Книга Общая мама - Святослав Владимирович Логинов

разглядывала найденного чудика. Прелесть был, а не чудик! Передник и задние лапки разные, словно ручки и ножки. Пальчики… ну, какие пальчики у младенца?.. Культяпки и только. Даже не разобрать, есть ли когти или нет. Ротик большой, у всех, кто сосёт титьку, большой, хорошо разинутый рот. И пузико, налитое молоком. До чего же приятно кормить таких сосунков!

Вскоре чудик был вылизан, от него стало пахнуть мамой, и остальные воспитанники приняли его за своего.

Через месяц чудик уже вовсю бегал по берегу, когда на четвереньках, а когда и на двух ногах, что у большинства воспитанников не получалось, нырял в озеро за ракушками и с хрустом разгрызал их. В бору он лопал грибы, безошибочно отличая съедобные от тех, что лучше обходить стороной. Но все эти лакомства забывались, когда появлялась возможность припасть к маминой груди и насосаться молока.

А молока с каждой неделей становилось всё меньше. Нижние соски высохли и уже не привлекали малышню. Всё чаще случалось так, что дети пихались, стараясь отнять друг у друга те сиськи, что помолочней.

Год катился к закату. Всё реже издалека можно было слышать плач малыша, зовущего маму. Каждый раз, услышав зов, мама отправлялась искать младенца, хотя и знала, что из осенничков очень немногие доживут до весны. Но пока в груди есть хоть немного молока, надо кормить.

Подросшее население маминого жилища уменьшалось. Трое остромордых хищников сбились в стайку и убежали, услышав далёкий вой своих собратьев. От зимней стаи пощады никому не будет, но эта стая на мамин дом не нападёт никогда. Сама мама тоже не задумывалась над сложностью жизни: она спокойно убивала взрослых хищников, когда те становились на её пути, и выкармливала их детёнышей. Детям надо молоко, взрослым — мясо, в этом вся разница. Стадо топунков явилось на водопой, и вместе с ними убрёл глупый телок, на которого было не напастись молока, хотя он давно мог обойтись одной травой.

Всё это было просто и естественно, дети выросли и должны уходить во взрослую жизнь.

Но не все воспитанники, даже потерявшие интерес к маминой титьке, торопились уйти в самостоятельную жизнь. Пушистый Полосатик, прекрасно кормившийся в озере, усеявший берег сколками ракушек и панцирями раков, оставался жить в семье и, что есть сил, старался превратить пещерку в глубокую нору, где кроме него почти никто и жить не мог. Мама терпеливо заваливала вырытые Пушистиком отнорки, а тот вновь и вновь выкапывал их.

Чудик тоже не одобрял работы Полосатика, но возне его не мешал, стараясь играть с новенькими воспитанниками.

Выпал снег, и поначалу сразу растаял, но это было предупреждение, что осени конец. Малыши, кто остался в семье, уже не возились на берегу, а сидели в пещере, прижавшись друг к дружке, а снаружи появлялись только чтобы пощипать пожухшей травы или извлечь со дна покуда не замёрзшей болотины спящую лягушку.

В тот день мама ушла не на зов умирающего малыша, а просто за едой. Самой тоже есть надо, а пищи встречалось всё меньше. На этот раз мама вышла на луг, где до самых больших снегов цвёл красный клевер. Цветочки клевера вкусны, но ещё лучше его корневища. Земля ещё не успела промёрзнуть и легко поддавалась локтевым бивням. На лугу то и дело встречались копанки, но и для мамы оставалось довольно вкусного коренья.

Мама наелась сама и набрала охапку корешков для тех детей, которые могут есть такое. Хорошо, когда у тебя не лапы, а руки, где кроме локтевых бивней есть ловкие пальцы.

Когда мама вышла к дому, то от неожиданности разроняла всю ношу. Впрочем, ни один корешок не пропал, малыши, кто умеет кушать клевер, мигом расхватали упавшее и дружно захрустели корешками.

А удивляться маме было с чего. Пока она отсутствовала произошли события, прежде невозможные. Полосатик отправился кормиться на озеро, вытаскивать из ила вкусных лягушек, устроившихся там на зимовку. Чудик, не любивший холодной воды, пошёл в лес. Там с умерших берёз и ольшин свисали купы подмёрзших вешенок, а в сосняке, свободном от снега, местами рдела наполовину осыпавшаяся брусника.

Мама безошибочно определяла, что старшие сыты, и грудь им не давала, сохраняя крохи молока для самых маленьких.

Полосатик навытаскивал из грязи сонных лягушек, наелся и, даже не почистившись, пошёл в дом, в тёплый, нагретый малышами угол. Растолкал мокрыми боками недовольно пискнувшую мелюзгу и улёгся на тёплом. К этому времени домой вернулся Чудик, набивший утробу подмороженными вешенками и рядовками. Он не сразу понял, что здесь происходит, чем недовольна малышня, а когда разобрался, действовал скоро и решительно. Полосатик был крупней и, наверное, сильнее, кроме того, по природе он был хищником, хотя до сих пор использовал зубы только против лягушек и раков. Прежде ему не приходилось драться, и, увидав разъярённого Чудика, он попросту испугался.

Чудику пугаться было нечего, и он вышвырнул старшего товарища из тёплой пещеры. Распределил мёрзнувших малышей по местам, а сам улёгся при входе, чтобы никто посторонний в убежище острый нос не просунул.

Отдохнув на мамином месте и слегка успокоившись, Чудик решил глянуть, что поделывает изгнанный Полосатик. Мама никогда никого не выгоняла, выросшие дети уходили сами. А Чудик распорядился самовольно, чего тоже прежде не бывало.

Далеко Полосатик не ушёл. Выбрал место на холме рядом с озером и, понимая, что в прежнее убежища ему ход закрыт, принялся рыть собственную нору, в чём ему никто не мешал. За этим занятием его и застал вышедший на поиски Чудик. Изгнанник ажно подпрыгнул от испуга. Он не пытался защищаться, полагая, что выгнан навсегда и отовсюду. Из круглых блестящих глаз катились слёзы.

Чудик подошёл ближе, взглянул на работу бывшего товарища. Накопано было немного, хотя земля не успела промёрзнуть и легко поддавалась усилиям землекопа.

Полосатик попятился. Он даже пытался зарычать, но лишь всхрюкнул, а слёзы и сопливый нос явно показывали, что он боится быть изгнанным и отсюда.

Чудику стало жалко товарища, хотя, конечно, и речи не могло идти о том, чтобы вернуть его домой.

Пропажу двух старших воспитанников мама обнаружила сразу. У входа в логово отчётливо пахло большой дракой, песок был взрыт, на нём отпечатались следы старших детишек. Малые воспитанники постоянно возились друг с дружкой, но серьёзных драк не случалось никогда, а тут едва не до крови дошло. Разроняв принесённые коренья, мама поспешила по следам. Идти пришлось недалеко, мама нашла драчунов на склоне соседнего холма. Никакой драки между ними уже не было, а сплошное умиление. Сдавшийся Полосатик лежал пузом