Книга Ее величество Тайга. Рысь Кузя - Эльмира Нетесова

— А что нам Акимыч? Мы на него нашу повариху выпустим. Ее же теперь вся тайга боится! — не унимался Шамшала.

— Ладно, ты! Чучело чумазое! Свое вспомни! А Акимыча не трожь! Дельное он вам говорит. Потому как сердце к тайге имеет. Не тебе чета! Лесник он! Каждая зверушка его знает. А ты? «Выпустим». Эх, горе ты гремучее. Он старик, а медведей живых не боится. Ты ж… Да что там. Срам один, — оборвала его повариха.

— Не больно вступайся. В прошлом месяце из-за этого кляузника нас прогрессивки лишили. И не только нас. Еще два отряда. Старый леший! С ним не заработаешь. На манную кашу лишь хватит, — зло сплюнул помощник взрывника.

— Да хватит тебе, Олег! Не береди. Сегодня на отдых поедем. Ведь праздник скоро! — напомнила Нина.

Вечером взрывники заложили заряды в шурфы. Последние взрывы в этом году! Их примет сейсмостанция. Что даст эта площадь? Покажет ли пласты возможного залегания нефти?

Нефть… Ее геологи ищут давно. Она нужна всем. И если найдут — встанет в тайге новый город. С домами, улицами. Может, даже на них асфальт положат. А геологи пойдут дальше.

Все было готово к взрыву. Дан последний, третий сигнал. Рука Нины лежала на взрывной машинке. Считанные секунды… Сейчас включатся приборы сейсмиков. Нина слушала голос начальника сейсмостанции. Последний групповой взрыв. И семь шурфов дадут показания. От них многое зависит.

Повариха заткнула уши. Сколько лет в отряде, а все не может привыкнуть к взрывам. Вот и теперь ждала: скорее бы все кончилось! Дрогнет земля под ногами. И можно глаза открыть. Страшно женщине видеть взрывы.

Нина нащупала холодную ручку машинки. Ну что там сейсмики медлят?

— Сигналы дали? — вдруг услышала она голос с сейсмостанции.

— Конечно! — ответила зло.

— Помехи на косе[2]. Кто-то ходит. Проверьте! — сказал начальник сейсмостанции.

— Сигналы даны. Принимайте взрыв!

— Проверьте на косе!

— Я каждого зайца гонять не буду. И насмешек не потерплю. Вы видите, что темнеет. Пока мы проверим три километра — уйдет время. Да и погода ухудшается! Некогда нам! Принимайте взрыв! — кричала Нина.

— Включаюсь! — услышала она голос.

— Три, два, один! — взрывы, разрывая землю и небо, загудели по тайге. Эхо унесло их на болото и мари, глушило в кустах, сугробах.

— Отлично сработали! — донеслось с сейсмостанции.

Вскоре будка взрывников поволоклась следом за трактором на базу.

Домой. К своим. Каждый нетерпеливо на часы смотрел. Транспорт, конечно, не ахти какой. Лишь глубокой ночью прибудут к дому. К своим семьям. Завтра отоспятся за все это время. Отдохнут. Пусть недолго. Но отдых тем и дорог, что короток.

Ничего нельзя упустить. Все успеть. Все сделать. Со всеми повидаться. А тут не просто отдых — еще и праздник! Его геологи базы встречают вместе. В одной столовой. По старой доброй традиции. Чтоб в будущем, наступающем году все были живы и здоровы. Чтоб горе и радость делить на всех. Поровну.

А сейчас взрывникам не терпелось. Но как бы то ни было, надо мириться с дорогой, с черепашьей скоростью «натика» и ждать. Шамшалу нельзя ругать. От него теперь зависело многое. Лишь бы не подкачал в дороге «примус». А скорость, самую возможную, выжмет из него Шамшала. Подстегивать, торопить — не стоило. А недоразумения, насмешки сейчас и вовсе ни к чему. И тракторист, тоже зная все это, внимательно смотрел на дорогу.

