Книга Наказан играть – 2 - Евгений Александрович Осьминожкин

с кем-то дрался, таскал ли тяжести или только бегал и поедал все вокруг прокачивая выносливость. Но даже если огромная ряха и не прокачена на удар и силу, то все равно способна больно кусать, а убить ее не просто. Попробуй убей слона кулаками. Можно достать меч, но где гарантия, чтобы в любую секунду тебе не оторвут голову или сверху не упадет чье-то огромное тело и считай меч потерян. Тем более, что остался только один. Покопался в памяти и вспомнил, что в плену пытался пару раз защищаться мечами друзей и каждый раз умирал, оставляя все вещи на месте. Можно сказать чудо, что хотя бы один уцелел, тем более мой. Все же мне не очень нравились формы выкованные друзьями. У Геракла слишком тяжелый был, у Виталия некроманта чересчур длинный, больше копье напоминал, тем более махать им реально было неудобно, там если только атаковать на коне, да подмышкой зажать. Огненный Андрей попросил соорудить себе слишком широкий, как щит превосходный, но я за ним практически ничего не видел. Лишь у Анатолия снайпера был похож на мой, но он сделал почему-то заточку только с одной стороны, эдакий гигантский кухонный нож. Мне нравится большой свой, рукоять на шесть моих ладоней, я хотел на четыре, но кузнец настоял, чтобы был на вырост. Длинное и широкое лезвие с острыми краями. Самое то в здешний битвах, когда приходится воткнуть в монстра и затем нажать на любую из сторон, чтобы разрезать. У меня слишком большая разница в дистанции с монстрами, у них лапы, когти, клешни выступают на пару метров, с кулаками на них бросаться самоубийство. А с мечом хоть какой то шанс на выживание. Но он у меня только один.

   Хотя у хвойного леса тоже есть преимущества: очень далеко видно. Если в траве в любую секунду может откуда угодно выпрыгнуть монстр, то здесь нет, если только сверху что-то прилетит, а вот добежать до меня сейчас незаметным практически невозможно.

   Росток требовательно напомнил, что сытость уже давно на нуле. Череда смертей не способствует сытости. Я послушно присел на игольчатый покров и достал последнюю часть от когда-то огромного куска мяса.

– Ну что есть мысли куда пойти? – спросил я вслух у ростка, после завершения обеда.

   Ответом мне была тишина.

   Не знаю есть ли в этом мире север и юг, лево и право, но куда-то идти все же надо. Жить в хвойном лесу мне что-то совсем не хочется, даже землянку не вырыть, сразу засыпет иголками.

   После трех часов мата от уколов иголок в подошвы, росток вдруг зашевелился. Появилась картинка, как солдат наматывает портянки. Я проматерился вслух об отсутствии у меня хоть какой-то материи, голым задом сижу на настиле из иголок. Росток настойчиво показал еще раз ту же картинку. Я еще поворчал, но остановился.

– И что ты предлагаешь? – вслух спросил я.

   Картинка с портянками показалась в третий раз.

   Я плюхнулся на задницу и закричал:

– Ну нет у меня тряпок, нет. Понимаешь ты или нет?

   Росток отвечать не стал, лишь зашевелился корнями. Мне стало интересно, решил посмотреть что он предпримет. Сомневаюсь, что из под земли достанет кусок тряпки, но что-то он задумал. Росток минут пять перестраивался у меня внутри, неприятные ощущения дали понять, что он укладывается как-то иначе. Затем два длинных корня вышли ляжек, что выше колена, и скрутились спиралью перед стопой.

   Я медленно встал и прошелся. Теперь приходится наступать на сам корень. Урон от иголок больше не достает. Конечно, кровотечений и особого вреда они и так не наносили. но быстро идти или бежать, когда при каждом шаге тебе впивается острое это очень неприятно. Ходить на свернутых корнях оказывается совершенно не больно, а весь урон от иголок, теперь получает броня корня, ее столько же и у меня, так что точно не умрет. Пробежался немного, удобно.

– Спасибо, – поблагодарил я.

   Появилась картинка яркого солнечного дня.

   Остаток дня удалось рывками бежать, без колец моя выносливость опять вернулась к своим настоящим размерам, а их кот наплакал.

   Не сказать, чтобы далеко удалось убежать, лишь четыре дерева обогнул, росток надежно защищал от иголок, я мысленно ему намекнул, чтобы и в виде кровати попытался как-нибудь свернуться, спать на иголкам голышом мне очень не хотелось. Но росток отказался выступать в роли кровати, хорошо хоть продолжал защищать ноги. Я периодически останавливался, но никакой опасности рядом не было. На второй день это даже стало утомительно, ведь если нет монстров, то нет и еды, а из-за симбиоза с ростком у меня повышенный расход выносливости. Попытался мечом всковырнуть корень дерева, чтобы попить, но лишь чуть меч не сломал, но пробить кору так и не удалось, здесь деревья тверже или значительно старше.

   Сделал привал у очередного корня. Особой цели нет, но и здесь делать нечего, а жить в проголодь что-то не хочется. Неожиданно для себя заснул, все же сказался бег трусцой без еды второй день.

   Шевеление корней по всеми телу разбудило.

– Чего тебе? – недовольно буркнул я.

   Проявилась картинка, как я маленький сижу под деревом, а высоко надо мной на одной из веток спрятался человек.

– Откуда знаешь? – спросил я. – Дерево подсказало?

   За ухом шевельнулся листик, что обозначает да.

– И что ты предлагаешь? – спросил я.

   Росток ничего не ответил. Я расценил, как он показал, а мне решать что делать. Пришлось задуматься. С одной стороны вряд ли это русскоговорящий, что автоматически делает врагом, хотя в поселении Троица тоже были русскоговорящие, но это не мешало им меня убивать. С другой стороны взаимопомощь в этом мире не пустой звук. Одно только полное пати чего стоит. Вот только, что буду делать, если это окажется одинокий охотник, он же меня за секунду убьет. Росток равнодушно наблюдал за моими мыслями, никак не вмешивался, предоставил право решать.

– Эх, ладно. Не попытаешься, не узнаешь, – сказал я.

   Еще раз посмотрел на дерево, сомневаюсь, что не сорвусь, но стало задевать, что постоянно не хватает выносливости, надо с этим бороться.

   Символично поплевал на ладони и взялся за кору. Ее протектор такой глубокий, что я могу почти полностью поместиться внутри, у моего дерева я лишь половиной помещался, видимо тут деревья и правда старше.

– Если, что подстрахуй, – попросил я вслух росток.

   Проявилась картинка кланяющегося японца. Я ухмыльнулся, нравятся ему что ли японцы, частенько на них ссылается.

   К концу дня выносливость из-за голода стала восстанавливаться по 1%, плюс штраф за усталость, все же ползти вниз и вверх