Книга Отравленные джунгли - Туи Сазерленд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Сатир, – прошептала она.
– Привет, Бриония, – улыбнулся он в ответ.
– Всё в порядке? – прервал его Цикута.
– Сделали всё, что могли, – доложил шелкопряд. – Предупредили наших в улье, чтобы держались у самых выходов и взяли с собой драконят. Бойцы «Хризалиды» заберут яйца и тех, кто в коконах. Отправили по паутине сообщения в ульи Златки и Богомол… – Сатир замялся. – Был бы в запасе ещё денёк…
– У нас его нет, – проронил старший без гнева, но тоном, не допускающим возражений.
Сатир взглянул вверх на длинный шёлковый мост, уходящий к улью Богомол на юге. Серебристые нити чуть мерцали в темноте, словно в них запутался звёздный свет.
– Что, правда весь город сгорит? И паутина тоже?
– Мы не собираемся жечь её нарочно, – ответила Бриония, – хотя если улей, как мы все надеемся, рухнет…
Заканчивать не было нужды: все и так понимали, что случится с шёлковой сетью, которая протянулась от верхних ярусов.
Когда Росянка впервые рассказала о «Хризалиде» – подпольной группе шелкопрядов, это был как удар по голове.
Бриония была всего на год старше её, они росли вместе и всегда считали, что шелкопряды – слабые, робкие создания, неспособные постоять за себя.
А потом вдруг Росянка сообщила о необходимости предупредить «Хризалиду». Что за глупости! Почему бы сразу не объявить и ядожалам? Весь план насмарку!
Однако после знакомства с Сатиром и другими подпольщиками Бриония даже представить себе не могла, как можно было сжечь улей, не дав им спастись. Ведь тогда она не встретила бы Сатира!
Шелкопряд мог бы погибнуть в огне, а она и не знала бы, какого замечательного дракона потеряла.
– Понятно, – вздохнул Сатир, поправляя крылья. – Чем ещё мы можем помочь?
– А вы хотите? – удивилась Бриония.
В глазах Цикуты вспыхнули искры.
– Можете поджечь город изнутри, – сказал он. – Это было бы очень кстати.
Сатир снова взглянул на улей… Нет, не на улей, поняла Бриония. Он смотрел на паутину, где жили все его близкие, – родное гнездо, что они свили для себя; единственный дом, который знали.
Если план сработает, шелкопряды останутся посреди обугленных развалин на голой равнине без малейшего понятия, куда податься.
– Ты не обязан ничего делать, – выпалила листокрылая, заработав косой взгляд Цикуты. – Это крайне опасно!
Тот посмотрел ей в глаза и покачал головой.
– Я мечтал сразиться с ядожалами с тех пор, как вылупился, – тихо произнёс Сатир. – Они позволили отцу умереть и отправили моего брата в улей Цеце. Принцесса Сколопендра – одна из самых жестоких сестёр королевы Осы; вот почему в здешней «Хризалиде» так много наших. Я готов к настоящему делу – мы все готовы.
– Вот и славно, – сказал Цикута. – Давай выберем места для поджога и согласуем время.
– Мы должны действовать максимально быстро и одновременно, – пояснила Бриония. – Как только Оса поймёт, что происходит, то сразу овладеет разумом всех ядожалов. Она не должна успеть затушить пожар.
– Я покажу тебе, какое у нас есть горючее для поджога, – мрачно проговорил Лаконос.
– Я сама! – подпрыгнула Бриония. – А вы с Цикутой изучите внутренний план улья, который достала «Хризалида».
Тронув Сатира за крыло, она подвела его к мешкам с растениями.
Описывая каждое – как быстро загорается, как долго горит и какие разбрызгивает горючие масла, – Бриония поймала странный взгляд Сатира.
– Ты чего? – нахмурилась она, откладывая в сторону связку сухих пальмовых листьев с берега Стрекозьей бухты.
– Просто… – Шелкопряд замялся. – Меня поражает, на что решилось ваше племя ради нашего спасения. Столько работы, эти растения…
– Спасения? – переспросила она недоумённо, стараясь не выдать ужаса.
– Ну да, – пожал он крыльями. – Мы же предали вас во время Древесных войн! Вы могли оставить нас гнить в когтях у Осы, но вернулись, чтобы освободить.
Сердце Брионии сжалось от чувства вины. Как признаться, что до их встречи она и не задумывалась о беде шелкопрядов? Как сказать, что листокрылами движет жажда мести, а вовсе не жалость?
– М-м… знаешь… – запнулась она, – вообще-то, если честно, мы… мы пошли на это ради себя, не ради вас. Не считай нас какими-то героями или спасителями.
Сатир дёрнул хвостом, едва не смахнув связку сухой травы.
– А друзьями вас можно считать?
– Да… по крайней мере, меня, – неловко ответила Бриония. – Мне очень жаль, что мы сожжём твой дом.
– Скорее тюрьму, чем дом, – хмыкнул он. – Куда отправитесь после пожара?
– Мы нашли подземные пещеры, где можно укрыться на пару дней. Белладонна велела залечь на дно, чтобы не вывести Осу на остальных.
– Ясно… – Сатир провел когтями по пальмовому листу. – В тех пещерах случайно не найдётся места для маленького безобидного шелкопряда? – Встретив улыбку листокрылой, он скорчил виноватую гримасу. – А… для пары сотен?
– Я поговорю с Цикутой, – пообещала она.
Старший поманил их к себе, держа в когтях набросанную схему коридоров улья.
– Спасибо, – улыбнулся Сатир.
Бриония дружелюбно обвила его хвост своим.
– Пойдём, зажжём тут костёр до небес!
Корни и ростки
Иногда Росянке нравилось представлять, как весь мир можно облететь без остановки на одной лишь кипящей ненависти.
Когда силы уходили, она думала обо всём, что её бесило:
Ядожалы.
Ядожалы!
Ядожалы!!!
Королева Оса.
Убийство деревьев.
Попытка истребить родное племя.
Ядожалы!
Мать и отец…
Нет, родителей в этом списке быть не должно.
Ядожалы!
Вот бы вонзить им когти в загривки, чтоб стереть надменные гримасы, а потом душить лианами, и по муравью-копью в каждый глаз!..
Рядом мелькнуло что-то жёлто-чёрное. Росянка изогнула шею и грозно зашипела.
– Прости! – крикнула Сверчок, ныряя в нижний воздушный поток. – Не хотела тебя напугать!
– И не напугала! – рявкнула Росянка.