Книга Морозный ангел - Елена Николаевна Ронина

ориентируешься в цифрах, не ориентируется никто. На тебя я могу положиться.

– Какая такая поддержка? Я же еще со старого места не уволилась. И в декрете я еще год могу сидеть.

– Увольняйся! И брось ты этот декрет, ей-богу. Кому он нужен?

Сказано было так, будто предлагалось Ларе теперь всю жизнь прожить в неге и в праздности. И понятное дело, в богатстве.

– Но у нас же сын!

– Вот именно! У нас и сын, и семья. Семья должна сплотиться вокруг сына и заняться наконец одним делом.

Лара тогда даже пожаловалась свекрам. Мол, столько ждали этого ребенка, а тут придется прибегать к помощи нянь. Просила повлиять на мужа. «Ребенок должен расти при маме, а лучше еще и при папе». Скорее всего, в душе они были согласны. Но произнести вслух, что сын принял не совсем верное решение, они никак не могли. Опять же были опасения, как бы того самого долгожданного младенца не перекинули на их надежные плечи. Так что вместо поддержки Лара услышала очередную лекцию на тему: как выбрать себе мужа. Такие лекции читались Ларе не впервые, и вот опять свекровь Галина Поликарповна резонно отметила, что Лара сама себе мужа выбирала, уж какого выбрала. Она ей сына передала, хочешь воспитывай, хочешь перевоспитывай. В голосе слышались победные нотки. Да уж, с просьбами Лара к ним никогда не обращалась. «И это только начало», – подразумевалось в нравоучениях Поликарповны. Свекор, как всегда, развел руками, что означало: «Ну да, правильно, именно к помощи нянь и придется прибегать. У них и без Мишки дел по горло».

И Лара вышла на работу в компанию мужа. Сначала все было непросто, а потом она выторговала для себе жизненный баланс. Да, она работает, но не полный день и не полную рабочую неделю. Муж легко принял данный вектор ко всеобщему удовольствию. Поначалу Лара еще пыталась жаловаться партнерам, видимо на фоне послеродовой депрессии. Она тогда вообще много плакала, чуть что, сразу закипала, нервы были ни к черту. Один из партнеров, мужчина средних лет, ее дружески осадил: «Скажи мужу спасибо! На черта тебе эти кастрюли? Молодая, активная. И сама развиваешься, и за мужем присмотришь, да и за финансами заодно. А не нравится, приходи работать ко мне. Возьму не глядя!» Лара попыталась перебить партнера на фразе про кастрюли. Тут же не про кастрюли речь шла, про ребенка. Немного разное, как ей казалось. Приглашение поработать у конкурента даже немного добавило гордости, вот, стало быть, и другие ценят ее рабочие качества. Но больше всего ее убедили аргументы про финансы и присмотр. Что тут скажешь? Прав старший коллега. К бабке не ходи. Смотрит в самую суть.

Она быстро втянулась в процесс, няню нашли надежную, родители тоже помогали по мере сил и возможностей. Потом, правда, долго жаловались, что таких детей они еще не видели. «Хоть секунду бы на месте посидел». Ну не сидел Мишка на месте. Ни секунды, ни полсекунды. «Это же не ребенок! Это шило! Алексей таким не был!» Так и Лара вроде такой не была. «Ну вот такой ребенок. С фантазией. Может, он ученым будет? Или фокусником?» – оправдывалась Лара. «Пока он все сделает для того, чтобы мы до этого момента не дожили», – убегая от них, каждый раз причитала Поликарповна.

– Как так можно говорить? Это же ее внук?

– Ларочка, но ведь твои родители и вообще не помогают.

Да, неизвестно, что лучше. Или хуже. Но Лара приспособилась. Мишка рос, бизнес развивался (кстати, благодаря ей тоже). Она была очень организованной. Рутину поручила няне, более глубокое воспитание, как то: кружки, а потом школа и уроки – только она сама.

Работа стала еще одним ее детищем. И прав был муж. Совместным, с любовью взращенным. Не все, ясное дело, было всегда гладко. И спорили до хрипоты. Как говорил Мишка:

– Сейчас папа придет с работы, и вы начнете ругаться.

– Почему ругаться? Мы спорим! Обсуждаем рабочие процессы.

– А чего ж ты так тарелками о стол гремишь?

– Гремлю, да? Ужас. Это мы так правду ищем. И проблемы решаем.

А проблемы возникали постоянно, поэтому даже в свои свободные от работы дни Лара с Мишкой частенько заглядывали к отцу на работу по пути из одной школы в другую. Даже за полчаса можно кучу дел на работе переделать. Заодно и Алексей мог с сыном пообщаться. Как бы муж ни был занят, все дела откладывались в сторону. Вечером приходил с работы поздно, выжатый как лимон. А тут еще полный сил и сам с удовольствием ненадолго отвлекался.

– Ну что, Мих, победил контрольную?

– А ты сомневался! Лучшая работа в классе!

– Неужели «пять»?

– Не дотянул! Пока «три»! Но работа все равно лучшая!

Морозный ангел

Она хорошо помнила те свои ощущения. Самые первые. Всего-то телефонный звонок. Но она сразу почувствовала: что-то не так. Какой-то холодок. Как будто мимо пронесся маленький снежный ангел и подул на щеки. Раз – его уже и нет. И холодок с ним улетучился. Покажется же такое. Эти доли секунды она вспомнит уже потом. А тогда просто развернула свою «Тойоту».

– Заедем к папе.

– Маам! Ну мы опоздаем!

– Ничего! Меньше будет возможности разнести спортклуб.

Мишка забурчал на заднем сиденье. «Разнести клуб. Когда я что разносил. Придумаешь тоже».

Сын сразу пошел в отдел к инженерам зажигать какие-то лампочки, а она, как всегда без стука, просунула голову в кабинет мужа-директора.

– Вызывали? Что стряслось? У нас тренировка через полчаса.

– Нам хватит десяти минут. – Алексей вышел из-за стола, потянул Лару за рукав, дежурно чмокнув в щеку. Или не дежурно? И опять ощущение того, что в комнате кто-то есть. Откуда этот холодок? Опять ангел? Странный какой-то ангел. Ангел должен быть теплым и солнечным. А этот только что с мороза. Морозный ангел опять как будто пролетел между ними. Не задев, не обдав холодом, а создав холодный поток воздуха. И опять на доли секунды.

– Вот, – муж протянул ей листок бумаги.

– Что это? – Лара пробежала глазами по бумаге. Написанная от руки расписка. Сегодняшнее число и подпись. Она еще раз повторила: – Что это?

– Ну ты прочти.

Лара попыталась вникнуть, хотя буквы уже поплыли перед глазами. Она попыталась взять себя в руки, выдохнула и уточнила:

– То есть если с тобой что случится и ты не вернешься, то фирма перейдет ко мне? Так?

– Все правильно.

– А почему ты должен не вернуться?

– Ну мало ли?

– Там что, опасно?

– Ну не очень, –