Книга Скверная - Екатерина Полянская

я отлично знала, что и как будет происходить. Почти не нервничала, направляясь в нужное помещение. И не стала стряхивать ледяную от переживаний руку Кристин со своей руки.

   Бедняжка. Для нее это правда имеет значение. Ведь от того, найдется в ней что-нибудь и, если найдется, то что, зависело ее будущее. С завтрашнего дня начнется череда ужинов, приемов и пикников, на которых должны образоваться парочки этого года, которые традиционно объявят о помолвках осенью. Я стрельнула взглядом по другим девушкам, которых вели в зал – вместе со мной получилось девять. И, кажется, у всех мандраж.

   Я тоже нервничала… хотя нет, скорее была раздражена. Не хочу свекровь, которая меня ненавидит! Надеюсь, она не собирается жить с нами или часто приходить в гости?

   Зал с каменными стенами казался мрачным и, несмотря на прозрачные вставки сверху, давил на голову. Он нам остался от предыдущих владельцев дома, и его полагалось использовать для занятий магией одаренным членам семьи, но в нашей таковые отсутствовали. Была сестра моей бабушки по материнской линии, но ее даже на свадьбу родителей в свое время не пригласили. И ещё кто-то из давно почившей родни.

   Сопровождающие, включая хозяина дома и неприятного типа, прибывшего присматривать за церемонией из столицы, остались у двери. Взволнованные девушки жались друг к другу в центре зала.

   Считалось, что у мужчин – в случае, если судьба одарила их – сила просыпалась постепенно, начиная с детства. Убедиться в этом факте, правда, не представлялось возможности. Не припомню в нашем городе ни одного всерьез одаренного. Хм, это странно… Был конт Вильяс со способностью к удаче в делах, и ещё двое или трое мелких магов, которых-то и магами никто всерьез не считал. Но ни одного по-настоящему способного.

   У нас, женщин, все происходило куда интереснее. В ночь магического совершеннолетия нужно было встать под свет луны, пропущенный через особые прозрачные минералы, и вот тогда откроется истинная суть. Звучит пафосно и немного романтично, но в реальности все сводилось к трем вещам: пустышка, немного хозяйственной магии или притягательность для мужа. На мой взгляд, ничего интересного.

   – Клодия… – Меня опять тормошили ледяные пальчики Кристин, возвращая в реальность.

   – Что?

   – Кажется, начинается.

   Тишина установилась такая, что, казалось, можно услышать, как стучат сердца остальных присутствующих.

   В зале будто стало светлее.

   Я посмотрела вверх: сквозь прозрачные вставки лился серебристый свет. Так сразу и не скажешь, что это всего лишь луна. Он вспыхивал искрами и туманной дымкой опадал к полу. Настоящая магия.

   Ровно на этой мысли часы в одной из соседних комнат пробили полночь.

   С пятью девушками из девяти ничего не произошло. Они оказались пустышками.

   Две ойкнули и принялись дуть на ладони, будто обожглись. Это всегда сопровождало появление знака хорошей хозяйки.

   Кристин вскрикнула и на миг засветилась золотом. Потом бросила взгляд на свое запястье и негромко рассмеялась. Кажется, там был знак, золотая монета. Понятия не имею, что он обозначает.

   – Богатство, – поделился знаниями кто-то из гостей.

   – Повезло девушке, – прищелкнула языком одна из городских сплетниц. - Отбою от женихов не будет.

   – Убавьте надежды, конта Майбле, – одернул ее… какой-то знакомый голос другой женщины. – Теперь очаровательная Кристин может рассчитывать на партию получше, чем владелец лавки или заводчик скота. К тому же, она всегда мне нравилась.

   Мысли неприятно зацепились за разговор, но почти сразу сорвались с крючка.

   Меня пронзил нестерпимый холод. Проморозило так, что даже пискнуть не получилось. Мрак! Магия! А я-то уже причислила себя шестой к пустышкам… Но сейчас все собравшиеся широко распахнутыми глазами смотрели на меня – и пустышкой я точно не являлась.

   Какой-то инстинкт, до этого дня ни разу не дававший о себе знать, подсказал, что все идет не совсем хорошо.

   Почему они смотрят?!

   И молчат.

   Все молчат…

   – Кристин, – я не выдержала и обратилась к девушке, стоявшей ближе остальных, – что происходит?

   Она выглядела… напуганной.

   Но все же подцепила пальцами прядь моих волос и подсунула мне едва ли не под нос.

   Серебристую прядь.

   В то время как всю жизнь волосы у меня были смоляные.

   – Я не знаю, - почти неслышно прошептала Кристин.

   Холод давно схлынул, и теперь на моем запястье проступил знак моей силы – непонятная черная загогулина. Уродство.

   – Что это значит? - обрел дар речи отец.

   Наконец! Мне тоже страсть как хотелось понять.

   – Чья это дочь? – выбился вперед наблюдающий из столицы.

   – Моя, – заметно тише ответил отец, явно чувствуя неладное.

   Я его тоже чувствовала – холодком от затухающих искр пробудившейся магии, прохладой серебристого покрывала непривычно легких волос и изморозью от взгляда незнакомого мага. Собственно, то, что он маг, поняла лишь сейчас. Почуяла.

   – Сочувствую, – бесцветно проговорил единственный незваный гость на нашем празднике. – Девушка – усилитель магии. Сама колдовать никогда не сможет, а вот полноценный маг с ее помощью – да. Так что с этого момента, как и все особенные одаренные, она переходил под покровительство Империи.

   Слушала и не верила.

   Папа, ну скажи ему, чтобы убирался вон!

   Позови охрану, пусть его вышвырнут!

   Однако никто ничего никому не сказал и никого не выгнали.

   Столичный тип задрал рукав, и из рубина на его широком браслете выскользнула искорка, сформировалась в алый светящийся комок и, просочившись сквозь стену, унеслась прочь.

   – У вас ещё могут быть другие дети, – заметил столичный мерзавец, оценивающе глядя на родителей. – К тому же… кхм… она может перегореть, но остаться живой.

   Отец отрывисто кивнул.

   – Что же, моя работа здесь закончена. Я бы рекомендовал запереть ее в комнате, пока за ней не прибудут сопровождающие из Академии. Во избежание неприятностей.

   Мрак, это какой-то нелепый сон.

   Ночной кошмар.

   Маг коротко попрощался и начал проталкиваться к выходу. Чтоб он так шею себе по дороге в столицу свернул!

   – Эй, стойте! Я никуда не поеду! Я не хочу!

   Меня никто не слушал. Странное и жуткое ощущение – вот я стояла в зале, вместе с другими девушками, окруженная многочисленными соседями, и в то же время была совсем одна. Будто стала прозрачной.