Книга Помни, что ты смертный - Энн Грэнджер

Либби потянулась к пассажирскому сиденью, где лежала наготове небольшая пачка почтовых отправлений, адресованных в Касл-Дарси. Корреспонденция для этих коттеджей уложена сверху. В правый дом заказная бандероль, за которую получатель должен расписаться. В левый — пакет и пара писем, скрепленных вместе круглой резинкой. Она взяла то и другое, прихватила планшетку и вылезла из фургона.

Крепкие ботинки с шипованными подошвами оставляли следы на мерзлой траве по пути к первым воротам. Откуда-то из-за коттеджа слышалось приглушенное блеяние или мычание. Может, мистер Бодикот возится с козами и придется обогнуть дом, чтобы получить необходимую подпись. Либби развозит почту уже два года, знает многих постоянных адресатов. Она стукнула в дверь.

В окне дрогнула штора, через секунду звякнула дверная цепочка, створка чуть приоткрылась. В щелку выглянуло худое старческое лицо — один глаз и уголок сморщенных губ над заросшим подбородком.

— Почта! — крикнула Либби и потише добавила: — Распишитесь.

— За что?! — воскликнул возмущенный голос.

— Вам заказная бандероль. Вот.

Она взмахнула пакетом и примостила на колене планшетку.

Сморщенные губы снова зашевелились, глаз подозрительно сузился.

— От кого? Там указано?

Либби со вздохом перевернула бандероль:

— От миссис Саттон.

— Ага… от племянницы Морин.

Цепочка была снята, дверь распахнулась. За ней обнаружился мистер Бодикот.

Возможно, он некогда был высоким и укоротился с возрастом. Необходимость наклоняться под низкой притолокой отпала, хоть старик и теперь привычно пригнул голову. На нем был какой-то древний камзол поверх двух вязаных пуловеров, голова для надежности прикрыта твидовой кепкой. Видны костлявые мозолистые ступни с пожелтевшими ногтями.

Ведьма! Внезапно вернулся отголосок прежних воспоминаний. Сердце ёкнуло. Либби робко улыбнулась.

— Видно, подарок к Рождеству прислала, — немного дружелюбнее предположил Бодикот. — Морин никогда меня не забывает. Хорошая девочка. Всегда заранее с Рождеством поздравляет.

— Хорошо бы, все так делали. — Либби протянула планшетку, не отдавая посылку. — Распишитесь, пожалуйста, а внизу напишите фамилию печатными буквами.

— Сейчас схожу за очками.

Огорченный задержкой, старик зашлепал в невидимые глубины дома.

Во время его отсутствия Либби переминалась с ноги на ногу, отмечая, что синяя почтовая форменная куртка не такая уж теплая. Ей представилась печка с кипящим котлом, с огромной сковородкой, слишком большой для приготовления нормальной человеческой пищи. Из коридора доносился непривычный запах вареных отрубей с овощами.

— Козы! — пробормотала она. — Еда для коз варится. Надо опомниться, а то гоблинов сейчас увидишь…

— Вот и я.

Вернувшийся мистер Бодикот надел очки в черепаховой оправе, скрепленной розовой липкой лентой, вгляделся в планшетку, аккуратно вывел фамилию на удивление четким почерком. Очевидно, он учился писать в те времена, когда школьники рисовали по прописям крючки и палочки. Руки с возрастом стали немного трястись, но буквы начертаны с изяществом каллиграфа.

— Извините меня, дорогая, — продолжал он, — что дверь средь бела дня заперта. Никогда не закрывался, а теперь у меня появились враги.

С тех пор как Либби начала доставлять ему почту, ей приходится постоянно выслушивать неправдоподобные заявления.

— Я коз слышала, когда шла по дорожке, — сказала она, пропустив мимо ушей последнее эксцентричное утверждение, протянула пакет и забрала планшетку. — Холодно им нынче утром на улице.

Мистер Бодикот был шокирован.

— Они не на улице! — Он выхватил у нее бандероль. — Кроме старичка Джаспера. Он будет биться в дверь, если я его первым делом не выпущу. Пришлось засов снаружи навесить. Старичок Джаспер откроет любую задвижку, до которой сумеет добраться. А девочек я не выпустил. Холод им не на пользу. За козами уход нужен, если хочешь получить хороший удой. Я за ними присматриваю, еды всегда полно. Но старый приятель поднимет адский шум, если его не выпустить из загона хоть в дождь, хоть в жару.

Старик придвинулся ближе.

— За ними нужен глаз да глаз. Знаете, их пытались отравить.

— Не может быть! — воскликнула Либби, понимая, что не стоит вникать в это дело. Предстоит объехать еще несколько деревень. Если козы заболели, то, скорее всего, наелись лавровых веток или еще чего-нибудь несъедобного.

К счастью, мистер Бодикот отвлекся, разглядывая на пакете адрес отправителя.

— Точно, Морин, — повторил он. — Всегда посылает заказное, чтобы удостовериться в получении. — И с тем захлопнул дверь у Либби перед носом, снова звякнув цепочкой.

Она направилась обратно, автоматически ступая по оставшимся на ледяной корке собственным следам. Жалко, несчастный старик из ума выживает. Свернув на дорожку к второму коттеджу, сдернула по пути с пачки резинку, проверила адрес на двух конвертах.

На соседнем участке совсем другой образ жизни. Амбар превращен в гараж на две машины, сбоку тянется пристройка к коттеджу. Оставшийся после строителей мусор, доски и камень свалены грудой позади амбара-гаража, в углу, образованном садовыми кустами. Куча мусора, как и все окружающее, покрыта белым слоем инея. Либби с легким неодобрением оглядела ее, представляя, как неопрятно она выглядит без белоснежного покрывала, и гадая, не пролежит ли мусор до весны. А потом позвонила в звонок.

* * *

В коттедже Салли Касвелл закручивала крышку термоса с горячим кофе. Выглянув в окно, заметила, что старик Бодикот выпустил своего крупного коричневого козла с белыми пятнами и крутыми рогами. Несмотря на неоднократные просьбы держать его на привязи, он свободно носится во дворе. Остается надеяться, что не проест себе дорогу в их сад сквозь живую изгородь. Такое не должно повториться, иначе Лайам взбесится. Уже грозил обратиться к поверенным, и вполне на это способен.

Всего два дня назад этот самый козел пролез через кусты, снес лист рифленого железа, прикрывавший дыру в изгороди, и направился прямо к новой пристройке, где находится кабинет Лайама, который стоял в тот момент у окна. Сквозь жалюзи бедняга увидел в нескольких дюймах рогатую голову и бородатую морду с внимательными глазами цвета голубоватого мела с узенькими вертикальными зрачками.

«Любой завопил бы благим матом!» — объявил он потом. А в тот момент он издал дикий вопль, выскочил как бесноватый, схватил камень из оставленной строителями кучи, швырнул в исчадие ада.

К несчастью, мистер Бодикот это видел, поэтому последовала в высшей степени неприятная сцена. В конце скандала Лайам пригрозил пожилому соседу законом.

Невозмутимый и непреклонный, мистер Бодикот ответил: «Городским вроде вас с вашей миссис нечего делать в деревне! Убирайтесь к себе в Лондон!»