Книга Нелегалы. Молодый, Коэны, Блейк и другие - Владимир Матвеевич Чиков

на все это?

— Наверное, потому, что разведка для нас — это как героин для наркоманов. Мы теперь не мыслим без нее своей жизни, в ней мы познавали истинное воодушевление и великую преданность идее. Разведка для нас — это и путь к великому, и торжество великих свершений. В конце концов, это всегда выход на большую самостоятельную дорогу, а не такое вот, как у нас сейчас, будничное существование.

Леонтина произнесла это безо всякой патетики, но в ее словах была спокойная сила духа, и питали эту силу ее личные убеждения и верность избранному в жизни пути…

* * *

Из справки подполковника Корешкова А.А., составленной им после беседы с Коэнами и приобщенной к делу № 13676:

«На их вопрос: почему так долго не предлагалось дальнейшее сотрудничество в интересах СССР — Коэнам было разъяснено, что разведка — это тоже своего рода искусство. Что в ней тоже могут возникать драматические ситуации, как в театральной жизни: есть хорошая пьеса, но нет талантливых исполнителей. Или наоборот: есть классные исполнители, но нет хорошей пьесы. Бывает в театре и так, что для талантливых исполнителей специально пишется пьеса. Вот так получилось и в разведке: есть Коэны, но нет для них хорошего дела, нет, так сказать, необходимого поля для красивой игры. Поэтому нам предстояло определить страну, в которой они могли бы принести наибольшую пользу в качестве нелегалов.

На следующий вопрос Леонтины: кто такие нелегалы — ей было объяснено, что это специально подготовленные лица, тайно проживающие по заданию разведки в той или иной стране по чужим установочным данным и соответствующим фиктивным документам. Что вместо реальной биографии они используют заранее подготовленную легенду[3], а свою разведдеятельность осуществляют под прикрытием журналиста, художника или бизнесмена…»

На справке наложена резолюция заместителя председателя Комитета информации С. Савченко:

«Прошу:

1) разработать и доложить подробный план подготовки «К»[4] к нелегальной работе в качестве связников-радистов, предусмотрев в нем комплекс мероприятий по легенде-биографии, отступной легенде[5] и легенде прикрытия;

2) через Марка[6] выяснить, интересовалось ли ФБР фактом исчезновения «К» из Нью-Йорка. Если что-либо известно ФБР об их местонахождении, то необходимо это учесть при обработке их легенд;

3) для подготовки «К» к работе за границей выделить наиболее грамотных сотрудников разведки;

4) с учетом опыта работы «К» в стране главного противника определиться, в каком регионе целесообразнее их использовать;

5) тщательно продумать вопросы документации «К», определения гражданства и их псевдонимов.

24.03.51 г.».

Через два дня по радиоканалу на имя Марка был направлен запрос в отношении Коэнов. В поступившей через некоторое время в Центр радиограмме от Марка говорилось:

«Сов. секретно.

Экз. единств.

На № 287/34 от 26.03.51 г.

Исчезновением Другарей неоднократно интересовались у родителей и родственников Луиса неизвестные лица. Они ссылались при этом на то, что якобы Луис очень нужен школе и отделу просвещения. Отец Другаря отвечал всем однотипно: около года назад сын с женой выехали в Канаду, обещали возвратиться домой через два-три месяца, однако по непонятным ему причинам они до сих пор не вернулись. Кроме того, отец сообщил, что квартира сына была кем-то опечатана в октябре прошлого года.

В последний раз исчезновением Луиса интересовались в феврале, что может свидетельствовать о том, что Другарей продолжают разыскивать по сей день.

Марк.

9.04.51 г.».

С учетом содержания радиограммы из Нью-Йорка в Москве начали шаг за шагом отрабатывать для Коэнов варианты легенд и определять страну их дальнейшего нелегального оседания. В это же время в Центре к работе в Англии готовился майор Бен — Конон Трофимович Молодый[7], и поэтому руководством разведки было принято решение, что его связниками-радистами должны стать американцы Коэны. Не раскрывая их друг перед другом, Бен был представлен им под именем Арни как разведчик-нелегал, недавно возвратившийся из Канады, что соответствовало действительности. Непосредственное руководство их совместной подготовкой было возложено на начальника отдела Виталия Григорьевича Павлова[8]. В начале июля 1951 года он коротко изложил Коэнам в присутствии специально выделенных для них двух наставников программу занятий на английском языке:

— Курс вашей подготовки будет состоять из двух частей, по три месяца каждая. Первая часть рассчитана на теоретическое изучение страноведения, истории дипломатии, английской архитектуры, живописи, культуры и так далее. После этого у вас будет короткий отдых. Вторая часть программы сориентирована на обработку профессиональных и практических навыков, необходимых для разведчика-нелегала. Вас будут обучать технике шифрования, тайнописи, фотодела, работе на радиопередатчике в условиях, предельно приближенных к оперативным, а также подбору мест для закладки тайников и умелому изъятию из них контейнеров с разведматериалами. Но прежде чем начать эти занятия, ваши непосредственные кураторы, — Павлов перевел взгляд на сидевших напротив Коэнов кадровых сотрудников разведки, — должны сегодня же выяснить, чем вы уже обладаете и в каком объеме. Они устроят вам своеобразный маленький экзамен. Итак, я представляю вам еще одного вашего шефа по имени Грей[9]. Он является заместителем начальника отдела. Хорошо знает Англию. Ну, а Денис[10] вам уже знаком. Можете обращаться к ним по любому вопросу…

Коэны изучающе посмотрели на молодого обаятельного Грея.

— Теперь что касается мер вашей безопасности, — жестко продолжал Павлов. — Запомните, никто из инструкторов не должен знать ваших настоящих имен и фамилий, а также ваших бывших кличек в Нью-Йорке. К занятиям вы приступаете с завтрашнего дня. Ровно в девять за вами заедет Грей…

Первый день обучения был посвящен изучению тайнописи, а второй и несколько последующих — изучению шифров. Это были радостные для Коэнов дни, когда осторожность в обращении с «учителями» постепенно сменялась растущей к ним привязанностью.

На заключительной стадии подготовки Коэны приступили к освоению своей основной работы за кордоном — на радиопередатчике. Когда они научились собирать и настраивать его в стационарных условиях, то после этого начались практические занятия: несколько дней подряд Моррис выезжал с инструктором под Нарофоминск, а Леонтина оставалась в Москве, чтобы переговариваться с ним по рации на расстоянии; они посылали друг другу открытым текстом учебные сигналы, различные «шифровки» и банальности, а затем для приобретения устойчивых навыков в их квартире между комнатами была специально оборудована внутренняя радиосвязь…

* * *

Во время подготовки к нелегальной работе Коэны как-то сразу пришлись по душе Бену. По одному ему известным загадочным признакам он увидел в них воплощение британской сдержанности, интеллигентности и ответственного отношения к делу. Нравилось ему также то, что, несмотря на уже имевшийся опыт разведывательной деятельности, они с большим вниманием относились ко всему, чему их учили, что, не стесняясь, признавались в том, чего не