Книга Спасение - Питер Гамильтон

– Ох, он холодный! – воскликнул один.

– Хорошее определение, – согласился, клацая зубами, второй. – Соглашусь с ним.

В сером свете они оглядели друг друга. Двое плакали от эмоционального потрясения при посадке, один пораженно улыбался, четвертый же на удивление бесстрастно озирал унылый ландшафт. У каждого имелся при себе пакет с туристской одеждой, копировавшей рекламные образцы из принятой полтора года назад передачи. Они поспешили надеть ее на себя.

Полностью одевшись, они двинулись по старинной дороге, пока за деревьями не открылась государственная трасса номер три, ведущая к Ушуайе.

Экспертная группа

Феритон Кейн, Нью-Йорк, 23 июня 2204 года

Я всегда недолюбливал Нью-Йорк. Местные столько шумят про не знающий сна город, провозглашая его чуть ли не центром человеческого мира! Надо же им как-то оправдать свою жизнь в тесных и непомерно дорогих квартирках – и это нынче, когда можно поселиться в любой точке планеты, благо дюжина хабов «Связи» доставит куда угодно. Ньюйоркцы славят шумную, яркую, волнующую жизнь города. Богема твердит: «Переживания, дру-уг мой!» – без них им не создать шедевров, а пешки корпораций, годами потеющие на низших должностях, доказывают тем свою преданность корпорации. На самом же деле работникам сервиса просто удобнее жить близко, а настоящим беднякам переезд не по карману. И, да, виновен, я живу в Сохо. Нет, я не из младшего персонала. Вот у меня на столе табличка: «Феритон Кейн, заместитель директора, отдел безопасности хаба „Экссолар-связи“». И если вы, прочитав ее, поняли, чем я на самом деле занимаюсь, вы умнее большинства людей.

Кабинет у меня на семьдесят седьмом этаже принадлежащей «Связи» высотки. Энсли Зангари пожелал иметь штаб-квартиру своей всемирной сети на Манхэттене и еще пожелал, чтобы все об этом знали. Не так много среди живущих таких, кто мог бы заполучить участок земли за Западной 59‑й, совсем рядом с площадью Колумба. Фасад старого отеля пришлось сохранить, превратив его в основание стадвадцатиэтажного чудища из стекла и карбона – не знаю, с какой стати: на мой вкус, его архитектура гроша не стоит, но городской совет внес отель в список достопримечательностей. Так что имейте в виду. Даже Энсли Зангари, богаче которого нет и не было, не переспорит городской совет по части «наследия».

Я не жалуюсь. Из моего кабинета открывается лучший вид на город и Центральный парк – такого не могут себе позволить простые сверхбогачи с Парк-авеню. Я даже развернул рабочий стол так, чтобы сидеть спиной к окну во всю стену. Чтобы не отвлекаться. Однако, обратите внимание, кресло у меня вращающееся.

В тот ясный июньский денек я стоял, как всегда завороженный видом – из тех, что испускают небесное сияние с полотен семнадцатого века.

Кандару Мартинес ввел в кабинет секретарь. Наемница корпорации одевалась в простое черное мини с пиджаком от какого-то среднего пошиба модного салона. Но держалась так, что наряд выглядел военной формой. Полагаю, она никак не могла расстаться с прошлым.

Мой альтэго, Санджи, подкинул мне фактов, а мои контактные линзы превратили их в красно-зеленую таблицу. Файл открыл мне не много такого, чего я не знал бы сам. В девятнадцать она поступила в военный колледж Героев в Мехико. После окончания участвовала в активных боевых действиях в составе гражданских Сил быстрого подавления. Затем ее родители погибли от взрыва бомбы-дрона, сброшенной какими-то борцами с империализмом и поклонниками анархии на вопиющий символ чужеземного экономического гнета – говоря по-английски: на итальянскую фабрику по производству дистанционного управления дронами, где работал ее отец. После этого уровень смертности ее противников при операциях вырос настолько, что «вызвал озабоченность» начальства. Ее отправили в почетную отставку в 2187 году. И с тех пор она работала как фрилансер на корпоративные службы безопасности – мрачное ремесло.

Во плоти она оказалась ста семидесяти сантиметров ростом, с короткими каштановыми волосами и серыми глазами. Не знаю, от природы серыми или генмодами – они не вязались с прочим наследством ее мексиканских предков. Тело-то явно было подправлено.

Она блюла фигуру – при ее роде занятий это необходимое условие выживания, – но стройность не относилась к толщине конечностей: руки и ноги имели основательную мускулатуру. Генмод или К-клетки, досье не сообщало. Мисс Мартинес оставила очень мало следов в Солнете.

– Благодарю, что отозвались на приглашение, – начал я. – Мне намного спокойнее, когда вы с нами.

Частично мои слова соответствовали истине. Мне было неуютно в ее присутствии, но ведь я знал, кого она ликвидировала за время службы.

– Из любопытства, – ответила она. – Ведь всем известно, как мало сотрудников в отделе безопасности «Экссолар-связи».

– И то верно. Нам бы, возможно, не помешали люди, не числящиеся в платежной ведомости.

– Вы меня заинтересовали, Феритон.

– Мой босс нуждается в защите – в серьезной защите. Мы здесь имеем дело с неведомым. Эта экспедиция… необычна. Найденный артефакт принадлежит чужим.

– Вы уже говорили. Оликсам?

– Не могу в это поверить.

Ее губы тронула легкая улыбка.

– Не стану скрывать, я весьма заинтересована. И польщена. Почему я?

– Из-за репутации, – солгал я. – Вы лучшая.

– Чушь.

– Серьезно. Мы вынуждены вести дело тихо: трое людей, отправляющихся с нами, представляют серьезные политические силы. И потому я искал человека с чистым досье.

– Опасаетесь, что соперники узнают, куда вы собрались? И что нашли?

– Больше, чем уже сказано, я смогу сообщить вам только в пути.

– И вы вычислили источник технологии? Потому и опасаетесь соперников?

– Дело не в новых технологиях и не в борьбе за рынок. Проблемы серьезнее.

– Вот как? – Она удивленно приподняла бровь.

– Вас полностью введут в курс дела после отправления. Как всех.

– Что ж, неплохая стратегия против утечек. Но я должна знать: находка проявляет враждебность?

– Нет. Пока нет. Затем вы и понадобились. Нам нужна большая сила в малом объеме. На всякий случай.

– Вы всё сильнее мне льстите.

– И последнее, для чего потребовалась наша встреча с глазу на глаз до того, как я представлю вас остальным…

– А вот это звучит угрожающе.

– Существуют протоколы первого контакта – весьма строгие. На них настаивает Оборона Альфа. На всем протяжении миссии мы будем отрезаны от мира – а никто из нас к такому не привык. В наше время, какая беда где ни приключись, можно позвать на помощь. Все рассчитывают, что спасатели прибудут в течение двух минут. Это каждому известно. Я считаю такую уверенность слабостью, особенно в данной ситуации. Случись беда – серьезная беда, – в действие вступят установленные Обороной Альфа протоколы первого контакта.