Книга Призраки страсти - Антон Леонтьев

Проснувшись, Наталья часто не понимала, где находится. И иногда ей казалось, что она не лежит на кровати в своей спальне, а по-прежнему находится в коридоре. Коридор был реальностью, несмотря на всю свою фантастичность. Да, он был реальнее многих вещей, с которыми она сталкивалась в обыденной жизни!

В коридоре не было чудовищ, ее там не поджидали монстры и страшилища. Заполнявший ее сердце ужас исходил даже не от мрачных, непонятно зыбких стен. И коридор был даже не темный, а освещенный, хотя источника света нигде не было видно. Страх и трепет внушала ДВЕРЬ. Та самая дверь, которая вдруг возникала на ее пути, когда Наталья двигалась по коридору. Каждый шаг давался ей с необыкновенным трудом, словно она брела по болоту. Ноги вязли неизвестно в чем, а коридор уводил вдаль, куда-то в неизвестность и бесконечность, которая внезапно обрывалась.

Нет, даже не так: Наталья вдруг оказывалась перед ДВЕРЬЮ. Еще мгновение назад она смотрела вдаль и видела колышущиеся стены коридора, сливающиеся на горизонте в одну сплошную линию, – и вот уже перед нею ДВЕРЬ. Не какая-нибудь сказочная, окованная железом и с замысловатой ручкой, а обыкновенная, можно даже сказать, заурядная дверь, которую надо потянуть на себя, чтобы открыть. Кажется, деревянная. Хотя Наталья, стоявшая перед этой створкой уже многие сотни раз, не могла бы с точностью сказать, из какого материала та сработана.

Иногда, придя в себя и вернувшись из мира сновидений в реальность (а сон с коридором и дверью всегда был последним, за ним следовало неизменное пробуждение, которое, впрочем, могло иметь место не утром, а посреди ночи), Наталья пыталась зарисовать дверь. Но у нее ничего не выходило – то, что секунду назад было таким четким, более того – осязаемым и подлинным, вдруг расплывалось, ускользало, растаивало. И все же она сохраняла зарисовки, складывая в особый ящичек, а тот прятала в платяном шкафу. Никто, кроме нее, рисунки не видел, и только один раз, один-единственный раз…

Изредка, вряд ли больше двух раз в год, Наталья, оставшись в квартире одна, вдруг ощущала непреодолимое желание – и вынимала ящичек. И всякий раз поражалась тому, что на рисунках (их накопилось около тридцати) ДВЕРЬ выглядела по-разному.

В одном случае она была прямоугольная, зеленая, с круглой ручкой и даже с глазком, за которым клубилась тьма. В другом случае – квадратная, красная, лакированная, блестящая, с ручкой в виде бронзовой головы льва, держащего в зубах витое кольцо. В третьем – странной формы, со скошенными углами, то ли черного, то ли темно-синего цвета, с непонятными наклепками, образующими затейливый рисунок.

Наталья задвигала крышку ящичка, прятала его на дно платяного шкафа, ближе к стенке, и чувствовала, что ее колотит. Ей было немного смешно от своей реакции, но в то же время необычайно страшно. И еще казалось, что кто-то внимательно наблюдает за ней, хотя это была чистой воды паранойя – в квартире она была одна, и никто, конечно же, не мог подглядывать за ней!

Но то, что при дневном свете выглядело по-разному, во сне оставалось неизменным. Наталья долго не могла этого понять – ДВЕРЬ всегда была одна и та же, но по пробуждении у нее в голове мелькали разные картинки. А потом сообразила: это же трюк! Ну да, обманный ход. Подлая уловка, рассчитанная на то, чтобы она никогда не нашла ту дверь.

Потому что Наталья была убеждена с самого детства: дверь существует в реальности. Оставалось только одно: найти ее и открыть.

Но именно этого ей никак не удавалось сделать во сне. Оказавшись перед дверью, Наталья знала: выход есть. Как раз за дверью. Она сможет попасть туда – если очень захочет.

