Книга Борись за нее, или Сгрызи себе хвост от злости - Елена Бади

Прикрыв дверь в спальне, сбросила с себя уличную одежду, облачившись в домашний аляповатый просторный халат. Полезность данной вещи даже не буду обсуждать, и кто его купил мне, догадайтесь сами. Единственная радость, что под него я могла совсем не одевать нижнее белье и тем самым провоцировала Сашу на различные обнимашки. Вроде с ним в браке недолго, года три, но чувства с его стороны не угасали, несмотря на убийственное препятствие в виде его мамы. Мы с ним познакомились у меня в агентстве. Слово за слово, и вскоре у него появился небольшой бизнес по установке входных дверей, а у меня — настойчивый ухажер, покоривший шоколадками. Полгода встреч и обходительный молодой мужчина, старше меня лет на пять, завоевал мое сердце и девственную плоть. Я-то сама из деревни. Но училась в городе на вечернем отделении финансового колледжа, параллельно устроившись помощником менеджера в агентство. Через пару лет 'принеси-подай-и-распечатай', меня повысили до звания консультанта. Смешно, но отдел кадров даже не запросил диплом, когда я получила его. Только вздохнула спокойно, сбросив учебный груз.

— Что это? — я в шоке застыла перед полками, открыв шкаф. Мое белье было сложено аккуратно по цветовой гамме от белого к темному! Приглядевшись, и на других полках я заметила аналогичное безобразие. Билетов нигде не было видно, я разволновалась сначала, а затем разозлилась.

— Лидочка, ты скоро? — послышался в этот раз слишком писклявый голос мамаши. Убью заразу, посмевшую покуситься на единственную нетронутую мебель в нашей комнате.

— Таисия Васильевна, где путевка? — гневно я воззрилась на беззаботное лицо, раздумывая о том, чтобы в отместку раскидать всю ее одежду по квартире.

— Ааа, — потянула она, попивая свой белый земляной чай. Гадость несусветная в пакетах. Вот если бы она настоящий на развес взяла, то поняла, что травит себя обычной пылью с пола. — Так Сашенька разве тебе не сказал?

Та-да-да-дамс, заколотилось сердце.

— О чем вы говорите? — приподняла бровь, нетерпеливо ожидая раскрытия интриги. Неужели сдал обратно?

— Мы разговаривали сегодня с ним и решили, что вам пора заводить детей, — поставила она меня перед фактом, а меня словно по голове кирпичом ударили. Я три года принимаю противозачаточные, убеждая любимого создать отдельное уютное гнездышко и только после этого заводить птенцов. Учитывая свободу его матери во всем, включая нарушение личного пространства, то я еще после свадьбы поняла, что детей воспитывать не смогу, так как она 'прикарманит' их себе.

Может у кого-то в жизни сложилось иначе, но как-то незаметно, либо невмешательство мужа, либо мое безоговорочное подчинение заставило нас полностью зависеть от нее. Хотелось после этих слов сбежать без оглядки, но разум превышал над дурью и, по крайней мере, один здравомыслящий человек, то бишь я, должен был остановить запущенный процесс навязчивой заботы. Я молчала, недоуменно сверля, нового сидящего семейного врача перед собой и ждала, пока она сама разродится продолжением.

— Я его убедила поменять эту путевку на другую, — скривилась она. И почему я раньше не замечала натянутую маску на ее лицо. — В санатории подлечим тебя, поколем витаминчики и родишь здорового мальчика.

— А почему не девочку? — вырвалось у меня, прежде всего. Впрочем, это было неважно, так как мысленно я прибивала и ее, и мужа, что поступил так с моим подарком десятки раз.

— Сначала мальчика, — уперлась она на своем. — Возьми неделю за свой счет. Я поеду с тобой, а Сашенька тем временем понаберется сил и отдохнет тем временем дома.

