Книга Дочь королевы - Дилара Кескин

ребенок, но иногда правители меняли решение и объявляли наследником другого, и никто не смел нарушить их распоряжений. Неповиновение грозило восстанием и смертью: непокорные принцы и принцессы попадали в немилость народа. Кто же пожелает, чтобы ими правил диктатор, нарушивший слово правителя?

Вот чего боялись мои брат и сестра: меня. Время от времени я задумывалась о том, что в наших законах, хоть и есть четкое правило про нерушимость решений короля и королевы, отсутствует какое-либо положение про убийство братьев и сестер взошедшим на трон монархом. Учитывая наши взаимоотношения внутри семьи, то, что один из нас взойдет на трон, означает, что на шеях других затянется удавка. И я клянусь, что не собираюсь дожидаться, пока меня повесят.

Моя мама промокнула губы салфеткой и встала из-за стола. Мы поднялись следом и низко ей поклонились. Моя мать отправилась в кабинет, не обращая на нас никакого внимания.

– Китана, – строго произнесла она. – Пойдем со мной.

Дыхание перехватило, сердце пропустило удар. Ноги предательски подкосились. Даже мое самообладание и мужество мигом улетучивались, когда дело касалось королевы-матери. Проводив Ирину глазами, я взглянула на отца, но тот лишь пожал плечами и покачал головой. Арло и Лена самодовольно захихикали, уверенные, что меня отругают, и мне захотелось содрать по три шкуры с обоих.

Пытаясь побороть страх, я глубоко вздохнула и побрела за мамой в кабинет, представлявший собой просторную комнату, практически лишенную солнечного света. Стены увешаны полками, заставленными книгами, заметками, военными стратегиями, административными советами предыдущих правителей и многочисленными записями о государстве. Эта комната – настоящая фамильная сокровищница, и даже служанка Диана не имела права заходить сюда. Однажды новенькая служанка по собственной глупости зашла в кабинет, и в наказание моя мать приказала обжечь ей руки.

Королева сидела в кресле и пристально смотрела на меня.

– Как ты думаешь, кто из вас достоин править государством после меня?

Вопрос застал меня врасплох, и пару секунд я колебалась, но все же ответила:

– Я.

На губах матери заиграла улыбка, и у меня отлегло от сердца.

– Вот почему я люблю тебя, Китана, – заявила мать. – Ты открыто высказываешь свое мнение. Так что да, ты права. Ты, дитя мое, больше всех заслуживаешь мой трон.

В ушах зазвенело. Что происходит? Неужели мама действительно собралась объявить меня своей наследницей?

– Однако порой правителю приходится идти на жертвы ради спасения своей страны, – продолжила она. – Ты готова принести эту жертву?

– Без сомнения, мама, – ответила я без привычного официального тона. – Если потребуется, во благо страны я отдам свою жизнь.

– Твоя жизнь не нужна, потребуется твоя душа, – покачала головой мать.

Я прищурилась, машинально насупив брови. Возбуждение, которое всего минуту назад одолевало меня, моментально угасло. Я молча уставилась на мать, и она спросила:

– Ты знаешь, почему я вышла за твоего отца, Китана?

– Вы были молоды, полюбили друг друга и поженились.

– Ты не права.

– Тогда почему?

– Твой отец – скудоумный бедолага, которым легко управлять.

Я приоткрыла рот от удивления: собственно, именно этих слов и стоило ожидать от матери, но я все равно остолбенела от подобной прямолинейности.

– Если ты хочешь управлять страной, то должна избрать в мужья человека, которым легко манипулировать, чтобы позже он не путался под ногами.

– Что вы хотите этим сказать, к чему клоните?

Мать разложила на столе кусок пергамента, оказавшийся картой, на которой значилась граница враждующего государства, королевства Сентерии. Женщина воткнула кинжал в центр карты.

– Что, если я скажу тебе, что ты сможешь покончить с семейством Сентерии раз и навсегда?

В горле пересохло от волнения.

– Как мне это сделать?

– Ты отправишься туда, Китана. Ты затуманишь рассудок этого повесы Андре, сына Эстеса, станешь предоставлять нам информацию и, когда придет время, убьешь их всех. Таким образом, мы уничтожим Сентерию без потерь и кровопролития.

Мои губы приоткрылись.

– Ты хочешь подложить меня под одного из ублюдков Эстеса!

Мать лишь пожала плечами:

– Женщина, которая стремится к власти, при необходимости должна уметь вовремя использовать свои чары. Не принимай слишком близко к сердцу.

Я больше не видела перед собой свою маму, которая согревала мое сердце одним лишь взглядом, лишь жестокую Ирину, внушающую страх всем вокруг, и щадить меня она явно не собиралась.

– А как же мое происхождение? То, что я – Зиракова, не скрыть, – пробормотала я, все еще пытаясь осознать происходящее. Спорить с матерью в подобном тоне всегда казалось равносильным смерти, но теперь иного выхода не оставалось. – Это самоубийство! Они же мгновенно меня прикончат.

– Они тебя не тронут, – уверенно возразила мать. – Этот клоун Эстес никогда не уничтожит свой главный козырь против меня. Он станет требовать у меня земли, денег, может быть, женщин.

– Или он воспользуется мной, – продолжала настаивать я.

– Я знаю своего врага, Китана. Он не настолько ничтожен, чтобы возжелать женщину своего сына.

То, как легко моя мать говорила подобные вещи, сводило с ума.

– Я не желаю быть ничьей женщиной! – закричала я, в гневе заметавшись по комнате. – Особенно этого негодяя Андре! И что я скажу им, когда они станут меня допрашивать? Как я объясню свое пребывание в Сентерии?

– Об этом я позаботилась, – ответила мама. – Еще до ужина я распорядилась провести обыск в твоей комнате. С этой ночи ты – моя дочь, возжелавшая свергнуть меня с престола и которую я хочу убить.

Мои глаза наполнились слезами. Мама действительно отказывается от меня?

– А что будет, если я откажусь? – шепотом спросила я.

– Конечно, я не смогу выполнить свой ложный приказ и убить тебя, и этим ты поставишь меня в неловкое положение перед моим народом. Я пойму, что ошибалась, считая тебя наследницей моего трона. Путь к царству откроется твоим братьям и сестре.

Армин не смог бы причинить мне боль, но если на престол взойдет Арло или Лена… Что же, они заберут мою жизнь без колебаний.

Передо мной поставили выбор: либо я откажусь повиноваться решению матери и останусь дожидаться смерти во дворце, либо вверю свою судьбу своему заклятому врагу. С тяжелым сердцем я осознала, что доверяю своим неприятелям куда больше, чем родным брату и сестре.

Мама встала передо мной и коснулась моего локтя.

– Что ты говоришь?

– У меня есть условие, – отчеканила я.

– О чем ты? – вскинула брови она.

– Если я успешно справлюсь с заданием, то стану единственной наследницей престола.

– Если ты осилишь подобное, то никого более достойного я не найду, – улыбнулась мать. – Ну так ответь, ты поедешь?

Я невольно заплакала, слезы заструились по щекам.

– Поеду, мама, – утвердительно кивнула я. – Как ваш самый достойный ребенок,