Книга Записки землянина - Вячеслав Колмыков

словно для него это была игра. Тогда я невольно начал оглядываться — нет ли поблизости кошек? Вот бы они с ним поиграли! Но никого из охотников, кроме меня, поблизости не нашлось. И хотя единственной моей целью было помочь бедняге, во мне постепенно рождалась злость к этому глупому существу. Даже, когда я бросил эту затею и двинулся прочь, он только подпитал ее.

Взял и за мной пошел!

В следующую минуту я помчался за ним, как угорелый. До сих пор не мог представить, что голуби способны так передвигаться!

Носились долго.

Временами казалось, что вот-вот наступлю на нить, но она ускользала всегда в тот момент, когда моя нога была готова прижать ее кончик.

Не знаю, приемлемо ли такое слово в данном случае, но я бежал вдохновенно! С каждым шагом становилось радостно оттого, что мимо с большой скоростью проносятся дома, люди, машины, (деревья вообще мелькали!) и даже воздух. Правда, я пыхтел, как сейчас помню: — ыха, ыха. Не совсем, конечно, красиво. Но тогда мне это было без разницы.

И, наконец, когда я уже был готов полюбить эту прекрасную птичку за новое чувство, за, практически, чувство полета я действительно полетел, но не вверх, а вниз. Последнее, что довелось разглядеть — это окраину города, где-то в железнодорожном районе ближе к реке и темное пятно перед собой, которое словно огромный глаз раскрылось и ослепило меня ярким белым светом.

Наверное, я тогда от страха потерял сознание, иначе бы чувствовал падение.

Не помню, как очнулся, но точно помню, что долго лежал, зажмурившись, свернувшись в калачик. Прежде, чем открыть глаза, я мысленно пробежался по своим конечностям, пошевелил ими и только тогда рискнул.

Господи! Я чуть не ослеп! И хотя было очень страшно, мои глаза не хотели закрываться, жадно пытаясь выискать хоть что-то, на чем можно было остановить взгляд. Меня трясло, я боялся закричать или даже произнести пару слов, чтобы успокоить себя, как обычно поступаю.

Не знаю, сколько пробыл в оцепенении пока не осознал, что стою на четвереньках, словно преданная псина, задравшая голову к хозяину. Когда разум вернулся ко мне, я не смог удержаться, дабы дополнить картину троекратным гавканьем, нисколько не заботясь о том, что меня мог кто-нибудь видеть. Слава Богу, это получилось шепотом!

Продолжая стоять в такой позе, я принялся обследовать пол. С первого взгляда стало очевидно, что он не соответствовал этому простому названию. Вместо него какая-то невидимая преграда. Такое ощущение, что на небесах, где вокруг, даже под ногами, сплошной свет, за исключением неудобства, от которого со временем можно кое-что отсидеть. Поэтому сейчас я лежу на животе. Правда и это положение придется менять, так как уже начинают болеть локти.

После того как я убедился, что разумное объяснение этому дать не могу, я взялся за это путем поиска стен, дверей, коридоров, которые, если рассуждать логически, должны существовать, пусть их и не видно, как и то, на чем стою.

Ничего подобного!

Та логика, которой я владел, потерпела фиаско.

Сначала шел поступью гейши, короткими шашками, боясь снова провалиться. Затем, немного осмелев, прогулочным шагом, выставив вперед руки, потом быстрее, быстрее. Бежать я не рисковал и даже сейчас не имею такого желания, хотя на сто процентов уверен в бесполезность собственных попыток найти выход. Все же боязно как-то, а вдруг наткнусь на что-нибудь и расшибу нос и голову. И так влез не знаю куда.

Долго я так бродил, пока мне не пришла одна мысль. Я так обрадовался, будто она могла спасти и так удивился, что она не пришла раньше. Что не сразу воспользовался ею, а решил немного посмаковать, так сказать, растянуть приятное ожидание. При этом я начал очень серьезно настраиваться на результат. Дело в том, что у меня оказывается не только ноги и руки есть, глаза, но и голос.

Глотка у меня что надо! В армии запевалой был. Так вот, если я крикну, да погромче, то смогу понять, где нахожусь. По крайней мере, в большом помещении, хотя это и так ясно, или черт знает где!

Вот это-та загадка меня и подкосила. Испугала, можно сказать. Вдобавок к этому я вспомнил, что не слышал своих шагов, не замечал и не замечаю. Мне не жарко, ни холодно, ни какого сквозняка или перемен в освещении, ни посторонних звуков.

Мне просто страшно открывать рот!

Что будет?

Поэтому, вот, лежу сейчас и благодарю себя за то, что хоть дневник рядом оказался и ручка.

На сотовый рассчитывать не приходится. Я его просто так ношу, даже батарея села. А запустить его в пустоту не то, чтобы жалко или страшно…зачем я тогда его с собой носил?

Но дальше так продолжаться не может. Нужно что-то делать, а то так и не выберусь отсюда.

Глава 5

ПЯТАЯ ЗАПИСЬ ЗЕМЛЯНИНА

Я нашел в себе силы сделать это и оттягиваю момент лишь для того, чтобы передать на бумагу все те чувства, которые были до этого. Вдруг сойду с ума, а они мне помогут вернуть себя.

Глава 6

ШЕСТАЯ ЗАПИСЬ ЗЕМЛЯНИНА

Перечитываю по нескольку раз написанное. Пытаюсь найти, хоть что-нибудь странное, но к моей великой радости, ничего подобного пока не вижу!

Так пускай рассеется мой непонятный страх!

Пусть я сойду с ума, пущай умру, но сейчас я закричу!

Все, кричу.

Глава 7

СЕДЬМАЯ ЗАПИСЬ ЗЕМЛЯНИНА

Я в шоке!

Не знаю можно ли назвать мое состояние таковым, но большего потрясения в своей жизни не испытывал. Нет, я не то чтобы испугался или закатил истерику. Я элементарно не могу дать имя душевному теперешнему настроению, а так же разобраться в собственных мыслях. Безусловно, можно все списать на сон, но если он такой реалистичный, то я бы не хотел просыпаться, по крайней мере, еще несколько дней. Это же чертовски интересно, хотя и страшновато как-то. До сих пор поджилки трясутся и вообще весь трясусь в ожидании чего-то еще. Но что еще может произойти и справится ли с этим мой разум? Для этого, как я думаю, ко мне и приставили этого странного, в то же время, смешного и весьма добродушного Пазикуу. Когда услышал это имя, меня будто молнией прошибло. Но обо всем по порядку, чтобы потом не путаться в своих воспоминаниях.

Когда я наконец-то заорал, у меня к тому времени в голове уже ничего не было: ни надежды,