Книга Сон, ставший жизнью - Андрей Сиротенко

Дорога последний раз круто забирала влево и подводила вплотную к первым неказистым домам, наполовину покосившимся от времени. На улице было пусто. В принципе, это не так уж и странно. Необычно было другое: куда-то подевался привычный шум деревни. Скрип рукоятки, поднимающей полное до краёв ведро из глубокого колодца, кудахтанье кур и крики петухов, лай собак и пение птиц – всё это вмиг исчезло и как будто совсем не собиралось возвращаться.

Он, стараясь абстрагироваться от этого странного наблюдения, шёл дальше. Вот и его хата. Хлипенький забор и шаткая калитка в нём. Всё та же лавка, буквально вросшая в боковую стену его избы. На крыше ровной линией лежала подгнившая лестница. Рядом устремлялась вверх кирпичная труба. Калитка обыденно скрипнула за его спиной. Трава во дворе была весьма бедной – не успевала вырасти как следует, так как её с завидной постоянностью выщипывали куры. Поднявшись на крыльцо, он нажал пальцем на железную ложку, представлявшую собой своеобразный ключ, и вошёл внутрь.

В сенях, как называли это помещение в деревнях, толпился народ. Много людей. Он, расталкивая потных односельчан, проследовал дальше. Некоторых с места сдвинуть было трудно. Другие сами уходили с его пути, стоило лишь ему коснуться края их одежды. В центральной комнате он увидел… широкий гроб и крышку, обитую красным материалом, стоявшую рядом. На столе у стены горели свечи. Женщины в чёрных платках всхлипывали, понурив головы. Мужики утирали бородатые рожи и тоже смотрели куда-то в пол.

– Что здесь происходит? – спросил он у стоявшего рядом человека.

Но все они молчали, словно и не слыша его вопроса. Словно и не было его тут.

– Что здесь происходит? – чуть громче повторил он.

Ответом ему снова была немая и унылая тишина. Лишь спустя несколько минут к нему из общей толпы протиснулся какой-то человек. Борода его имела рыжий окрас, выглядев при этом неопрятной и непричесанной. Зубы во рту располагались кривым частоколом. Волосы явно давно не мылись, а рубаха и штаны были порваны и неаккуратно заштопаны.

– Похороны, – выдохнул он не совсем приятный запах изо рта, дружелюбно скалясь ему в лицо.

– Чьи?

– Сходи посмотри… – дед показал рукой на гроб.

Он не пытался добиться ответа от странного собеседника. Не задумался о необычности этой ситуации… Не задумался вообще ни о чем. Он в два шага миновал расстояние, отделявшее его от цели, и осторожно заглянул внутрь. Там, к его большому удивлению, лежал… он сам…

– Быть этого не может… – сбивчиво пробормотал человек, не переставая креститься при этом.

– Может, – широко улыбаясь, заверил его односельчанин. – Знаешь, – подумав, продолжал он, – мы с тобой, кстати, оба мёртвые… – он замолчал, ожидая его реакции, но человек, похоже, был настолько ошарашен увиденным, что не оценил интересной подробности, услышанной от странного деда. – Однако ты ещё можешь вернуться к жизни, в отличие от меня…

– Бред, этого не может быть… – он пытался ухватиться… Пытался и дальше не верить, что это правда.

– Тогда почему все эти люди не слышат тебя? Не слышат меня, – громко и надменно произнёс дед, тыча в бок кулаком мужчину, стоявшего рядом с ним. – Конечно, я могу тебе сказать что-нибудь другое… Например, то, чему ты поверишь, что ты хочешь услышать… Но зачем? – он улыбнулся своей уже знакомой кривой улыбкой. – Главное, ты должен знать, что можешь ещё вернуться к жизни, в отличие от меня… – ещё раз повторил дед ранее прозвучавшую фразу.

– Но как? – прерывисто похрипывая, спросил он, слегка растягивая паузу между словами.

