Книга Под знаком «Если» - Стенли Вейнбаум

Я кивнул.

– Ну вот. А теперь предположим, что некто – ну, хотя бы ты – изобрел машину, которая способна разогнаться до девяти десятых скорости света. У тебя имеется соответствующее топливо: скорее всего, мотор работает на высвобождаемой энергии атома. Ты стартуешь со скоростью сто шестьдесят тысяч миль в секунду и перемещаешься в пространстве на двести четыре тысячи миль. Допустим, такие ускорения не размазывают тебя по сиденью – для этого ты тоже что-то изобрел. – Профессор издевательски хихикнул. – И вот в результате такого рывка ты попадаешь в будущее. А теперь скажи мне, какое время ты там пробудешь?

Я, естественно, замялся: профессор наверняка знал ответ, и мои слова явились бы для него лишь дополнительным поводом доказать свое превосходство.

– Молчишь? – возмутился он. – А ведь твой хваленый Эйнштейн вывел специальную формулу для расчета! Знай, что твое путешествие продлится всего секунду! – Он торжествующе поднял указательный палец. – Одну секунду, молодой человек.

Видя мою растерянность, он удовлетворенно зажмурил глаза, словно кот, только что отведавший сметаны.

– А вот с путешествием в прошлое будет и того похлеще, – подчеркнуто ласково промурлыкал профессор и тут же опалил меня яростным взглядом пронзительных глаз. – Для того чтобы забраться в прошлое на ту же жалкую секунду, не хватит энергии всей Вселенной! Даже если ты сумеешь создать машину, способную выдержать ускорение в двести сорок тысяч миль в час в течение десяти секунд. Вот какова цена бредней безответственных писак!

Некоторое время он еще продолжал метать молнии в отсутствующих оппонентов, а я старался не вмешиваться в его монолог, чтобы случайно не усугубить взрыв страстей. Когда профессор немного успокоился, я поинтересовался:

– А в чем состоит ваше открытие?

– О, это переворот в науке! – заявил он. – Я не стремлюсь попасть ни в прошлое, ни в будущее. Это, в сущности, даже неинтересно. Прошлое уже было – ну и бог с ним. А будущее… Иногда лучше не знать, что ждет нас в будущем, – с непривычной для него печалью проговорил профессор и надолго умолк.

Но я вновь напомнил ему о теме разговора, и он, постепенно воодушевляясь, заговорил:

– Представь себе Вселенную. Она имеет три измерения в пространстве и протяженность во времени, верно? Но существует четвертое измерение, попасть в которое проще простого: оно существует совсем рядом с нами, не в прошлом или будущем, а параллельно нашей реальности, то есть в настоящем. Задача состоит в том, чтобы не гнаться за временем, а пройти сквозь него. И я сумел найти способ путешествия через время.

По-видимому, на моем лице отразилось такое изумление, что он тут же пришел в негодование:

– Бог мой, я наказан за то, что учил недоумков! Ну как же ты не понимаешь, что речь идет об условных мирах! В будущем находится то, что еще только должно состояться, в прошлом то, что уже состоялось, а вот наше настоящее таит в себе неизведанные возможности, которые при определенных условиях могли бы состояться, стать реальностью, если бы… Вот в этом словосочетании «если бы» и заключается смысл моего открытия. Эти нереализованные возможности я назвал мирами под знаком «если».

Он торжествующе взглянул на меня.

– Если я вас правильно понял, профессор, вы можете предсказать, как повернется судьба, если я поступлю определенным образом? – пытаясь уточнить не совсем понятные мне умозаключения, спросил я.

– Я не гадалка и не предсказываю будущее! – возмущенно фыркнул Ван Мандерпутц. – Моя машина демонстрирует то, какими еще путями – кроме того, что случилось в действительности – могли бы развиваться события. Я хочу сказать, что она показывает вероятностные пути реализации уже совершившегося факта. Я поэтому назвал ее «Вероятностным монитором», сокращенно ВМ.

Я удивленно взглянул на него, не совсем понимая, как простая физика может решить подобную почти мистическую задачу. Я изложил свои сомнения, и вместо ответа он расхохотался.

– В этом-то и состоит отличие Ван Мандерпутца от прочих индивидов! – веселился он.

Отсмеявшись, он все же снизошел до объяснения.

– Я не стану вдаваться в подробности, но смысл состоит в использовании поляризованного света, направленного в сторону четвертого измерения. Можно использовать, например, исландский шпат, помещенный в зону очень высокого давления. Достаточно получить одну световую волну – и вот уже цель достигнута.

Это небрежное изложение невероятного открытия имело целью не только продемонстрировать мощь гениального ума перед серой посредственностью, но и по возможности скрыть от нее технические подробности: интеллектуальная собственность Ван Мандерпутца всегда должна оставаться неприкосновенной.

– Но насколько реально то, что может показать машина? – спросил я, понимая, что других сведений о конструкции ВМ я все равно не получу.

– А реально ли вообще наше существование? Философы всего мира веками обсуждали этот вопрос, а ты хочешь получить от меня немедленный ответ, – снова усмехнулся профессор.

Я понял, что мне не преодолеть уклончивые экивоки Ван Мандерпутца, и поэтому решил предпринять обходный маневр.

– Если ВМ дает вероятностные ответы, то смог бы он показать, что было бы на месте, скажем, Нью-Йорка, если бы в войне за независимость победила Англия?

– Думаю, что Джорджу Вашингтону, как очевидцу этих событий, машина могла бы показать возможные варианты, но мы никогда не узнали бы об этом. Все дело в том, что для работы ВМ требуется не только поляризованный луч, но и мозг вопрошающего. Машина может дать ответы, лишь основываясь на его интеллекте и жизненном опыте. Поэтому на один и тот же вопрос она покажет разным людям несовпадающие картины, да и то только в том случае, если задавшие вопрос находились в равных условиях. Тогда они могли бы сравнить результаты, что было бы, мне кажется, весьма познавательным. Забыл сказать, что одной составной частью ВМ является стимулятор памяти Хорстена. Идею своего прибора Хорстен, кстати, своровал у меня. Ты знаком с этим устройством?

Я кивнул.

– Да, в свое время интересовался им. А как далеко может заглядывать в своих прогнозах это ваше чудо техники?

– Глубина проникновения ВМ установлена на десять часов, поэтому для впечатляющего ответа следует тщательно выбирать точку отсчета. Конечно, человеку не придется торчать у экрана так долго – все действие укладывается в полчаса.

Профессор внимательно взглянул на меня и, вероятно, прочтя мои мысли, спросил:

– Хочешь попробовать, да?

– Это, вероятно, очень увлекательно. Тем более мне хотелось бы прояснить для себя один жизненный аспект, связанный с неудачным вложением капитала. Я тогда мог бы стать миллионером, но, увы…

Профессор пригласил меня пройти в лабораторию, где находился его ВМ. Он стоял на почетном месте – в центре огромного стола, установленного посреди лаборатории. В первый момент я увидел только стимулятор памяти Хорстена, а уже потом разглядел цепочку кристаллов – сердце всего изобретения Гаскела Ван Мандерпутца.