Книга Знаки - Дэвид Бальдаччи

Намеченная дорожка открылась. Для присутствующих фотокорреспондентов и для показухи Ахмади пройдет по ней в одиночку, дабы продемонстрировать всем свои лидерские качества и отвагу.

А заодно это брешь в системе безопасности. С земли она почти незаметна, но для снайпера на возвышении равноценна пятидесятиярдовой пробоине в борту корабля, освещенной прожектором в миллиард свечей.

От двадцати секунд осталось десять.

Джейкобс начал мысленный отсчет последних мгновений, впившись взглядом в экран.

«Покойник на подходе», – пронеслось в голове.

Почти готово. Задание почти выполнено, и тогда дело за следующей мишенью. То бишь после стейка на ужин, любимого коктейля и шанса похвастаться этой последней победой перед коллегами.

Три секунды сменились одной.

Джейкобс не видел ничего, кроме экрана, пребывая в полнейшей сосредоточенности, словно должен был совершить смертоносный выстрел сам.

Окно разлетелось вдребезги.

Пуля вошла Джейкобсу в спину, прошив его эргономичное кресло. Пройдя тело навылет, вырвалась из груди и кончила путь, расколов экран компьютера в тот самый миг, когда Ферат Ахмади вошел в здание целым и невредимым.

А вот Даг Джейкобс, напротив, рухнул на пол.

Никакого стейка на обед. Никакого коктейля. И больше никакого бахвальства.

Покойник подоспел.

Глава 2

Он бежал трусцой по парковой дорожке с рюкзаком за плечами. Было уже почти семь вечера. Свежий воздух бодрил, солнце почти закатилось. Такси гудели. Пешеходы шагали домой после долгого рабочего дня.

Напротив «Ритц-Карлтона» выстроились конные повозки. Ирландцы в обшарпанных цилиндрах дожидались очередных пассажиров в угасающем свете дня. Их лошади били копытами о мостовую, погрузив свои большие головы в торбы с кормом.

Средний Манхэттен блистал во всей красе – современность и прошлое вперемежку, будто застенчивые незнакомцы на вечеринке.

Уилл Роби не глядел ни влево, ни вправо. Он бывал в Нью-Йорке много раз. И в Центральном парке тоже.

Он явился сюда не в роли туриста.

Он никогда и никуда не являлся в роли туриста.

Надев капюшон на голову, Роби туго затянул шнурок, так что лица было совсем не видно. В Центральном парке масса камер наблюдения. И попасть в объектив хотя бы одной из них в его планы не входило.

Мост был впереди. Добравшись до него, Роби перешел к бегу на месте, чтобы остыть.

В скале красовалась дверь. Запертая на замок.

Роби извлек автоматическую отмычку, и дверь больше не была заперта.

Скользнув внутрь, он запер дверь за собой, оказавшись в комбинации кладовой и электрощитовой, которой работники муниципальных служб пользовались, чтобы содержать Центральный парк в чистоте и освещать его. Их рабочий день уже закончился, и до восьми утра сюда никто не наведается.

Времени более чем достаточно, чтобы сделать, что надо.

Стряхнув рюкзак с плеч, Роби открыл его. Внутри нашлось все, что требуется для работы.

Недавно Роби стукнуло сорок. При росте шесть футов один дюйм[2] в нем сто восемьдесят фунтов[3] и мышц куда больше, чем жира. Причем поджарых. От больших мускулов проку никакого. Они только тормозили бы его, когда скорость почти так же важна, как точность.

В рюкзаке нашлось несколько деталей. По истечении двух минут они превратились в одно узкоспециализированное оборудование.

Снайперскую винтовку.

Четвертая деталь была для Уилла ничуть не менее ценна.

Прицел.

Роби прикрепил его к кронштейну на верхней поверхности винтовки.

Двадцать раз прокрутил в голове каждую деталь плана – и выстрела, который предстоит сделать, и безопасного отхода, который, хочется надеяться, последует за выстрелом. Роби уже затвердил все наизусть, но хотел дойти до состояния, когда больше не надо думать, только действовать. Это сбережет драгоценные секунды.

На все про все ушло минут девяносто.

Потом ужин – бутылка G2[4] и протеиновый батончик.

Ужин на свидании в пятницу вечером с самим собой.

Потом он улегся на бетонный пол кладовой, подложив рюкзак под голову, и уснул.

Через десять часов одиннадцать минут предстоит поработать.

Пока его ровесники расходились по домам к супругам и детям, оттягивались с коллегами или шли на свидания, Роби сидел в одиночестве в чулане прославленного Центрального парка, дожидаясь чьего-то появления, чтобы прикончить его.

Он мог бы начать раздумывать над текущим состоянием собственной жизни, не придя в конце ни к какому удовлетворительному решению, а мог просто игнорировать все. И предпочел игнорировать. Но, пожалуй, не столь непринужденно, как некогда.

Тем не менее уснул без труда.

И без труда сможет проснуться.

Что и сделал девять часов спустя.

* * *

Едва-едва пробило шесть утра.

Теперь следующий важный шаг. Линия прицеливания. По правде говоря, важнейший из всех.

Внутри кладовой Роби смотрел на глухую каменную стену с широкими цементными швами. Но если приглядеться повнимательней, в швах имелись два отверстия, проделанные с точным расчетом, чтобы можно было выглянуть наружу. Однако потом отверстия заполнили пластичным материалом, замаскированным под цементный раствор. Все это неделю назад выполнила команда, изображавшая бригаду ремонтников.

Захватив один конец затычки пинцетом, Роби вытащил ее. Повторил операцию – и открылись оба отверстия.

Он сунул в нижнее ствол винтовки, так чтобы дульный срез остался внутри. Такая конфигурация сильно ограничивает сектор прицеливания, но тут уж ничего не попишешь. Что есть, то есть. Ни разу не доводилось работать в идеальных условиях.

Прицел пришелся в точности напротив верхнего отверстия, передним краем прочно опираясь на цементный шов. Теперь Роби сможет видеть, куда стреляет.

Поглядев через него, Уилл ввел все факторы – и окружающей среды, и остальные, влияющие на результат.

Глушитель был специально подогнан под ствол и боеприпас, который Роби загнал в патронник. Он подавит дульный выхлоп и звуковую волну, физически отражая их назад, в сторону ружейного ложа.

Роби посмотрел на часы. Еще десять минут.

Вставил наушник в ухо и пристегнул модуль питания к поясу. Связь налажена и работает.