Книга Осколки судьбы - Александра Гриневич

— Что же вы нерадивая мамаша довели своего сына до такого состояния?

— Памперсы нельзя! Он у вас перегревается.

И плевать было советчикам, что взятые с собой пелёнки давно мокрые и постирать, а после высушить их, нет никакой возможности. Она, уезжая из дома, даже кусочка мыла с собой не прихватила. Руки вымыть. В вестибюле был телефон-автомат и Таня, в надежде дозвониться до мужа, не один раз уже успела к нему сбегать. Ей так нужна была его помощь и поддержка. А в ответ — длинные гудки. Хорошо, что есть мама. Мама поутру привезла и покушать, и чистых пелёнок с памперсами, а заодно и просветила, почему никто не отвечал дома. Оказывается, любимый муж всю ночь заливал горе водкой. А теперь дрых беспробудным сном. Именно тогда, когда он был так ей нужен.

И первая трещинка побежала в их отношениях. Таня никак не могла простить Владу его слабости. Он их с сыном бросил в очень нужный момент, фактически, предал доверие.

Через пару дней Татьяна вернулась домой, но ничего не забыла. Внешне всё было благополучно, а вот в душе точил червячок, что повторись всё опять, она снова останется без помощи и поддержки. А спустя два года, родилась дочка. В этот раз Татьяна внимательно следила за прикормом малышки, проверяла температуру смеси, которой подкармливали деток в роддоме. Ведь в прошлый раз она недосмотрела.

Были детские болячки и безденежье, когда на последние копейки покупаешь что-нибудь поесть детям, а твой ненаглядный приползает домой пьяный и довольный, хвастаясь, что начальник выдал обещанную премию. И с барского плеча швыряя на стол остатки этой самой «премии». Урод.

Она вышла на работу из декретного отпуска, когда дочке едва исполнилось десять месяцев. Мама помогла. Надоело сидеть без копейки, пытаясь растянуть жалкое детское пособие и то, что ей давал муж на целый месяц. А трещинка, возникшая после рождения сына, становилась всё глубже и глубже. Внезапно выяснилось, что мужа дети интересуют постольку-поскольку. Главное, чтобы ему не сильно мешали. А они мешали, отвлекали на себя внимание жены. Дети ему нужны для статусности, чтобы показать, какой он заботливый отец. А на деле…

Ярким примером отцовской заботы мог бы служить один случай, когда Таня в очередной раз попала в детское отделение с заболевшим герпесной ангиной сыном. После того, как точно выяснился диагноз, их очень быстро перевели в инфекцию. Температура жарила под сорок. Малыш плакал и отказывался от еды. Спасали привезённые мамой бульоны и липовый чай. А, что муж и отец?

Он был занят. Явился на второй день пребывания Тани в больнице, пришёл под вечер, рассказал о том, чем он таким «важным» занимался последние дни, и вручил пачку скисшего творога, купленного утром, но добравшегося до адресата только к вечеру. В тот день Таня в очередной раз осознала, что надеяться теперь должна только на себя. Мать-то поможет, но она не железная и разорваться на всех не в состоянии. Сестра незадолго до этого родила дочку и ей требовалась помощь.

Вот так и жили. Работа, детсад, ужин, стирка, уборка, игры с детьми, а поутру всё с самого начала. Как белка в колесе. В какой-то миг она осознала, что молодость проходит, а она так и ничего в жизни хорошего и не увидела.

И вот:

— Солнышко моё, сокровище, я перезвоню вечером.

Как ножом по сердцу.

Он говорил много чего, но именно эта фраза вызвала наисильнейшую боль. Таня на несколько минут буквально окаменела и бездумно смотрела в окно. На синее небо, на верхушку берёзы, растущей за балконом, в спину того, кто только что нанёс ей предательский удар. И молча глотала слёзы.

