Книга Невеста Кащея - Татьяна Коростышевская

К слову, для того чтоб потрясать именно перед лицом, а не где-то в районе солнечного сплетения, мэтру приходилось вставать на цыпочки или вовсе суетливо подпрыгивать.

Зигфрид старался держаться прямо и не смеяться. При любом напряжении грудной клетки все тело пронзала острая боль.

— Учитель, я должен вернуться. У меня обязательства…

— Прежде всего у тебя обязательства передо мной, перед университетом, перед Элорией, в конце концов. У меня каждый человек на счету! — Мэтр заложил очередной крутой вираж, остановился отдышаться у письменного стола, и обессиленно рухнул в кресло. — Об этом ты подумал?

— Тогда отправьте меня на стены, — упрямо проговорил барон.

— Ты слишком слаб после ранения. — Учитель налил вина из кувшина и дрожащей от нервного возбуждения рукой поднес бокал к губам. — Будешь сидеть здесь и…

Кадык мэтра несколько раз дернулся, конец фразы смазался за бульканьем.

Зигфрид понял, что буря миновала — мэтр Пеньяте выпустил пар и теперь готов к спокойному деловому разговору.

— Я читал твой отчет. — Мэтр зашуршал бумагами. — Тебя направляли в Романию на поиски заклинаний активации боевых големов. Напомни, почему именно туда?

— Следы докса Шамуила — величайшего специалиста в данной области, терялись в Шегешваре, столице княжества.

Учитель кивнул:

— Ты вышел из перехода в районе Варколара и явился в местную коллегию. Затем…

— Около двух месяцев я посещал все места, где отметился мятежный докс. Ни щедрые денежные вливания, ни шпионская сеть, предоставленная мне коллегией, не принесли результата. Мне ничего не оставалось, как попытаться пройти путь Шамуила от конца к началу, в надежде, что мудрейший обронил где-то по дороге крупицы своих знаний.

Пеньяте слушал Зигфрида с таким сосредоточенным вниманием, как будто не читал многостраничных докладов и не допрашивал своего ученика десятки раз перед этим. Барон старался говорить четко и по существу, но присутствие столь благодарного слушателя толкало на театральные эффекты.

— Таким образом, я оказался в соседнем княжестве.

Мэтр сверился с записями:

— Рутения. Выход к морю, две судоходных реки. Экспорт зерна и ценных пород дерева. Правитель — князь Славислав, узурпировавший трон во время третьей магической войны при активной поддержке адептов Трехликого. Выгодный династический брак, две дочери…

Барон утвердительно кивал головой после каждого предложения.

— Со Славиславом мне не довелось пообщаться. Мой путь лежал в провинцию, в деревеньку Мохнатовка, где, по слухам, проживала ваша, мэтр, старинная подруга — донна Варвара Ягг.

— Ты все-таки встретил ее! — ожил Пеньяте, на впалых щеках ректора вспыхнул румянец.

— О да, — широко улыбнулся Зигфрид. — Но сначала я познакомился с ее внучкой…

Радар снова выпустил дым. На этот раз из ушей:

— Да что ты говоришь! Бедная девочка! И который из трех?

— Думаешь, если бы я это знала, была бы сейчас в живых?

Демон прикусил губу.

— И что, никаких мыслей на этот счет у тебя нет?

— Есть, но тебя они не касаются. Ищи давай!

Демон уставился в пространство, беззвучно шевеля губами. Варвара примолкла. Может, зря она так разоткровенничалась с потусторонним существом? Ведь ежу понятно, что информация теперь пойдет дальше. Радару, которого она на всякий случай связала клятвой молчания, ничто не помешает обсудить все со своими сородичами… А уж как охочи обитатели Тонкого мира до сплетен, Яга знала не понаслышке. От одного к другому по цепочке, обрастая по дороге кое-какими деталями, когда выдуманными, а когда и почерпнутыми из других источников, новость распространится с неотвратимостью лесного пожара. «И пусть! — решила Яга. — Самая лучшая тайна та, о которой всем известно».

Демон устало потер виски:

— Ничего не получается.

— Теряешь былую легкость? — За бравадой колдуньи скрывалось отчаяние.

— Такое впечатление, что кто-то очень аккуратно и последовательно стер всю информацию о твоей внучке. Понимаешь?

— Без надобности мне в твоих тонкостях разбираться. Я, наверное, зря к тебе обратилась. Поищу кого посильнее. Вот к вечеру восстановлюсь и пущу кровушку. Кто там у вас сейчас в верховных? Ленинел, Топот? Кого посоветуешь?

Радар зло смотрел на Ягу из зазеркалья. Его и без того красноватое лицо приобрело оттенок раскаленной лавы.

— Помрешь ведь, старая, от таких опытов. Не только кровь — жизнь отдашь.

— Мне уж все равно. Я свое пожила. Вот еще бы внучку разыскать, и можно в лучшие миры отправляться. Меня там, на кисельных берегах, уже давно дожидаются. А тебе позор на все времена будет. Позор и осмеяние. Я же первым делом всем твоим раззвоню, что Радар опростоволосился, не сумел задачку решить.

Варвара протянула руку к артефакту и приготовилась произнести отпускающее слово.

— Подожди! — закричал демон. — Не торопись. Я еще попробую…

— И что мне за мою доброту будет? Какая выгода?

Глаза ведьмы хитро блеснули, но Радар, кажется, ничего не заметил.

— Сможешь меня без кровавых жертвоприношений вызывать! Как тебе такая идея?

— Никак! Вдруг тебе вместо крови слезы невинных дев или пот грифона понадобится? Таких вещей, знаешь ли, не напасешься. Пока найдешь, пока запугаешь… А то вдруг девка потеть станет, а грифон — реветь в три ручья? Короче, не согласная я!

— Ой, так свои же люди — сочтемся, — махнул когтистой рукой демон. — Чего там у вас, как снега зимой? Ну например… простокваша. Устраивает?

Пока Яга думала, Радар беспокойно ерзал и умильно складывал бровки домиком.

— Пусть будет молоко, — решила наконец ведьма. — А скислить и сам сумеешь, если захочется.

— По рукам! — Глаза демона горели восторгом от выгодной сделки.

Точно такой же азарт прятала от собеседника ушлая колдунья.

Демон размял руки, похрустев костяшками пальцев, встряхнулся, как выбравшийся из речки кобель:

— Ну что ж, приступим. Давай-ка, Ягиня, мне с самого начала о своей родственнице поведай, с самого рождения.

Варвара расслабила плечи, глаза затуманились, то ли от непролитых слез, то ли от воспоминаний:

— Ну с рождения-то я ее не знала. Я вообще не знала, что моя дочь меня внучкой решила осчастливить.

— Так, так… Тогда, пожалуй, сначала про дочь расскажи. Как ее зовут? Анна?

— Не зовут — звали… — Соленые капли все-таки покатились из разноцветных глаз старой колдуньи. — Анна, Аннушка, Анюта… смелая росла, непокорная. Как тот сухостой — не согнешь, только ломать. Я и не ломала. Как в силушку девка вошла, отправилась науки разные постигать…