Книга Мелодия звёзд - Оливия Вильденштейн

– Тебя подбросить? – спросила мама, открывая дверь своего серебристого внедорожника «Вольво».

– Нет, я доеду на велике. Обещаю, буду дома к девяти.

Мама кивнула в ответ.

Мы отъехали, и я прокрутила ручку радиоприемника, пытаясь поймать станцию, и вдруг попала на последние ноты песни группы Lady Antebellum. Я собралась было переключить станцию, как ведущий сказал, что рядом с ним сидит Мона Стоун и у нее есть какая-то новость.

Я искоса взглянула на маму, ожидая, что она скажет мне сменить станцию. Но не думаю, что она вообще слушала радио.

– Привет, Мона.

– Привет, Нед. Спасибо за приглашение!

– Итак, я слышал, у тебя есть какая-то важная новость для твоих фанатов?

– Да, это правда. – Она говорила так же сладко и мелодично, как и пела. – Прежде всего я хочу поблагодарить вас всех за то, как тепло вы приняли мой последний альбом. Ваша любовь и преданность – большая честь для меня.

– Это потрясный альбом.

– О, Нед, ты милашка. – Мона засмеялась. У нее был такой замечательный смех.

– Как бы то ни было, я пришла сюда сегодня, чтобы объявить о небольшом конкурсе, который я устраиваю.

Я снова украдкой взглянула на маму. Она до сих пор не посмотрела в мою сторону и не сменила станцию, просто чудо какое-то.

– Этот конкурс – для всех начинающих композиторов. Если ты написал песню, пришли ее мне. Она может стать заглавным треком моего следующего альбома. За подробностями на мой са…

Из радиоприемника вдруг запел Дрейк.

– Мам.

Она продолжала крутить ручку, будто пытаясь найти частоту как можно дальше от той, с которой говорила Мона.

– Даже не думай об этом.

Я поставила локоть на подлокотник и уставилась в окно.

– Я слышу, как ты думаешь об этом, Энджи.

Наконец мама выключила радио, и тишина стала невыносимой. Мне хотелось, чтобы она просто включила уже свою классическую музыку на худой конец.

– Разве не ясно, что это продуманный ход, чтобы присвоить таланты других людей?

Я даже не пыталась возразить, что, возможно, Мона хочет помочь талантливым людям, потому что мама не стала бы меня слушать. Она становится глухой и слепой, как только дело касается достоинств Моны.

В полной тишине мы проехали мимо особняка Бель Мид Плантейшн, повернули пару раз и выехали на дорогу, вдоль которой выстроились огромные дома.

– Мам, я же сказала, что поеду к Рей на велосипеде.

– Я и не везу тебя к ней, – чуть более мягким тоном сказала она. В ее голосе проскользнули резкие нотки, но я видела, что она пыталась успокоиться. Наверняка по возвращении домой мама начнет генеральную уборку. Это ее любимый способ выпустить пар. О, берегитесь, пыльные кролики!

– О’кей, – я вздохнула. – И куда же мы едем?

– Я хочу показать тебе свой новый проект.

Она остановила машину перед громадными коваными железными воротами, затем опустила мое стекло и наклонилась ко мне.

– Вот это? – я разинула рот, глядя на серый каменный особняк с окнами в белых рамах, выходящими на ухоженную лужайку с кедрами, стоявшими острой живой изгородью. – ОГО. Он просто огромный.

На самом деле это неудивительно. С тех пор как прошлой весной она попала в «Архитектурный дайджест», все, у кого есть деньги и четыре большие стены, звонят, чтобы нанять ее.

– Кто его купил?

– Человек по имени Джефф Дилан.

– А чем он занимается?

– Он адвокат, работает в сфере шоу-бизнеса.

Я собрала свои волнистые волосы и убрала их с шеи, затем скрутила в пучок. Он держался и без резинки.

– Стой, дай угадаю: он свободен и горяч?

– Это работа, Энджи, а не первое свидание. И я не ищу себе парня.

Вот почему я верю в то, что она любила папу… мама никогда не пыталась заменить его.

Еще пару секунд она разглядывала свой новый проект, а потом снова выехала на улицу.

– Я видела Джаспера прошлой ночью.

– Что?

– Вы вроде хорошо дружили раньше.

Мои волосы встали дыбом, потому что я поняла, к чему она клонит. Моя мама и мама Джаспера – лучшие подруги, и они втайне (ладно, вполне открыто) хотят, чтобы мы с Джаспером когда-нибудь стали парой. Но этого никогда не случится. Он же спортсмен. Я не встречаюсь со спортсменами. Я ни с кем не встречаюсь, если уж на то пошло. Мне не нужны помехи.

– Он все еще в топе твоего «горячего списка»?

Я так резко повернула голову влево, что у меня хрустнула шея.

– Мам!

– Что? – невинно спросила она.

– Откуда ты знаешь об этом списке? Ты что, рылась в моих вещах?

– Меня очень раздражает бардак в твоей комнате. Если хочешь, чтоб я не лезла туда, приберись наконец!

– Это моя спальня. Моя. Не твоя. И мне нравится мой беспорядок! – я нажала на кнопку в двери, чтобы закрыть свое окно. Нажала так сильно, что она чуть не треснула. – И не так уж и грязно там.

Хотя вообще-то действительно грязно. Но я называю это «организованный хаос».

– Я не собиралась читать тот список. Он выпал, когда я пыталась подровнять стопку пластинок, которую ты используешь вместо тумбочки.

Я бросила на нее быстрый взгляд, все еще полный раздражения.

– И тебе пришлось его прочесть?

– Я хочу знать, что происходит в жизни моей маленькой девочки. Или, может, добавишь меня в друзья в Снэпчате?

Мои глаза чуть не вылезли из орбит.

– Ни за что!

– Ты не должна рассказывать мне все, Энджи, но и не закрывайся от меня, ладно?

Я расслабилась в кресле.

– Я написала этот список несколько лет назад. Джаспер любил свои бицепсы больше, чем любую из своих девушек. А еще он перевстречался почти со всеми моими одноклассницами.

– Рада, что моя дочь не встречается с бабниками.

Юмор разрядил обстановку.

– По словам Рей, у меня слишком высокие стандарты.

– Этим ты в меня пошла.

– Значит, Эйдан был исключением?

Я не каждый день вспоминаю о своем отце, но всякий раз, когда о нем заходит разговор, я засыпаю маму вопросами в надежде услышать что-то хорошее. Не мог же он быть таким уж плохим.

Она крепче сжала руль.

Или мог?

2. Мальчик и его лейкопластырь с принцессами

Натянув шорты и белую майку, я прокричала маме, которая пылесосила каждый сантиметр нашего двухэтажного дома, что ушла. Я открыла дверь гаража и запрыгнула на свой электровелик. Все мои друзья получили водительские права в ту же секунду, как им исполнилось шестнадцать, но не я. Папа погиб в автомобильной аварии, из-за этого я буквально каменею от ужаса при мысли о том, что мне придется управлять крупным транспортом.