Книга Пламя соблазна [= Побег; Фонтан желаний ] - Джуд Деверо

Риган покорно закрыла глаза, ожидая, пока Мэтта выйдет из комнаты. Деньги отца! Эти слова эхом отдавались в голове. Конечно же, Мэтта ошибается, думала она. Фаррел любит ее просто за то, что она такая, какая есть, за то, что…

Но так и не сумев найти никакой другой причины, почему Фаррел решил жениться на ней, она села. В ту лунную ночь, когда он сделал ей предложение, Фаррел поцеловал ее в лоб и рассказал о своем доме, в котором жили многие поколения его предков.

Отбросив одеяло, Риган подошла к зеркалу и посмотрела на свое отражение, посеребренное лунным светом. Казалось, ее огромные сине-зеленые глаза принадлежали ребенку, а не девушке, которой уже неделю назад исполнилось восемнадцать. Ее тоненькая фигурка всегда была скрыта под просторной одеждой, которую выбирал дядя. Вот и сейчас на ней была тяжелая полотняная сорочка с длинными рукавами и высоким воротом.

Что же Фаррел увидел в ней, спросила она себя. Как он мог догадаться, что она умеет быть изысканной и изящной, несмотря на то что всегда одета, как подросток?

Изобразив соблазнительную улыбку, она приспустила сорочку с плеча. О да, если бы Фаррел увидел ее сейчас, он, может быть, не ограничился бы отеческим поцелуем. Она не смогла сдержаться и весело рассмеялась, когда представила, что сказал бы Фаррел, обнаружив, какой кокетливой может быть его тихая и скромная невеста!

Она бросила быстрый взгляд в сторону соседней комнатки, в которой спала Мэтта, и подумала, что и дяде Джонатану стоило бы услышать, что сказал бы ее жених, увидев свою невесту в сорочке. Надев мягкие домашние туфли, она открыла дверь и на цыпочках спустилась по лестнице.

Дверь в кабинет была распахнута. Ярко горящие свечи создавали вокруг Фаррела золотистый ореол, и Риган, забыв обо всем, устремила на него восторженный взгляд. Только спустя несколько минут она стала прислушиваться к разговору мужчин.

— Посмотрите на этот дом! — неистовствовал Джонатан. — Вчера мне прямо на голову упал кусок лепнины. Сижу, читаю газеты, и тут прямо на меня летит этот чертов цветок.

Фаррел сосредоточенно вглядывался в свою рюмку, наполненную бренди.

— Все это скоро закончится — во всяком случае, для вас. Вы получите свои деньги и сможете отремонтировать дом или, если хотите, купите новый. Меня же впереди ждет долгая тоскливая жизнь.

Хмыкнув, Джонатан налил себе еще бренди.

— Послушать вас, так можно подумать, будто садитесь в тюрьму. Повторяю — вы должны благодарить меня за то, что я для вас сделал.

— Благодарить! — злобно рассмеялся Фаррел. — Вы повесили мне на шею безмозглую, неуклюжую и абсолютно невежественную девчонку.

— Ну, ну, некоторые были бы счастливы заполучить ее. Она хорошенькая, очень многим понравилась бы ее бесхитростность.

— Я не такой, как другие, — предупредил его Фаррел.

В отличие от многих Джонатан не боялся Фаррела Бэтсфорда.

— Это правда, — спокойно ответил он. — Мало кому удалось бы заключить такую выгодную сделку.

Осушив третью рюмку, Джонатан повернулся к Фаррелу.

— Ну ладно, не будем спорить. Нам нужно отпраздновать нашу удачу, а не рвать друг другу глотки. — Он приветственно поднял рюмку, которую перед этим вновь наполнил. — Выпьем за мою дорогую сестру и поблагодарим ее за то, что она вышла замуж за богатого молодого человека.

— И за то, что она умерла и оставила все в вашем распоряжении — не так ли нужно закончить этот тост? — Выпив бренди, Фаррел опять принял серьезный вид. — Вы уверены в завещании вашего зятя? Я не хочу жениться на вашей племяннице, чтобы потом обнаружить, что совершил ошибку.