– Тебе часто снились кошмары, но ты всегда просыпался намного раньше, нежели они должны были закончиться. Дар у тебя такой, что ли, – дед как-то саркастически развел в стороны руками, не снимая с лица улыбку. – Но это и неважно. Главное то, что однажды ты не смог проснуться, не смог настолько сильно испугаться, чтобы вернуться из своего сна, очнуться на смятой простыни… Или же, напротив, испугался настолько сильно, что все твои органы чувств не смогли вытащить тебя оттуда. Ты досмотрел тот сон и… умер.

Дед нарочно замолчал, наблюдая за эмоциями на лице человека. Собеседник неподвижно стоял и, не моргая, смотрел на гроб в середине избы…

– Но если ты проживёшь все свои предыдущие кошмары и не отправишься на тот свет, то этот сон… – дед сверкнул глазами и придвинулся ближе к нему, выводя его из минутного замешательства, – можешь не досматривать…

Односельчанин громко расхохотался, то и дело хватаясь обеими руками за живот. Человек сделал шаг назад, тряся головой в надежде, что гроб исчезнет, как и всё вокруг, и остановился.

– А чтобы ты не забыл об этом, я буду тебе постоянно напоминать, давать подсказки и наводить на правильный путь очередного кошмара.

– Кто ты? – он посмотрел на деда стеклянным взором.

– Узнаешь позже… Помни, тебе надо успеть всё сделать до того, как они, – он обвёл рукой собравшихся, – тебя похоронят…

Лицо односельчанина быстро таяло, растворялось в других лицах собравшихся здесь людей. Гроб закрыли крышкой и стали медленно уносить из хаты…

Глава 1. На краю сновидений

Какая-то неведомая сила, словно пушинку, оторвала мою голову от подушки. Привидится же такое! Принято говорить, что от кошмаров человек просыпается в холодном поту, но со мной такого почему-то никогда не случалось. Всегда пробуждался и замечал за собой лишь то, что моё сердце готово было выпрыгнуть из груди. Больше ничего. Хотя нет, ещё испуг. Бескрайний испуг, давящий на виски, не позволяющий снова раствориться в мире грёз. А если и закрываешь глаза в поисках безопасного пути в страну снов, то воспалённый мозг продолжает прокручивать от начала до конца увиденное тобой несколькими мгновениями ранее. Или же на бис повторяет самые последние и, как правило, самые душераздирающие сцены. Б-р-р…

Одеяло проворно отлетело к стене. Я бодро вскочил с постели и подошёл к окну. Куда ночь – туда и сон. Куда ночь – туда и сон. Куда ночь – туда и сон. Я всегда трижды говорил эту фразу, увидев очередной свой кошмар с малоприятным финалом. Так меня научила мама ещё в далёком детстве. Хотя уместно ли здесь это прилагательное, когда тебе чуть больше двадцати восьми лет?! Но мне зачастую хотелось казаться старше, чем я был на самом деле. Может, потому, что я многое успел познать в этой жизни. Причём большая часть из этого «познанного» была получена по классической схеме «на ошибках учатся». Однако, как ни странно, именно такая методика надежнее всего фиксирует в подсознании верные ходы и решения, ведь если ошибся кто-то другой, то далеко не факт, что так же случится и у тебя. А вот когда сам по голове получил… А может, и потому, что все хотят казаться взрослее. Нет исключений. И только со временем понимаешь, что поскорее стать взрослым – одна из главных ошибок в нашей жизни… Так любит говорить один мой знакомый, разменявший недавно четвертый десяток.

Крики петухов, возвещавших восход солнца, я уже, по всей видимости, пропустил, так как небесное светило успело повиснуть в двух метрах над тонкой и расплывчатой линией горизонта. Мухи неистово бились о стекло и настырно жужжали, пытаясь вырваться на волю. Стекло с потрясающим спокойствием сдерживало эти слабые удары. На небе, в тон ещё не успевшему до конца проснуться солнцу, краснели облака. Я отодвинул в сторону занавеску и взглянул вниз, на грядки. Слева по-прежнему рос горох, в дальнем правом углу находилась картошка, напротив неё – красная смородина. Прямо под моим окном располагались кочаны капусты, зеленели хвостики моркови и помидоры с огурцами. Да уж, им-то и вовсе нет дела до моих кошмаров.