Книга Шаман наших дней - Клименко Тимофей

время. Так что карать вас я не собираюсь, однажды это сделает судьба. А сейчас уходите!

Вадим, шатаясь, побрёл к выходу из комнаты, затем испуганно вернулся, положил на кресло конверт с деньгами, глянул на неподвижное лицо Александра и, вынув из кармана ещё горсть мятых купюр, не считая, бросил их рядом с конвертом. Затем кивнул своим мыслям и как мог быстро покинул квартиру шамана, едва не упав на пороге.

Кот не спеша спрыгнул с дивана, подошёл к креслу и, встав на задние лапы, обнюхал деньги.

- От них пахнет кровью и порохом! – внятно подумал он. – Опять все в детдом унесёшь?

- Да, – подумал ему в ответ шаман, – а у тебя есть другое предложение?

- Есть. На первом этаже живёт мать-одиночка. Купи ей швейную машину, она будет на еду портняжить.

- Куплю, тут всем хватит, – улыбнулся уголками губ шаман. – А ты за последние сто лет стал мудрее, да и в размышлениях о дверях и границах есть зерно разумного.

Кот демонстративно фыркнул, закатил глаза и вернулся на диван, обернув вокруг себя огромный пушистый хвост.

© Copyright: Тимофей Клименко

Глава 2

Люди всегда к чему-то стремятся. Чего-то хотят, добиваются, движутся. И будто бы не осознают, что их движение конечно. Что когда-то они остановятся навсегда. Что однажды в череде дорог и дверей они встретят свою последнюю дверь. Ту, после которой уже не будет других. Но они откроют её и переступят свой последний порог. У кого-то она будет вести в жилище, а у кого-то, наоборот, из жилища, но суть не в этом, а в том, что она последняя. Но что бы изменилось, если бы осознавали? Скорее всего, научились бы ценить своё время, свою жизнь и свой путь. Научились бы наслаждаться жизнью, идти по ней не спеша и смакуя каждый шаг, каждый путь, опять же каждую дверь… Но люди этого не понимают, оттого и спешат, и торопятся, и падают, как снежинки на ладонь: навсегда и не заметно для других.

Трое мужчин быстрым шагом поднялись по ступеням и остановились на площадке так, что один оказался перед дверью в квартиру, а два других блокировали собой ступени вверх и вниз соответственно. Стоящий перед дверью сделал предостерегающий жест, и все трое одновременно замерли. Выждав несколько секунд и убедившись, что вокруг нет никого кроме них, мужчина кивнул своим спутникам и занёс руку вверх, чтобы постучаться. Но дверь в ту же секунду распахнулась, и в образовавшемся проёме перед ними предстал сам хозяин квартиры.

- Проходите, – его голос звучал одновременно и устало, и саркастично. Но гости, не дожидаясь разрешения, уже вбежали в квартиру и, на ходу достав оружие, тотчас осмотрели помещение. В небольшой, тускло освещённой прихожей остались только хозяин квартиры и тот из гостей, что хотел постучаться в дверь. Он явно был главным и всем видом показывал собственную значимость и силу. Продемонстрировав чёрный короткоствольный пистолет, он качнул дулом в сторону двери. В это же время подельники вернулись после осмотра в прихожую и, не обнаружив никого постороннего, доложили об этом коротким и ёмким словом «Чисто!». Хозяин, мужчина неопределённого возраста, в тёмном свитере и таких же тёмных неприметных брюках, удивительно гармонировал с прихожей, будто бы растворяясь в ней. Он был гораздо выше своих гостей и, пользуясь этим, смотрел на них слегка свысока. С улыбкой закрыв входную дверь на несколько оборотов, мужчина картинным полупоклоном указал на дверь в конце коридора. Грабитель так же картинно поклонился в ответ и кивнул, чтобы мужчина шёл первым. Сам он пошёл следом. Главарь был молодым, крепкого телосложения парнем, которого можно было бы назвать даже вполне привлекательным, если бы не шрам от левого угла рта и почти до самого уха. За ними шли подельники. Это были люди из той породы, для кого атрибутика важнее сути. Их наколки были сделаны не в тюрьме, а в тату-салоне, а золотые фиксы, что они установили в районной поликлинике вместо здоровых зубов, служили исключительно для имиджа. Но это не мешало двум круглолицым розовощёким братьям считать себя авторитетами уровня Дона Корлеоне.

Комната, в которую вошли все четверо, представляла собой довольно просторное помещение с огромным книжным шкафом, тремя креслами, кожаным диваном и низким резным столиком из тёмного дерева. На стене висели часы с гирьками в форме еловых шишек, а в шкафу рядом с книгами стояло несколько чучел животных. На диване лежал крупный чёрно-рыжий кот, который удостоил вошедших лишь беглым взглядом полуоткрытых глаз. Хозяин прошёл к одному из кресел, сел в него и, еле заметно улыбаясь, вежливо представился грабителям.

- Меня зовут Александр. Я шаман, и я слушаю вас.

- А нас не зовут, мы сами приходим, - пошутил главарь, и соратники подобострастно засмеялись. – Санёк, ты блаженного мне тут не строй, я точно знаю, что денег ты зашибаешь нехило. Отдай по хорошему, не жадничай, и тогда даже пыль в шкафу останется лежать на своём месте.

- То есть вы считаете, что придя в мой дом, вы можете угрожать мне, шаману и Стражу миров? Так?

- Так. А не отдашь по-хорошему - всё равно заберём, – главарь выразительно посмотрел на шамана и навёл на него пистолет, – но уже по-плохому!

Тот с лёгкостью выдержал взгляд и поинтересовался:

- Вам никто не говорил, что к незнакомым людям нужно обращаться на «Вы»? Очевидно, нет. А ваши угрозы довольно занимательны и смешны, хоть и маловероятны. Вы тут постойте, а я сейчас наведу себе чай, и мы продолжим эту светскую беседу!

– Александр поднялся и прошёл мимо не шелохнувшихся людей в коридор. Кот, наблюдавший за сценой с дивана, улёгся поудобнее и стал пристально рассматривать грабителей. Потом прикрыл мягкой лапой глаза и удручённо покачал головой. Вскоре в комнату вернулся Александр с кружкой ароматного смородинового чая и уселся обратно в кресло. Он не спеша отхлёбывал чай и рассматривал стоящих перед ним замерших людей. Потом его взгляд стал рассеянным и устремился, куда-то мимо своих визитёров. Пока шаман пил чай, кот тоже смотрел куда-то в одну точку рядом с главарём грабителей.

- Сергей, как вам спится? Кошмары не мучают? – спросил шаман у главаря, наслаждаясь ароматом смородины из своей кружки.

- Ты урод! Ты что с нами сделал, гад? – закричал тот, смешно взвизгивая и растягивая слова.

- Если сейчас же не извинитесь, оставлю немым