу свой вклад в столь важное дело, — Антип давился от смеха, но всеми силами старался сдержаться, играя образ прожженного вояки, которого ничем не удивить.

Антип ушел, а я направился на берег реки. Уверен, что бойцы заполнят бочки в течении недели, а после мы сможем доставить посылочку адресату.

Я разместился на золотом песочке, закинул руки за голову и подставил лицо солнцу. Красота! И никуда не нужно спешить. Хотя заняться конечно есть чем. К примеру, украшением нашего общего дома.

Я потянулся к мане и почувствовал, как под землёй растут лозы и пробиваются на противоположный берег. Вырвавшись наружу, они расползлись влево и вправо на многие километры, а после превратились в ростки сакуры.

Маны я зачерпнул не жалея, поэтому деревья моментально стали формироваться, обзаводясь зелёными листочками и выпуская нежно розовые цветы. На всё про всё ушло около двух часов, хотя в медитативном состоянии они ощущались словно одна секунда.

Открыв глаза, я расплылся в довольной улыбке. Тысячи местных, восторженно ахая, потянулись к реке, чтобы насладиться восхитительным цветением сакуры. Словно снегопад из розовых снежинок сыпался, каждую секунду устилая воду реки ковром из лепестков. Красиво.

Правда мои сакуры намного лучше оригинальных. Почему? Да потому что они будут цвести круглый год. А в Японии это лишь жалкие мгновения, хотя именно поэтому японцы так и ценят сакуру. В ней заключена мимолётность бытия. Вот ты цветёшь, а на следующий день уже угас. Интересная нация.

Я лёг на песочек и закрыл глаза, наслаждаясь восторженными голосами людей, а ещё солнцем. Тепло, уютно, я дома. Восторг. Стоп! А куда тепло подевалось? Сверху на меня примостилось мокрое упругое тело. По запаху я сразу узнал, кто это. Не открывая глаз, я сказал:

— Квазар, отстань. Мне вот эти твои ласки не интересны. Дай позагорать.

— Виктор! Ты меня спутал с жабой⁈ — возмущённо выпалила Ульяна Большакова.

Приоткрыв левый глаз, я увидел, что она побагровела от злости, сложила руки на груди и, не дожидаясь объяснений, потопала вниз по течению реки. Вот и умница. Топай. Лучше обида, чем смерть от рук Юлии. Хотя Юля вроде не против многоженства, только я пока не решил, надо ли оно мне?

Ко мне подошел Ода и, присев на корточки, спросил:

— Виктор Игоревич, это ваша девушка? — он следил за бёдрами Ульяны, покачивающимися из стороны в сторону. А там и правда было, чем полюбоваться.

— Эта рыжая бестия? Да так, когда-то встречались. Но сейчас она свободна. Если понравилась, то вперёд. Дерзай.

— Да вы что? Как же я… — замялся Ода.Видать, всю жизнь посвятил войне, а женскую нежность так и не познал.

— Легко. Идёшь ножками к ней и заводишь разговор. «О, как прекрасна сакура в это время года! Не желаете прогуляться вдоль берега и насладиться столь великолепным цветением?». Ну а дальше включаешь своё самурайское обаяние и банзай! — я потряс кулаком в воздухе, подбадривая Оду.

Как будто в ответ на мои слова послышался вопль Квазара:

— Банзай!!! Дорогу земноводному!

На берег реки выбежал лягух, расталкивая всех вокруг. На его плечах красовались два холщовых мешка, остановившись у самой кромки воды, он развязал свою ношу и сиганул на середину реки. Крутанулся в воздухе, разбрасывая содержимое мешков во все стороны, и тут вода взорвалась!

Рыба как будто сошла с ума. Со всех сторон неслись обезумевшие рыбины, и жрали, жрали угощение, предложенное Квазаром. Видать, притащил квакштунью, как я и велел. Вода бурлила, пенилась, тысячи всплесков каждую секунду разрывали водную гладь, а народ позабыл про сакуры и пялился на рыбу, сражающуюся за корм.

— Вот же лягух молодец. Что бы мы делали без его квакштуньи? — улыбнулся я и, переведя взгляд на Оду, добавил. — Вместе с тобой, Ода-сан, у нас вышла замечательная команда, и жители Дубровки наконец-то будут обеспечены мясом и рыбой.

— Виктор Игоревич-доно, рад служить, — в голосе Оды чувствовалась гордость за самого себя, он поклонился и бросил очередной взгляд в сторону Ульяны, которая обиженно топала дальше, не обращая внимания на рыбу.

— Да, топай ты уже. А то кто другой перехватит красотку. Оно тебе надо?

Ода кивнул и побежал вслед за рыжей бестией.

— Всем суши за мой счёт! — голосил Квазар, скача на противоположном берегу.

— Да, ё-моё. Как-то здесь громковато, — я призвал Клювика и полетел в одно из самых тихих мест Дубровки.

В поселение Фозота. Создал себе гамак между дубами и прикрыл глаза, наслаждаясь шелестом листьев. Стоит отдать должное фозотовцам. Они уважают чужой покой как никто другой. Окружающие, видя что я отдыхаю, старались ходить на цыпочках и не допускать громких разговоров.

Только глава Фозота Форис один раз подошел и принёс чай с какими-то странными печеньями. Чай пивал я и получше, а вот печенье у них божественное. Приятно хрустит на зубах, а на вкус сладкое с легкой кислинкой. Шик!

Закончив трапезу, я осмотрелся по сторонам. Вот реально, Фозотовцы молодцы! Никто их даже не думал обеспечивать жильём, а они всё взяли в свои руки и отгрохали отличное поселение в дубовой роще. Оно чем-то напоминало дома эльфов, которые они располагали на деревьях. Ну красота же!

Кстати, а чего ждут остальные? Пока святой найдёт время, силы и ресурсы для того, чтобы всех