Книга Сыскарь - Михей Абевега

– А как ты думаешь, Владик?! – с новыми силами заголосил начальник. – Тревожит меня или нет, что ты выехал на час позже положенного?!

– Так все равно успеваю. – Я пожал плечами. – Сейчас наверстаю. Для того и поменял резину.

– Ты ее, мудень, заблаговременно поменять должен был!

– Тут связь плохая. – Оправдываться я не собирался. – Вы пропадаете…

Сбросив звонок, я отложил телефон на соседнее кресло и выжал газ.

Суббота, утро. А вчера вечером еще и снег первый повалил. Местами слегка обледеневшая дорога впереди была почти пустой: переобуться мало кто успел. Можно притопить в удовольствие, не играя в шашечки. Главное, за черту Челябы выскочить и на трассе камеры не прощелкать. На начальника наплевать. Пусть вообще радуется, что я согласился в свой честный выходной в областной филиал его клиники эти дурацкие коробки отвезти. Они там сами виноваты – пациентов набрали, а запасом расходников не озаботились. Пусть ждут теперь.

Шел я пока под восемьдесят. В черте города да на такой дороге больше и не надо. А вот черный, тонированный в ноль крузак летел, наверное, километров сто двадцать, не меньше. Обошел меня, как стоячего.

Только он мимо проскочил, как передо мной справа с обочины какой-то дятел в желто-полосатой жилетке выбежал с переносным знаком «проезд закрыт».

Совсем дорожник охренел! Я ж его чуть не сбил! Даже очканул малость, объезжая работничка и чувствуя, как машина идет юзом по скользкой дороге. Чуть в разделительное ограждение не влетел.

Но обошлось, выровнялся. В зеркало еще даже успел засечь, как этого идиота в жилетке газелька грузовая обогнула и в хвост мне пристроилась.

А впереди, не сильно-то далеко умчавшись, крузак резко затормозил и остановился на пешеходном переходе. Совершенно пустом, кстати. Ни слева, ни справа от него – ни единой души. Разве что на правой обочине машина дорожников огоньками мигала. Ну и на встречке еще кто-то тормознул. Так, словно на стену налетел. Может, там яма какая?

Только я скорость на всякий случай сбросил, как к джипу со всех сторон неизвестно откуда взявшийся народ кинулся. И давай хреначить по машине из автоматов. Силовики? Учения, может, какие?

Я по тормозам. Да только хрен там. Заскользил к джипу, будто на коньках, словно в кино наблюдая, как из машины натуральным образом дуршлаг пытаются сделать.

Не знаю, куда там вояки попали, но вскоре из всех щелей крузака дым повалил. Густой, черный. И как полыхнет вдруг ярко-ярко. Словно свето-шумовую гранату кто-то бросил. Но только шуму-то особо и не было.

А вот в глазах сразу началась резь от такого сюрприза. И, кроме цветных кругов, вообще ничего. Только и оставалось, что зажмуриться да молиться. Я б на тормоз еще сильнее нажал, но педаль и так уже в пол вдавлена была.

Впрочем, остановиться, не доехав до внедорожника и штурмовиков, не судьба мне была. Едва машина начала замедлять свое движение, как сзади в нее что-то врезалось.

Долбаная газелька, больше некому!

Меня развернуло и закрутило. Я посильнее вцепился в руль, радуясь, что не забыл пристегнуться. Хотя, если машину вклеит водительской дверцей в угол джипа или в тяжелый драндулет дорожников, ни молитвы, ни ремень безопасности меня не спасут.

Эх, хотел же позавтракать по пути заскочить. Поехал бы еще на полчаса позже. Лишь бы подушка сработала!

Пока глупые мысли бешеными тараканами носились в моей голове, машина, все так же весело кружась, явно выскочила на обочину и соскользнула в неглубокий кювет. Чуть прокатилась еще, проскрежетала днищем по каким-то камням. Впечаталась во что-то правым боком и замерла.

А по стеклам и железному корпусу задолбили со всех сторон частые выстрелы.

В меня-то зачем?!

Сыпанув матом в адрес тупых стрелков и долбаного ремня безопасности, помешавшего сразу же укрыться от пуль, я вслепую дрожащими пальцами нащупал и выщелкнул фиксатор, суетливо высвободился из плена ремня и вжался в сидушку соседнего кресла. Пока я все еще чудом оставался жив.

Наверное, с минуту прошло, прежде чем взбрыкнувшее и отказавшее зрение стало ко мне потихоньку возвращаться. Темнота, разбавленная лишь мельтешением разноцветных кругов, сменилась серостью и смутно проявляющимися расплывчатыми линиями, которые с трудом были опознаны взбудораженным мозгом, как геометрический рисунок на резиновом коврике.

Ну да, я по-прежнему, как страус, прятал голову, засунув ее чуть ли не под бардачок, в надежде, что пули не пробьют жестяной кузов машины.

И все потому, что, хоть и не было больше слышно выстрелов, бряцанье попаданий по железу не прекращалось. Ну разве только малость пореже стало.

Вылезать из машины я пока не собирался – получить пулю в лоб не хотелось. Да и не в лоб тоже. Было бы ради какой высокой цели, а то ни за что ни про что. Ну его, на хрен, помирать из-за чужих разборок, не имеющих ко мне никакого отношения.

С громким хлопком разбилось и осыпалось боковое стекло, навалив мне за шиворот кучу мелких осколков. Хорошо хоть не сильно острых.

Ворвавшийся в салон ветерок принес мягкий аромат какого-то лугового разнотравья, впрочем, тут же перебитый запахом бензина. Камнями бак пробило? Или пулями? Не хватало еще загореться.

Валить нужно из машины! Но как? Эти твари продолжали лупасить, словно я мишень в тире.

Выковыривая холодное крошево из-под воротника, я обеспокоенно глянул на окно. В центре сетки из трещин порядочная дыра где-то, наверное, вполкулака. Это чем же таким по мне стрельнули гады? Представляю, на что сейчас машина похожа! А ведь и года не прошло, как взял ее. В кредит, между прочим, который еще выплачивать и выплачивать.

За все время ни в одну аварию попасть не успел. А тут такая задница! Интересно, это попадает под страховой случай или нет?

В дыре виднелось ярко-синее небо.

И когда это серая хмарь пропасть успела? Вроде только что все было затянуто непробиваемой пеленой снежных облаков, а теперь небо чистое и солнце наяривает во всю дурь, играя радужным многоцветьем на побитых стеклах.

Топот приближающихся шагов и грохот двери, сминаемой резким ударом.

Прямо возле моей головы! Тварь! Да на хрена ж добивать и без того уже вдрызг измахраченную машину?!

Кто-то попытался вломиться в дверь, напрочь игнорируя наличие на ней ручки. И, не преуспев в этом тупом занятии, яростно саданул по потрескавшемуся стеклу, осыпав его остатки мне на голову. А потом тяжелая рука этого вандала опустилась мне на загривок и одним мощным рывком выдернула за шкирку наружу. Прямо сквозь проем окна.

Затрещавший воротник куртки еле выдержал такое грубое надругательство, чудом не оторвавшись. Я долбанулся ногами сначала о край двери, а затем и о землю.

Меня безжалостно поволокли прочь от машины. Ворот куртки сдавил горло, мешая нормально дышать. А все мои попытки хоть как-то встать на ноги, дабы избежать такого нелепого способа перемещения, закончились полным провалом. И все, что я мог наблюдать, – это мельтешащие перед самым моим носом чьи-то высокие кожаные сапоги, оставляющие две неровные мятые борозды в высокой сочно-зеленой траве.