Глазоньки мои на лоб полезли. Раздражение вкупе со злостью задвинули мой вечный оптимизм на задний план и посоветовали ему не высовываться оттуда ближайшие дни. Эмоции устроили между собой борьбу, толкаясь локтями и пытаясь вылезти наружу и закатить истерику. Я сделала глубокий вдох, стараясь взять себя в руки, мимолетно передергиваясь от стоящего в комнате запаха тушеного лука на выжарках.

— Таисия Васильевна, мы с Сашей сами решим насчет детей, — начала я.

— Лидочка, — визгливо она перебила меня, — годы идут, ты стареешь, как и все. Ты не думала, что твой муж найдет себе более сговорчивую девочку?

— Саша не такой, он меня любит, — помотала я головой, отгоняя от себя навязанные ею дурные мысли. — Как вы можете так говорить о собственном сыне?

Она хлебнула из блюдца свою бодягу и отодвинула его в сторону. — Что ты можешь ему предложить особенного, Лидочка? Ты такая же, как миллионы одиноких женщин. Я взяла на себя все бытовые мелочи, чтобы вы не ссорились между собой, чтобы у него не было причин придраться к тебе. Отец Саши исчез, когда сыну было не больше полугода, — она опустила глаза, в которых я заметила надвигающиеся слезы. — Он просто сбежал от всех проблем. Мне никто не оказывал поддержку, а я тебе предлагаю помощь в воспитании. Я знаю твои планы. Но поверь, Саша никогда не оставит меня и не согласится на ипотеку, к тому же разменивать квартиру я не позволю.

Я как рыбка глотала воздух от вываленной на меня информации. Историю про его отца я постоянно слышала и периодически даже сочувствовала тому бедному мужику, которого, скорее всего, она извела своими советами. А вот то, что Саша все-таки поддался ее влиянию, обидело. Словно ненужную табуретку отодвинули в сторону и приняли решение без меня.

— Я не хочу есть, — мне стало неприятно и я ушла в свою, теперь уже не свою комнату. Надо позвонить мужу и выяснить, о чем именно они все-таки договорились. Буду надеяться, что все сказанное неправда.

— Саш, привет, — я глянула на часы, где была вставлена наша фотография. Наши лица просто светились от счастья: тогда он мне сделал предложение в кафе, а официант по его просьбе запечатлел этот момент со стороны.

— Ой, — послышался женский голос на том конце трубки, — а Шурик сейчас не может подойти к телефону, он в ванной комнате. Что-нибудь ему передать?

Я зависла на мгновение, перепроверяя, какой номер набрала, и, соображая, почему моего мужа какая-то особа называет его нелюбимым прозвищем. Какого черта он делает в чужой квартире?!

— Мам, а мы скоро будем кушать? — детский голосок маленького ребенка послышался рядом с той дамой. Я все еще, как и она дышала в трубку.

— Сейчас папа умоется, и сядем все вместе за стол, — ответила она. — Извините, так что передать Шурику?

Я вздрогнула, отмирая, резко выключая телефон, отбрасывая его в сторону как змею и поглядывая на него как на врага народа. Пиз…ц, что это вообще было. Скорее всего, этому есть какое-то логичное объяснение, я заметалась по комнате как загнанный зверь. Слова свекрови и воспоминания о том, что муж в последнее время задерживается, точили изнутри, сердце закололо в груди, словно в нем провернули несколько раз ножом, а слез все не было и не было. Резкая боль в висках после работы затмила благоразумие и неверие в то, что супруг существует на две семьи.

Подойдя к зеркалу, я сняла с себя стариковский халат. Все еще подтянутое молодое тело, но небольшой рост портил всю картину. Серые некрашеные волосы были тусклыми, поскольку свекровь не разрешала мне их портить, так же как и ногти, лишний раз, указывая мне, что можно заработать злокачественную опухоль или астму. Болотный тоскливый цвет глаз не цеплял и не горел искрами жизнелюбия. Его мама права: я серая мышь и в придачу наивная деревенская дура.