Промазученный комбинезон теперь никто не назовет вонючкой. И его измазанное лицо не сравнит с кирзовым сапогом. Ведь каждая минута теперь им дорога. И каждая зависит не от кого другого, а от него, Шамшалы, которого теперь все Сережкой зовут. Так всегда бывало. На профиле три месяца только и слышишь — Шамшала, имени будто не знают. А чуть что от тракториста нужно — тут тебе и Сережа, и всякие лестные слова, каких и от родной жены уже много лет не слышал. — Все заслуги вспомнят. А чуть миновала нужда — снова прежнее. Даже обидно! Но сейчас, ох и не часто это бывает, Сергей снова хозяин положения. Начальник над начальниками. Да и то сказать, взрывников в геологии хватает, недостатка в них нет. А вот путевого тракториста попробуй сыскать! Не всякий согласится гнуса кормить. С такой специальностью нигде не пропадешь. Всегда при заработке будешь. И в Охе. А вот он, Серега, самый что ни па есть отчаянный! Вон уже сколько лет с геологами по тайге колесит.

Шамшала привстал. Что такое? Да нет. Наверное, мазут сейсмики разлили нечаянно. Что ж еще может быть? Тоже, верно, домой торопились, на базу. Но ведь до их будки еще с добрый километр. Хотя трактористу не прикажешь, где заправляться. «Да и какое мне до них дело?» — нахмурился Сергей и проехал мимо.

В будке тихо. Никто не спал. Ждали. Каждого свои мысли и заботы одолевали. Разговор не клеился. Все знали друг друга не первый год. Никто никого ничем не удивит. Давно свыклись. А потому умели молча коротать путь к базе.

По толчкам и поворотам любой из них мог сказать, сколько проехали и где они теперь находятся, сколько осталось до дома. Это сейчас было всего важнее.

Шли часы. Долгие, как месяцы работы в тайге, как разлука. Но вот трактор свернул на широкую ровную дорогу, ведущую к базе, — до нее всего пять километров. Совсем немного. И люди оживились. Тут можно пешком наперегонки с трактором пуститься. Ведь душою все давно уже дома. Теперь будка не дергалась. Ровно шла за трактором, как по маслу.

На базе Шамшала остановил машину. Пошел обрадовать взрывников, — мол, приехали. Вылезайте! Но в будке уже никого не было. Все на ходу выскочили. Лишь дождавшаяся остановки повариха мелькнула спиной-мешком около своей землянки и тут же исчезла.

— Тоже мне, начальники, грамотеи, а культурного обхождения не знают. Даже «спасибо» не сказали. Вот так и старайся, — бурчал Шамшала, спуская воду из радиатора «шпика».

База не спала. В землянках, будках, палатках горел свет. Кого-то встретили, кого-то ждали. Не до сна нынче. Вон двое кувыркаются. Все в снегу. Кто это? Да разве разберешь. Может, подруги встретились. Радуются. Вот и одурели. Тут бабу от мужика не отличишь по виду. Все брюки и шапки носят. Куртки и сапоги у всех одинаковы. Знай каждого по многу лет — в темноте все равно обознаешься.

«А может, влюбленные встретились?» — смекнул Шамшала. Нынче любовь тем и красна, что ее не прячут.

— Хм, точно. Уже лижутся. Хоть бы за сугроб схоронились, — позавидовал им Сергей и ушел, ссутулив плечи. Как-то встретит его жена? «Уж, конечно, целовать не станет. Забыла, как это делается», — хмурился Шамшала. А из будок и палаток, словно нарочно, смех слышался. Всюду радовались возвращению и встречам.

Сергей толкнул дверь землянки. Открыта. Значит, ждали. И на душе потеплело. Невольная улыбка растянула рот.

— Робу сними! Ведь в дом вошел! Детей своей мазутой отравишь, — встретила жена.