Книга Прекрасная Беатрис - Натали де Рамон

Кларис бросила на меня взгляд и в который раз выразительно вздохнула, притормаживая на очередном светофоре, а Гастон кашлянул. Стало слышно, как посапывают близнецы и шум дождя по крыше и капоту автомобиля.

— Как вы решились в такую грозу ехать с детьми через весь город?

Кларис хмыкнула; машина двинулась с места.

— Иначе чем удивительной интуицией твоей сестры этого не объяснить, — сказал Гастон. — Мама предлагала нам остаться. Мальчишки любят, когда бабушка читает им сказку на ночь.

— Если уж ей так хотелось почитать, сама могла бы остаться у нас. А мне завтра на работу. Представляешь, Беа, мы живем в двадцати шагах от Булонского леса, а обязаны утром ехать за ней на этом раритете и еще вечером отвозить обратно!

— Моя мама должна ездить к внукам на метро?

— Можно подумать, на Сен-Луи не существует такси!

Молния и гром вновь напомнили о своем существовании.

— Вот видишь, Лала, как удачно, что моя мама живет теперь на острове Сен-Луи, иначе бы мы не оказались на набережной и не выручили бы твою бедняжку сестру!

— Моя бедняжка сестра в состоянии позаботиться о себе!

— Нет. — Теперь вздохнула и я. — Как выяснилось, не в состоянии.

— Что я слышу?! — старательно изумился Гастон. — Это что-то новенькое! И когда же выяснилось это?

Сестра на мгновение оторвалась от дороги и взглянула на меня круглыми глазами.

— Сегодня, — сказала я. — Правда.

— А в котором часу? — спросил Гастон. — Это же историческое событие!

Я снова вздохнула.

— Что произошло, Беа? — Сестра еще раз быстро посмотрела на меня. — Ведь точно? Что-то произошло? Не хочу думать про древнейшую профессию, но когда я увидела тебя возле «Лаперуза» под дождем…

— Нет, что ты! Это смешно, Кларис! Древнейшая профессия! Нужно иметь призвание!

— Прости, Беа, я испугалась… Я же знаю, тебя уволили…

— Не уволили, я ушла сама. Ты забыла? Я ведь рассказывала тебе, на что они меня толкали. А я специалист и не могу ставить подпись под чем попало.

— Ну-ну, — покивала сестра, — тебя вечно кто-то на что-то толкает. И в прошлый раз, и в позапрошлый.

— Вот поэтому я и увольняюсь.

— И месяцами ищешь работу. О чем ты только думаешь, Беа? Чтобы построить карьеру, нужно идти на разумные компромиссы и не скакать из одной конторы в другую.

— На компромиссы, но не на подлог и шарлатанство.

— Когда же ты поймешь, Беа, что роль праведницы не приносит дивидендов?

— Слишком высокопарно, Кларис, — сказала я. — Но у меня действительно ни гроша.

— Тебе нужны деньги? — Гастон неожиданно дотронулся до моего плеча. — Сколько?

— В первую очередь мне нужна работа, Гастон.

— До чего же вы обе помешаны на работе! Зачем тебе работа, Беа? Зачем? Выйди замуж, сиди дома, расти детей.

— Между прочим, дорогой, — заметила Кларис, — я все время говорю Беа то же самое. С ее характером карьеру не сделать, а подобрать покладистого муженька всегда можно.

— Зачем ей покладистый? Ей нужен орел! Чтоб глаз горел, чтоб за словом в карман не лез…

— И чтоб в кармане не пусто было, — добавила сестра.

— Ну уж это разумеется само собой!

— Где же взять такого? — Я обернулась и заглянула Гастону в глаза. — Самое главное, чтоб налево не погуливал.

Он повел бровями и откинулся на белокожаную спинку.

— Вот и я думаю, где бы нам достать подходящего?

— Существуют же брачные конторы, объявления, — не очень уверенно протянула Кларис. — Я давно говорила Беа об этом, но она и слушать не желает, думает только о новой работе!

— Девочки, это у вас семейное. Я сам-то до сих пор не очень верю, что Лала — моя супруга, если бы не мои наследники!

— Гастон, возьми ее к себе в контору. Она же говорит, что неплохой сметчик. Если бы не ее прямолинейность…

— Неправда, — сказала я. — Я вполне дипломатична. Это от меня прямолинейно требуют, чтобы я мухлевала. Ты же сам понимаешь, Гастон, что при желании можно и завысить, и занизить смету, а я люблю, чтобы все было точно и профессионально. Например, позиция «Пробивка отверстий»…

— Беа, умоляю! В воскресенье — ни слова о работе! — взмолился Гастон. — Я бы взял тебя, но у меня принцип: никаких друзей и родственников в бизнесе!

— Так порекомендуй ее кому-нибудь, если боишься лишних глаз в своей конторе. — Кларис передернула плечами.

— При чем здесь лишние глаза? Просто личные отношения вредят производству. Вспомни, что мне устроил малыш Дюваль.

— Ладно, Гастон, не заводись. Я всего лишь прошу тебя порекомендовать Беа в какую-нибудь знакомую фирму. Тебе же это ничего не будет стоить.

— Будет, дорогая, еще как будет. Если кто-нибудь возьмет ее по моей протекции, это будет означать, что у меня перед ним некие обязательства. Лучше давай, Лала, поищем ей мужа.

— По брачному объявлению? — Я усмехнулась.

— Например, по объявлению, — солидно поддакнул Гастон.

— Спасибо. По объявлению я уже познакомилась сегодня.

— Ты? — Сестра даже сбавила скорость. — Ты все-таки дала объявление? И ничего мне не сказала!

— Я тебе сказала, а ты приняла за шутку. Я и сегодня хотела посоветоваться с тобой, когда он позвонил утром и назначил мне свидание. А тебя не оказалось дома…

— Вот, Гастон, все твой Булонский лес!

— Он-то хоть кто? — Гастон проигнорировал ремарку супруги. — Приличный? Состоятельный?

— Был бы приличный и состоятельный, видели бы вы меня под дождем! Банальный мерзавец, я попалась, как ребенок!

— Боже мой! Будь я дома, а не в Булонском лесу, я бы могла пойти с тобой и незаметно приглядывать со стороны.

— А по-моему, дорогая, ты бы попросила Беа предложить ему взять с собой друга!

Сестра поморщилась.

— Предлагать бы не пришлось ничего, Гастон, — сказала я. — В «Лаперузе» нас ждала целая компания!

— Какой ужас, Беа! Как же ты умудрилась сбежать с этой оргии извращенцев?

— Не я, сестричка, они сбежали! И почему ты решила, что они извращенцы? Нормальные голодные жулики. Быстренько поели, попили за мой счет и улизнули.

— Ничего себе! — изумился Гастон. — Сколько их было?

— Семеро.

— Сколько же ты выложила за них?

— Зачем ты стала платить? — возмутилась Кларис и резко тормознула, чуть не выскочив на красный свет. — Нужно было сразу же вызывать полицию!

— Какая полиция? Официант принес мою кредитную карточку и сказал, что для покрытия счета не хватает двадцати семи франков. Я вывернула бумажник, но все равно франка четыре осталась должна. Представляете, мне их простили!