Книга Птичка для принца - Юлия Ляпина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Следующие два дня девушка помнила смутно. Платье. Прическа. Репертуар. Как добраться до Королевского театра и как вручить рекомендательное письмо сиятельной леди Урсуле Андант? Она думала обо всем этом даже во сне!
Наверное, поэтому ей приснился весь путь до Королевского театра, белое платье с белой же вышивкой и… старая-старая песенка про птичку, не поющую в клетке! Ее любила петь мама, разбирая перед сном свои черные локоны.
Проснувшись утром, Иржина точно знала, что она наденет, как причешется и что споет перед высокой комиссией.
Песенка про птичку в клетке оказалась попаданием в десятку. Оказывается, в новом сезоне в театре ставили фантастическую историю про Жар-птицу. Искали миниатюрную девушку экзотической внешности с ярким голосом. Стоило Иржине выйти на сцену и запеть, неопрятный молодой человек в зеленом фраке схватил за руку сидящую рядом пожилую даму и начал шептать ей на ухо. Дама выслушала и склонилась к соседу – пожилому мужчине с пышными белыми бакенбардами. Тот поднял брови и передал ее слова дальше.
К последнему куплету мисс Валевски была принята на роль Жар-птицы. А конверт из шелковой бумаги она позднее отдала той самой величественной даме, и, благодаря весточке от старой подруги, получила не только каморку на чердаке театра, но и приглашение исполнить несколько песен на музыкальном вечере графини Андант.
Потом стало очень много работы. Королевский театр был особым местом. Здесь пели и танцевали, играли спектакли, устраивали цирковые представления и огненные феерии. Это был центр притяжения всех людей искусства, светских сплетников, модников. Но главное – это был единственный театр, который посещала королевская семья!
Если Их Величества или Их Высочества желали увидеть что-то определенное, лорд Милтон покупал спектакль или музыкальную пьесу с актерами на пару вечеров. Если постановка нравилась, повторял в Королевском театре со всей доступной роскошью и артистизмом. Послужить сезон в Королевском театре, даже на крошечной роли или в кордебалете считалось большой честью.
А Иржина собиралась остаться в Королевском театре на долгое время. Хотя бы до тех пор, пока не купит себе поместье, способное прокормить одинокую молодую женщину. Так что девушка вцепилась в роль и превратила ее в шедевр.
На премьере ее усадили в золоченую клетку, висящую под потолком, нарядили в костюм, изображающий сверкающее огнем оперение сказочной птицы, и строго-настрого предупредили:
– Ни одного лишнего слова или жеста! Все, как отрепетировали!
Иржина закусила губу. Она знала, в чем причина такой нервозности руководства, актеров и оркестра: на спектакле ожидали Их Величеств. Вот зал погрузился во тьму, разбежались и вспыхнули огоньки ламп, первые ноты взлетели к потолку, а следом зазвучал голос.
Искушенная столичная публика замерла, не веря собственным ушам, боясь пропустить хотя бы звук! Это была грустная песня птицы, посаженной в клетку, и у многих слушателей потекли слезы. Потом на сцене появились другие артисты – прекрасный принц и злой колдун, невеста принца, пожелавшая получить в подарок сказочную птицу, придворные, обсуждающие грядущий союз.
Спектакль шел своим чередом. На сцене пели, танцевали, рассыпали розовые лепестки и ленты, а клетка покачивалась под потолком. В конце второго акта принц добыл Жар-птицу и привез ее невесте. Девушка оценила поникшее нечто в золотой клетке, и… отказалась выходить замуж! Разгневанный принц сломал клетку и выпустил пленницу на свободу. И вот тогда Иржина вспорхнула по невидимым для зрителя узким ступеням на верх декоративной башни и запела в полную силу.
Что такое высокопарное и моральное говорили принц и его невеста после финальной песни уже никто не слушал. Зал взорвался аплодисментами! Жар-птицу вызывали «на бис» до тех пор, пока утомленная Иржина не покачнулась. Тогда «принц» подхватил ее и унес за сцену, а работник, приставленный наблюдать за порядком, наконец опустил занавес.
Слава получилась оглушительной! О «прекрасной певчей птичке» писали все газеты. Ее Величество прислала букет цветов, обернутый браслетом с рубинами. Его Величество публично объявил, что никогда еще не был так тронут постановкой.
Билеты в Королевский театр не просто раскупили на весь сезон – ими начали спекулировать в среде высшей аристократии. Поговаривали, что лорд Дерришер пообещал руку дочери барону Книклю, если тот раздобудет ложу на «Жар-птицу».
Этот год стал для девушки и безмерной радостью, и проклятием. Спектакль шел три раза в неделю, плюс «специальный показ» для гостей королевской семьи раз в месяц в выходной день.
Постановку желали увидеть иностранные дипломаты и королевские особы других стран. Зная традиции Королевского театра и отсутствие гастролей, все они спешили увидеть «певчую птичку» и составить о ней личное впечатление.
После спектакля «принца» и «птичку» приглашали на ужин в роскошные рестораны. Иржину засыпали букетами, конфетами и драгоценностями с одной стороны, и ненавистью и завистью с другой.
Ей несчетное количество раз подсыпали толченое стекло в сценические туфли. Подпиливали ступени «невидимой лестницы», сжигали костюм. Обливали с ног до головы маслом и более неаппетитными жидкостями. Если бы не поддержка матери-настоятельницы, девушка стала бы очередной звездочкой, мелькнувшей на горизонте.
Однако, получив через неделю после премьеры приглашение на спектакль и весомую сумму для общины, мать-настоятельница сменила серую мантию на траурное шелковое платье и появилась в театре. Оценила обстановку, гримерку и костюм. Шепнула пару слов лорду Милтону и увезла измученную Иржину в общину.
Да-да, выхватила из цепких ручек ловеласов, жаждущих познакомиться с новой звездой сезона, и увезла в беленую келью с жесткой постелью и кружкой молока на завтрак. Утром настоятельница снова пригласила девушку в свой кабинет, и две женщины – одна юная и неопытная, вторая немолодая и много повидавшая, заключили договор.
Иржина отдавала десятину, которую всякий добропорядочный житель страны передавал в храм, общине сестер-помощниц. Взамен пять сестер отправлялись в театр вместе с ней. Дополнительным плюсом была клетка с голубями для срочной связи с настоятельницей.
Появление в театре сразу пяти сестер-помощниц поразило всех! Они вели себя тихо, скромно, перебирали четки, благословляли, иногда закатав рукава, брались помогать рабочим сцены или уборщикам. И всячески оберегали «певчую птичку», доверенную их заботам.
У Иржины перестали ломаться каблуки. Из пудры пропал уголь. Лестница всегда оставалась целой, а светские хлыщи, поджидающие певицу у гримерки, чтобы умчать в ресторан, стеснительно отворачивались, когда видели ее сопровождение из четырех крупных женщин в серых рясах.
Девушка не портила здоровье ночными бдениями, возлияниями или жирной пищей. Отработав спектакль, она быстро переодевалась, куталась в шубку и ехала в дом, снятый для нее матерью настоятельницей.
