Книга Поймай меня - Татьяна Маймулина

Если бы в лесу не было столь холодно, Анна точно бы расплакалась. Голос предательски дрожал. То ли от шока, то ли от мороза.

— Ты хотя бы представляешь, что ты мне сейчас предлагаешь? Ты вообще знаешь меня?! Ты со мной жил все эти годы?

Анна почувствовала, как вновь закипает.

Игорь быстро подошел, взял ее за плечи и посмотрел в глаза. По всему телу пробежала совершенно неуместная дрожь.

— Аня, я никогда не предавал ни тебя, ни наших детей. Клянусь, что, действительно, не помнил ничего из своего детства. Вплоть до того момента, когда заговорил пес. Все вернулось, и я уже себе не принадлежал.

Девушка смотрела на него снизу вверх, но видела лишь невозмутимое каменное лицо и холодные глаза.

— Но ты мог все мне рассказать, мы бы вместе все это пережили.

Игорь разжал руки и отступил. Он тяжело вздохнул.

— Твой муж — это лишь малейшая часть моей сущности. Я — Играс, дракон, вожак стаи. Драконы умеют обращаться в людей, но относятся к этому с… отвращением. Они презирают эту свою способность. Мне сложно объяснить… Вы ограничены. Своим хрупким телом, своими потребностями, неспособностью быстро передвигаться, а, вследствие этого, прикреплению к определенному ареалу обитания.

Анна чувствовала, как с каждым словом мужа растет пропасть между ними. Да, это, действительно, был не он.

— А как же дети? — тихо проговорила она. — Их ты тоже презираешь?

Игорь встряхнул головой, приходя в себя.

— Нет! — поспешил он. — Это я, в общем, объясняю! Я не презираю людей. Мои родители — люди, мои дети — люди.

— Ну, хоть на этом спасибо, — хмуро пробормотала девушка.

— Скорее всего, мой внук тоже будет драконом… — задумчиво проговорил Игорь.

— Не факт! — встрепенулась Анна. — Может, повезет. В общем, я твои объяснения поняла. Но, раз уж ты можешь принимать человеческий облик, — девушка обвела его рукой. — Даже пусть и такой вычурный. Прошу тебя снизойти до детей и показаться им. Не знаю, как там у вас, драконов, а человеческие детеныши расстраиваются, когда их родители пропадают.

— Хорошо, — согласился Игорь, чуть помедлив. — Я посоветуюсь с отцом, как это лучше сделать.

— И на том спасибо, — сухо поблагодарила Анна, подходя к коню.

Она запрыгнула в седло, еще раз тоскливо взглянула на мужчину, когда-то бывшего ей мужем, и развернула Ветра прочь из леса. Она почувствовала, как поднялся за спиной ветер, и услышала звук уносящегося под небеса дракона.

Девушка выпрямилась в седле, натянула повыше шарф и пришпорила коня. Предстоял непростой разговор с детьми.

Глава 2

Дети

Анна отвела Ветра в конюшню и отправилась домой. Жутко не хотелось оставаться одной, но Валентина вернулась на свою ферму, а находиться рядом с детьми было бы сейчас еще сложнее. Можно пойти к Виктору, но тот считает спиртное дурным тоном, а ей очень хотелось выпить.

— Ну, и пофиг, — сердито проговорила Анна в поднятый шарф. — Сам кашу заварил, сам пусть теперь и расхлебывает.

В дверь директора она постучала, скорее, для проформы, потому что тут же вошла.

— Не помешаю? — Анна распахнула дверь и вошла широким шагом, стряхивая снег на пушистый красный ковер.

Если бы сейчас Михал Михалыч ковырялся в носу, то был бы застигнут врасплох. Но он всего лишь изучал какие-то бумаги. Сначала он принял официальный вид директора, но, поняв, кто на пороге, расслабился.

— Угостите девушку вином?

Анна расстегнула пальто, стряхнув еще немного снега. Михал Михалыч подошел, чтобы галантно его принять.

— Вина у меня нет, только крепкие напитки.

Девушка кивком указала на знакомый купол:

— Зато есть самобранка.

Если директор и был недоволен ее приходом и подобным поведением, то виду не показал. Он наколдовал бокал вина и протянул девушке, которая успела скинуть сапоги и забраться с ногами в кресло.

Анна взяла бокал и поблагодарила:

— Спасибо. Я не помешаю, посижу тут тихо, не хочу быть одной.

— Хорошо, — Михал Михалыч кивнул и сел обратно за стол.

За окном начиналась метель. Мелкий колючий снег, больше похожий на льдинки, лишний раз доказывал всю нелюдимость февраля.

— Почему во всей этой истории я оказалась крайней? — нарушила обещанное молчание Анна.

Директор недовольно скривился, но девушка этого не заметила. Она прижимала бокал к щеке и смотрела в окно.

— Я столько вложила в нашу семью, а оказалось, что всем очень легко с ней расстаться.

— Не преувеличивай, — Михал Михалыч поднял глаза от бумаг. — Никто не расстался, дети все еще с тобой. Просто, все изменилось. И ты никак не могла бы на это повлиять. Прими это и живи дальше.

— Какие вы здесь все философы, — усмехнулась Анна. — Поэтому Валентина и уехала, не выдержала вашего повсеместного инфантилизма.

— Зато вы — вечные невротики, — парировал директор. — Успокойся, книжку почитай.

Мужчина кивком указал на книжный шкаф, забитый разноцветными томами. Анна встала и подошла к шкафу, глотнула вина и стала изучать корешки. Одна из книг привлекла ее внимание, она открыла стеклянную дверцу и взяла красную книгу с золотым буквами.

— Пожалуй, вот это я возьму, по абонементу.

Михал Михалыч шутки не оценил, лишь коротко кивнул. Анна допила вино, поставила бокал возле самобранки и взяла пальто.

— Ладно, пойду я.

Директор встал, чтобы помочь с пальто. В этом мире галантность была чем-то необычным. Видимо, привычка осталась после жизни в Иномирье.

— Спасибо за компанию, вино и литературу, — поблагодарила Анна и вышла из кабинета.

Она спустилась по лестнице и направилась по коридору к выходу. Дверь в кабинет Виктора была приоткрыта. Анна замедлила шаг, подкралась и заглянула внутрь. Где-то в глубине, в полумраке, Виктор склонился над столом. После возвращения они так и не поговорили. Она уже было ступила через порог, но вспомнила, что выпила, и что случилось в прошлый раз, в конюшне. От воспоминаний о коротком поцелуе Анна затрепетала, кровь прилилась к щекам.

Она поспешила покинуть школу.

Виктор обернулся. Он почувствовал ее присутствие, но услышал лишь звук удаляющихся шагов.

На следующий день Анна пригласила детей на ужин в свой домик. Она заказала самобранке картофель фри и куриные наггетсы, этакий набор из прошлого. Дети были в восторге! Они наперебой рассказывали о прошедшем дне, цеплялись друг к другу, потом извинялись. Казалось, они уже смирились с потерей отца.

— Ребят, я должна вам кое-что сказать, — все-таки начала Анна.