— Я знаю этот документ наизусть! — возмутился Джонатан. — Последние шесть лет я не вылезал из адвокатских контор. Девушка может получить эти деньги только по достижении двадцати трех лет, если только до этого времени не выйдет замуж. Но и замуж она может выйти только по достижении восемнадцати.

— Если бы дело обстояло иначе, вы бы, конечно, нашли Риган мужа, когда ей было еще двенадцать?

Усмехнувшись, Джонатан поставил рюмку на стол.

— Возможно. Кто знает? Мне кажется, что с тех пор, как ей исполнилось двенадцать, она мало изменилась, — Если бы вы не держали ее взаперти в этом разваливающемся доме, возможно, она не была бы такой унылой и малоразвитой. Господи! Мне страшно подумать о брачной ночи! Не сомневаюсь, что она будет плакать и дуться, как двухлетнее дитя.

— Хватит жаловаться! — бросил Джонатан. — Вы получите достаточно денег для того, чтобы отремонтировать свой чудовищный дом, мне же за все те годы, что я заботился о ней, достанутся только жалкие крохи.

— Заботился! А часто ли вы покидали клуб, чтобы вспомнить, как она выглядит? — Тяжело вздохнув, он продолжал. — Я оставлю ее в своем доме и уеду в Лондон. По крайней мере, теперь у меня будет достаточно денег на развлечения. Конечно, мало приятного в том, что я не смогу приглашать друзей домой. Может быть, я найму женщину, которая будет вести хозяйство. Не могу себе представить вашу племянницу в качестве хозяйки такой усадьбы, как моя.

Подняв глаза, он увидел, что лицо Джонатана побледнело; костяшки пальцев, сжимавших рюмку, стали совсем белыми.

Быстро повернувшись, Фаррел увидел Риган в освещенном проеме двери. Сделав вид, будто ничего не случилось, он поставил рюмку на стол.

— Риган, — мягко и ласково проговорил он. — Вам давно уже пора отдыхать.

От слез ее глаза казались еще больше.

— Не трогайте меня, — прошептала она. Она стояла напрягшись, сжав кулаки. Из-за густых темных волос, струившихся по спине, и в своей детской ночной сорочке Риган казалась совсем маленькой.

— Риган, вам следует слушаться меня! Она резко обернулась к нему.

— Не смейте говорить со мной таким тоном! Как вы смеете приказывать мне после всего, что обо мне говорили! — Она посмотрела на дядю. — Вы никогда не получите моих денег! Понятно? Ни один из вас не получит из моих денег ни фартинга!

Джонатан начал приходить в себя.

— А как же ты собираешься получить их? — Он улыбнулся. — Если ты не выйдешь замуж за Фаррела, то не прикоснешься к наследству целых пять лет. До сих пор ты жила на мои средства; но теперь знай — если ты откажешься выйти за него замуж, я выброшу тебя на улицу, коль скоро мне от тебя не будет никакой пользы.

Прижав ладони ко лбу, Риган пыталась собраться с мыслями.

— Будьте умницей, — заговорил Фаррел, положив руку ей на плечо.

Она отпрянула.

— Я не такая, как вы думаете, — едва слышно произнесла она. — Я не так простодушна. Я многое могу. Мне не нужны ничьи благодеяния.

— Конечно, не нужны, — покровительственным тоном начал Фаррел.

— Оставьте ее! — резко бросил Джонатан. — Нечего се уговаривать. Она витает в облаках, совсем как ее мать. — Он грубо схватил ее за руку, впившись пальцами в кожу. — Знаешь ли ты, каково мне было все эти шестнадцать лет после смерти твоих родителей? Ты ела пищу и носила одежду, купленные на мои деньги, а сама тем временем сидела на миллионах! Миллионах! К которым я не мог прикоснуться. Почему я должен был верить, что ты дашь мне хотя бы один фунт, когда вырастешь и сможешь получить наследство?!