Книга Сотниковцы. История партизанского отряда - Феодосий Крюков

Через несколько дней стала слышна артиллерийская стрельба на юге. Над местом, где мы работали, частенько появлялись немецкие самолеты-разведчики. Они иногда летели так низко, что можно было рассмотреть лица летчиков. У некоторых ребят были винтовки, но никому даже в голову не приходило, что из них можно стрелять по самолетам.

Наконец наш участок противотанкового рва был готов и передан представителям командования. После этого нас должны были переправить в другое место, но события развернулись таким образом, что здесь мы оказались чуть ли не на передовой и поэтому были вынуждены вернуться в Ленинград. Фронт неумолимо приближался к городу.

* * *

Вся деятельность на заводе сворачивалась, оборудование демонтировалось. Мне снова пришлось искать работу. Опять же временно я устроился электромонтером в артель Лентрикотаж. Определили меня в красильный цех, который находился в Апраксином дворе. Здесь работали в две смены. Моим напарником был студент из Военно-механического института. Кроме нас в цехе работали еще трое мужчин – два кочегара и слесарь. Остальные – женщины. Они трудились на своих участках сноровисто, сосредоточенно и были равнодушны к воздушным тревогам: большинство из них даже не спускались в бомбоубежище, продолжали спокойно работать.

Жил я, как и другие студенты нашего института, оставшиеся в городе, в общежитии на Васильевском острове. Все чаще приходилось ходить на работу пешком, так как транспорт начал работать с перебоями.

В середине октября мы с ребятами опять пошли в партком нашего института с просьбой, чтобы нас отправили в какую-нибудь воинскую часть. И были очень обрадованы тем, что нам предложили обратиться в Куйбышевский райком ВКП (б). Мы пришли в райком, который располагался во дворце Белосельских-Белозерских на углу Фонтанки и Невского, а оттуда нас направили в штаб 212-го истребительного батальона НКВД. И уже там, после медицинского осмотра, четверых из восьми человек зачислили в батальон. Среди них был и я.

* * *

Одна из рот батальона, в которой мне было суждено начать свою службу в Вооруженных силах, размещалась на Фонтанке, 46. Там я познакомился с Юрием Чернявским, который был командиром взвода. Он уже воевал в составе партизанского отряда, был в тылу у немцев. Мы очень заинтересовались этим и постоянно просили Юру рассказать о том, как воюют партизаны, как живут. Мы и представить не могли, что некоторые из нас в скором времени сами будут пробираться в тыл к немецко-фашистским захватчикам.

Наша служба в батальоне была однообразной: днем занятия по изучению оружия, строевая подготовка, очень редко практические стрельбы, а вечером и ночью – наряды по патрулированию улиц и площадей в Куйбышевском и Дзержинском районах Ленинграда.

Для занятий нам были выделены определенные места: строевой подготовкой мы в основном занимались в Саду отдыха и в Михайловском саду. Тренировка в ходьбе проходила так: батальон поднимался по тревоге и взвод за взводом в колонне по четыре ускоренным шагом направлялся по Литейному проспекту, по мосту через Неву и дальше в сторону Финляндского вокзала. В районе улицы Лебедева или в начале Лесного проспекта мы поворачивали к Большой Невке, проходили через мост, затем по улице Куйбышева выходили на площадь Революции и через Кировский мост по Марсову полю шли около Инженерного замка на набережную реки Фонтанки и потом к себе в 46-й дом.

Протяженность этого маршрута – примерно 10 километров, и мы на его прохождение тратили более трех часов. С каждым днем ходить становилось все труднее. Продовольственная норма, которая выдавалась нам в столовой, была очень скудной, состояла из 250 граммов хлеба с примесью, небольшой порции каши утром и вечером да тарелки дрожжевого супа на первое и немного каши на второе в обед. Это, конечно, не могло поддерживать наши силы. Несколько человек из батальона умерли от истощения.

Вооружение бойцов в основном состояло из советских винтовок и карабинов. Некоторые в нашем взводе были вооружены канадскими винтовками, попавшими в нашу страну, видимо, во время иностранной интервенции. Но каждый из нас мечтал получить советский карабин, который был очень удобен в обращении и, что самое главное, был легче других. Однако таких счастливчиков было немного. Мне же досталась канадская винтовка, которую я неоднократно проклинал за тяжесть и большие размеры.

* * *

Во время патрулирования по улицам города мы иногда заходили в домохозяйства. Там несли круглосуточное дежурство бойцы МПВО. Мы любили посидеть с ними, побеседовать о том, как живет город, что нового на фронте. Немаловажным было и то, что в помещениях у них, как правило, топились печки.

Как-то раз мы зашли посидеть в домохозяйство на улице Ракова, рядом с Театром музыкальной комедии. Слово за слово, стали вспоминать довоенную жизнь. Ведь как хорошо было – не выли сирены, не взрывались бомбы, каждый человек занимался любимым делом, все были сыты. Буквально несколько месяцев тому назад вот здесь, совсем рядом, мы были в филармонии – слушали вальсы Иоганна Штрауса. А в начале 1941 года несколько раз ходили на спектакли в Театр музыкальной комедии, где восхищались игрой таких артистов, как Кедров, Янет, Павлоцкая… А сейчас вот война, и голод стал нашим постоянным спутником.

Феодосий Александрович Крюков, 1940 г.

Почему-то мы думали, что во время войны никто даже не вспомнит о концертах и театрах. Но мы ошибались. Ребята-дежурные рассказывали, что и Театр музыкальной комедии, и некоторые другие театры работают, и там бывает много народу – красноармейцев, моряков, рабочих. Да мы и сами позже в этом убедились – когда бойцы нашего батальона отправились на концерт.

* * *

Отметили очередную годовщину Октябрьской революции, и наш рацион в столовой по этому случаю был побогаче. Слушали трансляцию торжественного заседания из Москвы, и все как один сошлись в том, что следующую годовщину будем отмечать намного торжественнее.

Все это время, где бы мы ни были, мы всегда стремились узнать последние новости с фронта, в первую очередь – сводки Совинформбюро. А они осенью 1941 года были неутешительными: наша армия после тяжелых оборонительных боев оставляла один город за другим.

Знакомство с Сотниковым

В двадцатых числах декабря Юра Чернявский завел со мной странный разговор – где я жил до поступления в институт, какие виды спорта мне нравятся, где сейчас находятся мои родные. Слушая мои ответы, он как-то особенно оживился, узнав, что, живя в Мурманске, я увлекался ходьбой на лыжах и даже учился несколько месяцев в специальной лыжной школе.

Обстоятельно расспросив меня обо всем, в том числе о том, почему я, успешно закончив первую ступень школы планеристов, не стал учиться дальше, он наконец раскрыл причину своего любопытства. Оказывается, в Ленинграде с целью формирования партизанских отрядов для боевых действий в тылу немецко-фашистских войск при обкоме ВКП (б) создан Ленинградский штаб партизанского движения, который при содействии райкомов партии ведет работу по укомплектованию отрядов командно-политическим и рядовым составом.