Книга Книжный на маяке - Шэрон Гослинг

был внутри и сгорел заживо.

– Как в готическом романе.

– О да, – ответила Маккриди тем злорадным тоном, каким обычно пересказывают сплетни. – Руины и земля теперь принадлежат мне. Стены заросли травой, а под ней они черные как деготь. Говорят, пожар было видно за много миль, дом горел, а жена плясала на лужайке. Какой сюжет для романа, да? – Она улыбнулась.

Тоби задумался, видела ли когда-нибудь Дора Маккриди заживо горящего человека и стала бы улыбаться, если бы увидела. Он подозревал, что да, и это совсем не улучшило его впечатления о ней.

– Я пишу о другом, – ответил он.

И вот прошлой ночью, помимо обычных всполохов оружейного огня, взрывов и попыток бегства, в его снах бушевал пожар. Тоби внезапно проснулся в темноте и теперь лежал, глядя в незнакомый потолок. По опыту он знал, что сегодня уже не уснет, и неважно, что было еще только пять утра. Он встал, надел спортивные брюки и джемпер и спустился по лестнице спящего дома. Тишина звенела в ушах. Кухня была современная, белая и минималистичная, как и все остальное в коттедже; широкая раздвижная стеклянная дверь вела на террасу, в свою очередь выходившую в сад. Он стоял, вглядываясь в темноту; его отражение в стеклянной двери подрагивало, как призрак, парящий в круге света.

Инертность всегда была его недостатком. Он не знал, что делать. Точнее, знал, но не был уверен, с чего начать. Сильви сказала, что поможет ему заключить контракт с издательством, если он напишет мемуары, но для этого нужно было решиться, ну и, собственно, что-то сделать. У Тоби гораздо лучше получалось реагировать на события и потом описывать их, помещая в нужный контекст. Но он не знал, как поместить в контекст свою жизнь, как описать самого себя, как сделать, чтобы другие его поняли. В последнее время он сам себя не понимал. Что, когда, где, как, почему – в любом журналистском материале должны быть ответы на эти пять вопросов, чтобы материал выполнял свою основную функцию. Тоби не в состоянии был ответить даже на первый, по крайней мере сейчас, когда в его голове все еще звенели отголоски множества чужих историй, многих жизней и событий. Он не смог бы уместить их в законченный отрывок из трехсот, пятисот или даже тысячи слов, но главное, боялся, что не сумеет написать эти слова с достаточным сочувствием.

Наконец ему надоело смотреть на свое отражение, и он вышел в сад, взяв с собой сумку, словно отправлялся на работу.

Занимался рассвет, хотя небо было затянуто тучами. Недавно прошел дождь, в воздухе пахло влагой. Тоби задел плечом нависшие над тропинкой кусты, и с листьев на лицо посыпались капли.

Его коттедж стоял в западном конце главной улицы Ньютон-Данбара. Впрочем, городок был таким маленьким, что главная улица оказалась и единственной, если не считать нескольких коротких ответвлений, что вели в поля или к реке, бежавшей по дну долины, на склонах которой и раскинулся Ньютон-Данбар. Он приютился в северных предгорьях Кернгормских гор, и они неровными уступами уходили вдаль по обе стороны от крошечного скопления домов и магазинчиков. Дорога шла по берегу реки Дан, змейкой огибавшей городок. Если бы Тоби сел в машину и поехал на запад, он рано или поздно очутился бы в Грантауне-он-Спей. Двинувшись на восток и переехав мост, через десять миль оказался бы в Грейт-Данбаре, более населенном и многонациональном старшем брате Ньютон-Данбара, а уже оттуда можно было попасть на шоссе А944 и А96, ведущие в Абердин.

Ньютон-Данбар был маленьким городком, спрятавшимся среди гор, безвестным и ничем не знаменитым. Единственной достопримечательностью мог бы считаться маяк, впрочем, маяком он был лишь по названию. Башня возвышалась на восточной окраине города, за небольшим рядком коттеджей и маленькой приземистой сторожкой, стоявшей у подножия холма. Тоби прочитал, что маяк построили в Викторианскую эпоху со свойственным тому времени размахом как библиотеку для Бреколла, величественного особняка, в котором когда-то жили хозяева всех этих мест, но сейчас от дома остались лишь руины, укрытые лесами, спустившимися с окрестных холмов. Зачем владельцу большого поместья понадобился наблюдательный пункт именно тут, догадаться было несложно – с верха башни, должно быть, открывался вид на весь городок и долину с одной стороны, а если посмотреть в другую, в ясный день можно было увидеть и Грейт-Данбар.

Тоби шел медленно и сосредоточенно, держа путь не к башне, построенной несчастным Джеймсом Макдональдом, а к лесу, раскинувшемуся по обе стороны холма, на котором стоял маяк. К тому моменту, как он, прихрамывая, добрел до первых деревьев, на улице посветлело, и в сине-черных тенях под густыми кронами стали видны перепады цвета – от темного к светлому. Перед ним возник деревянный заборчик до пояса, и Тоби вспомнил, как Маккриди говорила, что этот лес принадлежит ей. Что ж, сейчас ее здесь не было. Тоби снял висевшую на плече сумку и перебросил через забор, а потом перелез сам, проклиная ногу, не желавшую слушаться, и чертыхаясь от неизбежной боли.

Для Рэйчел день начался как обычно – с громкого мяуканья Юстаса у самого уха. Она открыла глаза и перевернулась на спину. Потолок маленькой круглой спальни, оклеенный белыми обоями, выглядел так же, как все эти пять лет. Окна в башне были маленькими, утопленными в толстых каменных стенах, и даже в такой ранний час от Рэйчел не ускользнула ирония этой ситуации: вроде бы маяк, но такой темный внутри, как будто это была чья-то странная шутка.

Рэйчел столкнула кота на закругляющиеся ступени, ведущие в крошечную полукруглую кухню. Кот достался ей вместе с маяком, но она не питала иллюзий насчет того, что может считать себя его хозяйкой. Юстас, как и башня, принадлежал Каллену Макдональду. Каллен больше не жил здесь, но быть хозяином башни не перестал. Рэйчел поставила перед Юстасом миску с едой, погладила его старую голову и задумалась, много ли времени пройдет, прежде чем коту, как и его хозяину, станет тяжело подниматься по лестнице.

Чуть позже Рэйчел спустилась по винтовой лестнице в книжный магазин, готовая к началу нового дня. Юстас следовал за ней по пятам. У подножия витой лестницы, ведущей с двух верхних жилых этажей, была тяжелая деревянная дверь, а за ней – верхний полуэтаж с балконом. Оттуда на первый этаж вела чугунная лестница, прижавшаяся к самой стене. С тех пор как Рэйчел стала управляющей книжным магазином, они с Калленом не раз обсуждали это архитектурное решение. Если маяк построили как библиотеку, почему архитектор не