Книга Зимняя бухта - Матс Валь

на другом берегу?

Почему нас разделяет океан?

Почему всегда нужно столько усилий, чтобы достичь вас?

Почему вы всегда далеко?

Почему надо на куски разорваться, чтобы добраться до вас?

Мы поднимались к Аспуддену, минуя спортплощадку. Жара стояла дикая, все сидели по домам. Словно бы город вымер, люди разделись догола и молча лежали в кроватях, посасывая кусочки льда. Лишь изредка выглядывали на улицу сквозь жалюзи и занавески.

На Стенкильсгатан стояла «ауди», на крыше был прикреплен двухместный каяк цвета подсолнухов. Мы плелись мимо в сторону метро.

И вдруг Смурф остановился.

Это единственная машина на всей Стенкильсгатан. Стояла там, будто ничейная. Вокруг ни души. Ни звука. Каяк был прикручен к верхнему багажнику веревкой толщиной со шнурок. Смурф пощупал его. Склонив голову набок, посмотрел на каяк, затем на меня. Весла были прикреплены рядом.

Р-раз!

В руке Смурфа появился нож. Чик, чик, чик — и готово.

Р-раз!

И вот мы рвем когти, схватив каяк. Одно весло нес Смурф, другое — я. Мы побежали к Зимней бухте. Смурф впереди.

— У нас есть лодка!

Мы подошли к берегу и спустили каяк на воду, подошли к нему и забрались на борт. Вовсе не так легко, как мы думали, но, основательно намокнув, мне все же это удалось. Смурф ржал, утрамбовывая свою внушительную тушу в отверстии на заднем сиденье.

— Поплыли! — скомандовал он сзади.

Мы одновременно опустили весла в воду справа, и каяк отправился в путь, движимый силой наших рук; сорвался с места, словно золотое копье. И вот мы уже в самом заливе.

— Ура! — орал Смурф мне в затылок. — Ура! У нас есть лодка!

От Аспудцена до Броммы по воде не больше восьмисот метров, и, подплыв к противоположному берегу, мы оказались в стайке девчонок, что кидали друг другу теннисный мячик.

— Куда плывете? — закричала красотка лет пятнадцати с пучком волос, перехваченным на макушке красной резинкой. Девчонка постарше в купальнике без верха схватила каяк за нос. Малявка, которой явно не больше одиннадцати, бросила в меня мячиком, я поймал его одной рукой и кинул обратно.

За моей спиной четвертая девчонка протянула руку к Смурфу, но он лишь крикнул той, что схватила каяк за нос, чтобы она нас не опрокинула.

— Да ладно, что такого! ответила она, налегая на нос так, что он ушел под воду.

Загар у нее такой, будто начинается за три сантиметра под кожей. Я получил мячиком по башке, и малявка засмеялась.

— Далеко собрались? — фыркнула красотка.

— Плаваем по Мэларену, тренируемся, — ответил я.

— Давайте купаться! — крикнула малявка, запуская мячиком мне в голову. Мяч попал мне по уху — на этот раз действительно больно, потому что мяч новый и ворсистый, густой ворс новенького мяча напитался водой, и тот стал весьма увесистым.

Я попытался поймать его, то тщетно.

Девчонка возле Смурфа подпрыгивала в воде.

— Они нас перевернут! — орал Смурф, опуская весло в воду справа и загребая. Я делал то же самое, и девчонка спереди отпустила нос каяка.

Быстро взмахивая веслами, мы отплыли от них. Затем положили весла, и я повернул каяк таким образом, чтобы можно было видеть девчонок. Все четверо махали нам и что-то кричали.

— Вернитесь!

Смурф хохотал. Мы опустили весла в воду и возвратились к наядам из Броммы.

Моторная лодка огибала оконечности Эппельви-кена. Она пронеслась совсем близко к берегу на такой скорости, что пожарная машина, спешащая на вызов, и то бы посторонилась. Лодка чуть ли не взлетала над водой на полметра, ветровое стекло у нее было черное, а корпус метров восемь длиной. Она промчалась мимо нас и, рыча, удалилась в сторону Дроттнингхольмского моста и Хэссельбю.

Но прежде чем пронестись мимо Дроттнингхольма и достигнуть берега Хэссельбю, она промчится в стайке четырех девочек, которые кружком сидят в воде и играют в мяч.

Девчонка с красной резинкой оттолкнулась в воде, чтобы отплыть подальше, и вот лодка уже исчезла, оставив белый пенистый след, похожий на шипящую и бурливую улицу.

Волны, бегущие по воде после лодки, качали наше судно, но мы опустили весла, сделали несколько быстрых гребков и оказались среди девчонок.

Тут красная резинка закричала:

— Патриция! Патриция!

Она положила руку на каяк. Та, что без верха от купальника, уцепилась за нас с другой стороны, и третья тоже.

— Патриция! — кричала резинка, а глаза у нее были как два черных колодца. Желтый мячик качался на волнах чуть поодаль.

Я поднялся на своем сиденье, и наше суденышко перевернулось. Я быстро подплыл к мячику и нырнул. На глубине вода была просто ледяной. Сквозь толщу воды я слышал звуки приближающейся моторной лодки.

И тут я увидел ее. Распласталась почти у самой поверхности, волосы колышутся вокруг головы, руки вытянулись вперед, а ноги раскинулись в стороны, как будто она плывет. Но все кругом замерло. Тело ее было неподвижно.

Девочка медленно плыла прямо надо мной, сквозь ее волосы просвечивал солнечный свет. За волосы я ее и вытащил на поверхность. Метрах в пяти от нас покачивался на волнах каяк со Смурфом и девчонками. К ним приближалась спасательная моторка с двумя парнями на борту.

— На помощь! — крикнул я. Парни обернулись и увидели, как я с трудом удерживаю девчачью голову над водой.

Они подплыли ближе, подняли ее, а я вскарабкался на борт. Один из парней уложил ее на банку спиной вверх, надавил ладонями между лопаток. Вода потекла у нее из носа и рта. Вот парень опять перевернул девчонку, положил ее на пол, прижался губами к ее губам, зажал нос и начал дуть.

И вот она открыла глаза!

Когда спасательная лодка врезалась носом в песчаный берег, ее уже поджидала кучка взволнованных людей.

Я взял девочку на руки и спустился на берег.

Ее тощее тельце было почти невесомым. Женщина в синем бикини в белый горошек и с очень широким накрашенным ртом с криками пробивалась сквозь толпу.

— Патриция! Патриция!

Я положил девочку на горячий песок. Женщина в бикини упала на колени. Появилась еще одна женщина.

— Я врач!

Она уселась на корточки рядом с девочкой, спросила, как ее зовут, и принялась нащупывать пульс у нее на запястье.

— Патриция, — ответила девочка. Ее губы были похожи на обмылки. Кто-то принес одеяло. Мать с плачем потянулась к девочке.

Та обняла ее. Женщина, назвавшаяся врачом, поднялась.

— Все в порядке. У нее шок, но она скоро придет в себя.

Кто-то положил на песок рядом с девочкой желтый теннисный мячик. Она посмотрела на мяч, потом, прищурившись, на Смурфа.

— Твой мячик, — сказал