И ведь она хотела! Очень хотела! Потому что за спиной, помимо изгибающейся стены, было еще что-то. Нет, не монстр. Или все же монстр? Нечто жуткое, беспощадное и очень-очень злое. Наталья никогда не пыталась оглянуться, когда уже находилась перед дверью, однако ощущала присутствие чего-то (или кого-то). Это нечто терпеливо. Оно пока выжидает. Наблюдает за ней. И там, в коридоре, ее накрывало такое же неприятное, щемящее чувство, какое переполняло сердце, когда она в одиночестве рассматривала при свете дня собственные зарисовки.

Со временем Наталья поняла, почему достает их, только оставшись одна. Потому что если бы в тот момент в квартире находился кто-то еще, то опасное нечто вперило бы свой немигающий взгляд и в них. А в том, что его взгляд приносит несчастье, Наталья не сомневалась. Сама-то она пока защищена от воздействия взгляда, но как быть с другими, кто и понятия не имеет о существовании коридора с изгибающимися стенами, ДВЕРИ и того самого нечто, угрожающего и злобного, замершего за ее спиной?

Поэтому во сне требовалось как можно быстрее открыть дверь. Но в то же время нельзя и спешить. Вернее, нельзя продемонстрировать спешку, иначе… Иначе случится что-то очень плохое! Наталья просто знала это и никогда не задавалась вопросом о том, откуда.

Опасность была связана и с тем, что находилось у нее за спиной. Да, долгие годы то самое нечто выжидало, однако Наталья ощущала, что оно медленно, но верно приближалось к ней. На миллиметр каждый раз, но приближалось. Нет, нечто не обладало тлетворным дыханием – если оно вообще дышало! – не издавало при перемещении ни скрипа, ни шороха, вообще никак не выдавало своего присутствия. И тем не менее оно реально. Причем опасное нечто знало, что Наталья чувствует его, и получало от этого определенное удовольствие. Ибо ему было понятно, что рано или поздно оно настигнет Наталью – если та не успеет открыть дверь…

Но до этого было еще далеко. Очень далеко. Однако, как часто бывает во сне, расстояние вдруг внезапно сокращалось, и то, что раньше казалось километром, вдруг превратилось в миллиметр. Последняя песчинка упала на поддон песочных часов, и смертельная пружина того, что должно было случиться, до той поры сжатая и спрессованная, вдруг распрямилась – и ударила со всей силы, разрушив всю жизнь Натальи. И если бы только ее…

Каждый раз, стоя перед дверью, ощущая затылком присутствие чего-то злобного и жестокого, Наталья протягивала руку к створке – а та вдруг отодвигалась от нее. Вернее, неожиданно выяснялось, что до двери еще далеко… хотя вроде бы вот только что она была в непосредственной близости. Наталья делала шаг, дававшийся ей неимоверно тяжело, и снова оказывалась около двери. Но та внезапно снова перемещалась куда-то вдаль.

Всего три раза, да, только три раза за долгие годы, Наталье удавалось взяться за ручку. Как же у нее так получалось? Проснувшись и размышляя об очередном пережитом кошмаре, она приходила к мысли, что ей открылся во сне какой-то тайный прием, позволивший не только оказаться около створки, но и прикоснуться к ней. Однако, как ни старалась, Наталья не могла вспомнить, что же именно сделала, отчего дверь не ускользнула, как обычно. Подсознание, казалось, просто не хотело выдавать информацию.

Три раза она буквально ощущала невероятный жар дверной ручки, дергала ее на себя, тянула изо всех сил, но створка не поддавалась. Страшнее всего, что в те мгновения Наталья особенно явственно чувствовала: нечто, притаившееся у нее за спиной и внимательно наблюдавшее за ней, изготовилось к нападению. А значит, единственная для нее возможность спастись – это открыть дверь и войти… Куда именно, Наталья не имела представления. Но знала, что только там она будет в безопасности.