Потом были сборы домой, дети весело галдели, рассказывая, как они ловили бабушкиного Барсика, спрятавшегося за шкафом. Кот был стар и ленив, и привычен к детским рукам, но… выдержать нашествие ещё двух сорванцов оказался не в силах. Зверь забился от них в самый дальний и, с его точки зрения, безопасный угол. Правда кусочек ветчины, брошенный старшеньким, сделал своё дело. Кот рискнул выглянуть. За что и поплатился. Был сперва затискан, потом наряжён в куклины одёжки и повинен был играть свою роль в дочки-матери.

А дома…

Она молчала до последнего, сдерживала себя, пыталась успокоиться, не дать себе сорваться при детях. И не выдержала.

— Кто она?

— Ты, о чём, Танюсик? — тут же засюсюкал «благоверный».

— Перестань! Ненавижу, когда ты так со мной! Я всё слышала. «Солнышко моё, сокровище, я перезвоню вечером», — перекривила она мужа, скопировал его тон.

— Ну, раз слышала, зачем спрашиваешь? — с явной насмешкой поинтересовался Влад.

— Я повторяю, кто она? Я же всё равно узнаю!

— Ну, узнаешь. Легче станет? Семью я бросать не собираюсь, тебе не о чем беспокоиться, — сделал «благородный» жест муж.

А потом был безобразный скандал. Таня всё-таки не сдержалась. Она кричала, бросала вещи, обвиняла. А Влад молча за всем этим наблюдал, чуть морщился, когда разбивалось что-то большое, и всё равно молчал. Перепуганные дети ревели в два голоса. Их громкий плач пробился сквозь охватившую Таню ярость и остановил её. Она метнулась в спальню, обняла сына с дочкой, и сама заревела. Именно в этот день она осознала, что её, казалось бы, устоявшаяся жизнь, разлетелась на осколки.

Муж молча собрал вещи в сумку и ушёл. Несколько дней он ночевал то в офисе, то у знакомых. А после вернулся, заявив, что квартира его, и уходить он не намерен. А, если ей что-то не нравится, она может валить к тёще вместе с детьми. Уходить Тане было некуда. В родительской трёшке, с проходным залом, жила сестра вместе с мужем и двумя детьми.

Мать, узнав о случившемся, пообещала подпортить личико любовницы кислотой, но при этом заявила Тане, что принять у себя ещё и её с детьми, она не может.

— Мирись с ним, договаривайтесь, стерпи ради детей. Куда ты пойдёшь одна с двумя детьми? На квартиру? Да твоей зарплаты едва хватит, чтобы сводить концы с концами. А так, у детей и отец будет, да и ты не разведёнка, — увещевала она дочку.

Мирись. Легко сказать, если на душе одна тьма и жажда мести. Если обида разрывает сердце и хочется сделать ему так же больно в ответ. Но обиднее всего было то, кто оказался пассией мужа. Старше Тани на год, замужняя тётка весьма потасканного вида. У неё были муж и дочь. Муж ишачил гастарбайтером в Москве и дома бывал редко. А дамочка торговала шмотками на рынке.

— Ни рожи, ни кожи, — как сказала Танина приятельница, с которой та поделилась своими бедами. — Знаешь, я специально сходила на неё посмотреть. Там такие ужимки и тонна косметики на роже. Тань, ты не обижайся, но сходи-ка ты подруга, проверься. Мало ли чего. Сама понимаешь. Судя по манере себя вести, дама эта явно облегчённого поведения.

Тани и сходила. Но, слава богу, всё оказалось хорошо. Да и чего бы там быть не в порядке, если последний раз сексом они с мужем занимались полгода назад? То усталость брала своё, а то пьяная рожа не вызывала никакого энтузиазма.

Таня с трудом вышла из депрессии после рождения сына, потом навалилась вторая беременность, из-за угрозы выкидыша два месяца пришлось провести в патологии. Всего навидалась. Сделали кесарево, после которого пришлось долго восстанавливаться. Дома с двумя детьми она просто закрутилась. И никто не помогал. Муж появлялся к вечеру, требовал ужин, потом зависал у телевизора или в компьютере. Зачастую приходил выпивший. На это у него деньги всегда находились.