Книга Дома стены помогают - Людмила Захаровна Уварова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Жанна уверяла, что это все так, для вида, на самом деле у Тамары есть кто-то, глубоко законспирированный, и она тщательно прячет его от всех. Жанна, я знала, могла придумать невесть что, а после и сама поверить тому, что придумала.
Тамара работала на телефонной станции, на улице Мархлевского.
Случалось, ей приходилось дежурить ночью.
Идя в школу, мы с Жанной иной раз встречали Тамару, возвращавшуюся домой после смены.
Тамара бегло кивала, проходя мимо, а Жанна, захлебываясь, шептала:
— Погляди, она же вся желтая…
Но во мне было развито чувство справедливости. И я не могла идти против очевидной правды.
— Нисколько она не желтая, а напротив, очень красивая…
— Нет, желтая, — утверждала Жанна, сверкая выпуклыми глазами. — Как свеча оплывшая, просто глядеть страшно!
— Это возрастное, — слабо протестовала я.
Тамара была старше нас на шесть лет.
— И возрастное тоже, — охотно соглашалась Жанна. — Третий десяток, уже не молоденькая, не так-то легко в эти годы не спать всю ночь…
Однажды, когда Жанна сидела у меня и мы готовили уроки, в дверь позвонили один раз — нам.
Мы с Жанной вышли вместе открыть дверь. На пороге стоял молодой человек в коричневой кожаной куртке, светловолосый, с волевым подбородком.
Оглядел наш коридор, заставленный сундуками, велосипедами, корзинами различной величины, потом глянул на Жанну, на меня. Глаза у него были чистого, незамутненного жемчужно-серого цвета. Даже в полутемном коридоре было видно, что ресницы его загнуты кверху, словно нарочно, а на переносице крохотная родинка.
Жанна закинула назад голову, приоткрыла рот. Она считала, что ей идет закинутая назад голова и полуоткрытые губы.
— Вам кого? — ласково спросила Жанна.
— Кого? — Он пожал плечами. На его шикарной куртке блестели в два ряда пуговицы. — Тут одна девушка, кажется, живет…
Жанна улыбнулась.
— Что за девушка?
— Понимаете ли… — начал он.
— Вы похожи на артиста Кадочникова, — сказала Жанна. — Почти Кадочников, особенно вот так, в профиль…
— Неужели? — равнодушно удивился он.
— Точно. Вы в полном смысле почти Кадочников…
В этот самый момент в коридоре показалась Тамара с чайником в руках. Повернула голову, повела своими великолепными глазами. И вдруг мы увидали, что он рванулся к ней, словно подстреленный.
— Наконец-то! — быстро заговорил «почти Кадочников». — Я за вами шел от самой Пушкинской, всю Бронную исколесил и вдруг в Палашевском на минуту потерял.
— В чем дело? — хмуро спросила Тамара.
— Нет, надо же так! — восторженно продолжал он. — Я гнался за вами, честное слово, весь ваш дом облазил и никак найти не могу…
— А зачем? — все так же хмуро спросила Тамара.
— Хотите сниматься в кино? — спросил он.
Тамара перехватила чайник из левой руки в правую.
— Вот еще…
— Вы только послушайте: мы снимаем фильм-сказку, вы типичная царь-девица или царевна-лебедь…
— Будет вам, — отрезала она.
Он умоляюще сказал:
— Подождите… Я помощник режиссера, и я вас нашел. Вы такой типаж!
Голос его звучал жалобно. Даже роскошная куртка, казалось, поблекла разом, в один миг.
Тамара усмехнулась краешком рта, розового и сочного, словно лопнувшая пополам черешенка.
— Хорошо, идемте, поговорим…
Они вместе пошли в ее комнату. Жанна обернулась ко мне.
— Как тебе нравится эта идиотка? Не хочет сниматься в кино! Я бы на ее месте…
— Ты не будешь на ее месте, — возразила я.
— Почему? — вскинулась Жанна. — Чем я хуже?
— Всем. И ты, и я, мы обе не идем с Тамарой ни в какое сравнение, сама знаешь…
Жанна возмущенно надула губы.
— Просто она старше нас.
Я хотела еще что-то сказать ей, но тут помощник режиссера вышел из Тамариной комнаты. Небрежно кивнул нам.
— Пока…
— Пока, — ласково ответила Жанна. — Идите осторожно, у нас лестница скользкая…
Ничего не сказав ей, он хлопнул дверью.
— Жаль, я не спросила, может быть, и для нас с тобой нашлась бы какая-нибудь роль…
— Для меня не надо. Отваливаюсь напрочь, — сказала я.
В коридор снова вышла Тамара.
— Хотела чай пить, да передумала, лучше приму душ и завалюсь спать.
— Как решили, Тамарочка? — вежливо спросила Жанна.
Тамара пожала плечами.
— Ничего я не решила.
— А он симпатичный, правда?
— Не заметила.
— По-моему, это так интересно — сниматься в кино!
— Времени на все не хватит, — зевнув, ответила Тамара.
— Что скажешь, — яростно воскликнула Жанна, когда Тамара скрылась в ванной. — Она еще думает! Если бы я была она, я бы и минуты не думала…
— Ты не она, и за тобой никто не гоняется, чтобы пригласить сниматься…
Жанна усмехнулась:
— Если хочешь знать, он дал мне глаз!
— Ну да?
— Честное пионерско-комсомольское!
Так Жанна стала клясться с той самой поры, когда нас приняли в комсомол.
— Честное пионерско-комсомольское, — с жаром повторила Жанна. — Я на него произвела впечатление, это было ясно с первого же момента…
— Тогда он удивительно хорошо умеет скрывать свои чувства, — не без ехидства заметила я.
Но Жанна оказалась, как и всегда, непробиваемой. Она видела и слышала лишь то, что хотела видеть и слышать.
Вопреки всему, она считала, что все так и есть, как она полагает. Или ей просто удавалось уговорить себя? Позднее я узнала: это называется выдавать желаемое за действительное.
Сколько раз она уверяла меня, что десятиклассник Паша Ануров, лучший баскетболист школы, тайно вздыхает по ней.
— Почему тайно? — удивлялась я.
Жанна загадочно щурила глаза:
— Разве непонятно?
— Нет, нисколько.
— Потому что, если он покажет, что я ему нравлюсь, над ним будут смеяться, а он гордый, он не любит, когда над ним смеются…
— Почему же над ним будут смеяться?
— Потому что он в десятом, а я в седьмом. Я ему не ровня, каждый понимает…
— А помнишь, мы сами читали в «Евгении Онегине», что любви все возрасты покорны?
— Так то в «Евгении Онегине», а то в жизни. Одним словом, Паша влюблен в меня!
— А он тебе сам говорил, что влюблен?
Жанна усмехалась:
— Разве нужны слова?
И словно точку ставила.
Я старалась верить Жанне, а потому, когда нам встречался Паша Ануров, я пристально вглядывалась в него. Он проходил мимо Жанны, и головы не повернув в ее сторону, а Жанна многозначительно подмигивала мне:
— Он весь вспыхнул, заметила? Вспыхнул, потом бросился бежать…
И смеялась.
Когда в конце концов стало известно, что Паша Ануров «бегает» за нашей географичкой Ларисой Ивановной, самой молодой учительницей школы, и тогда Жанна не пожелала сдаваться.
— Это так, для вида, — настойчиво утверждала она. — На самом деле Паша влюблен только в меня!
— Тогда чего же он пошел в кино с Ларисой Ивановной, а не с тобой?
— Он прекрасно знает, что я не пошла бы на
