Книга Объятия дьявола - Кэтрин Коултер

Поцелуй становился все более требовательным, а его язык скользнул по ее губам. Девушка нерешительно приоткрыла их и позволила завладеть своим ртом.

Эдвард упивался сознанием, что это хрупкое существо трепещет в его объятиях. Его руки непрестанно скользили у нее по спине, талии и бедрам. Наконец, он с силой прижал ее к себе. У него в ушах зазвучал тихий стон зарождающейся страсти, и Эдвард тотчас же вспомнил о благородстве английского джентльмена. Он неистово стиснул тонкие руки девушки и оттолкнул Касси.

Девушка, тяжело дыша, уставилась на него широко раскрытыми от изумления глазами.

— Касси, — то ли засмеялся, то ли застонал Эдвард. Она попыталась снова обнять его, и виконт вынудил себя отступить, по-прежнему не выпуская ее пальцы.

— Как хорошо вновь увидеть тебя, Касси, — выдавил он, стараясь говорить как можно жизнерадостнее.

Девушка нахмурилась, смущенная столь неожиданно официальным приветствием. Однако морщинки у нее на лбу тут же разгладились — Касси впервые всмотрелась в Эдварда, вбирая жадным взглядом черты любимого лица.

— Ты стал настоящим мужчиной, Эдвард, — объявила она все еще хрипловатым от желания голосом. — И все-таки ничуть не изменился.

Легкая улыбка коснулась губ виконта. Не в силах удержаться, он вновь оценивающе окинул девушку с головы до ног:

— А ты, любовь моя, изменилась до неузнаваемости.

Касси с невинным видом улыбнулась, показав две очаровательные ямочки.

— Надеюсь, вы одобряете перемены, милорд, — прошептала она и застенчиво добавила:

— Сегодня так тепло. Я решила поплавать.

— Да, знаю. Я все видел. Признаться, не думал, что молодых леди интересуют подобные занятия.

— Ты, Эдвард, кажется, привык к обществу иностранных дам, которые, смею заметить, слишком склонны к праздности.

— Вряд ли их можно назвать ленивыми только потому, что они не любят плавать в море.

— Надеюсь, капитан Линдхерст, ваша шея еще не одеревенела от воротничка мундира, — фыркнула Касси и вздрогнула: солнце скрылось за тучкой, и подул прохладный ветерок.

Эдвард снял редингот и накинул на плечи девушки:

— Одевайся скорее, Касси, не то простудишься.

— Теперь, когда ты вернулся, мне все нипочем! О, Эдвард, подумать только, целых три года! Я так тосковала по тебе!

Она взяла Эдварда под руку и прижалась к нему.

— Вы жестоко оскорбили меня, милорд. Я ждала с тех самых пор, как два месяца назад получила твое письмо! Даже не знала, что ты решил остаться в Лондоне. Твоя мать лишь беспомощно вздыхала, когда я спрашивала ее, где ты.

— Не срывайте с дерева незрелые плоды, — только и ответил Эдвард. Но девушка нетерпеливо отмахнулась:

— Буду крайне благодарна, милорд, если меня не станут сравнивать с грушей или яблоком. И если ты не поостережешься, смотри, как бы я не упала в корзинку к кому-нибудь другому!

Преодолев мгновенную нерешительность, вызванную ее насмешкой, виконт весело объяснил:

— Я понял, что предпочитаю вести дела в Лондоне! Здесь жизнь совсем иная. Один год сменяется другим, и бег времени замечаешь, только когда меняются моды. Но на свете ведь есть и другие места, где я еще не бывал.

— Тебе так не по нраву блаженное существование в саду Эдема?

Виконт криво улыбнулся:

— Тебе всегда нравилось докапываться до сути вещей и слишком буквально истолковывать сказанное. — И, взглянув на ускользнувшие из прически мягкие прядки, которые развевал, морской ветерок, тихо добавил:

— Где твоя компаньонка, Касс? Ты, конечно, явилась не одна на этот пустынный брег?

— Мне кажется, лорд Линдхерст, что вы были бы крайне смущены, стань мисс Питершем свидетельницей вашего сердечного приветствия!

— Что?! Бекки все еще с тобой?

Полная энергичная маленькая женщина служила в семье Касси с самого рождения девочки и хотя была неизменно вежлива с Эдвардом, он тем не менее не мог отделаться от чувства, что она решительно его не одобряет.

— Львица по-прежнему охраняет своего детеныша, — заметил он вслух.

Касси рассмеялась, и Эдвард жадно наблюдал, как розовый язычок скользил по белым зубам.

— Бекки — львица?! Какое чудесное сравнение! Она стала для меня второй матерью, Эдвард, и при этом все так же бдительна! Правда, не прочь вздремнуть после обеда, и поэтому я смогла улизнуть. Отказываюсь поверить, милорд, что вы предпочли бы встретиться со мной после стольких лет в гостиной, в присутствии посторонних!

— Для нас обоих было бы лучше, если бы я увидел тебя полностью одетой и не промокшей насквозь, словно наяда!

Касси внезапно застыла и тихо призналась:

— по в таком случае я, возможно, так и не уверилась бы, что по-прежнему небезразлична тебе. Ты был бы скован, сух и отделывался бы официальными фразами.

— И вел бы себя, как подобает истинному джентльмену.

Дурное предчувствие сжало сердце девушки:

— Эдвард, ты ведь не встретил другую, правда? Или именно поэтому так долго оставался в Лондоне.., подальше от меня?

— Черт возьми, Касси, тебе всего восемнадцать.

— Да, — спокойно кивнула она, — я уже взрослая женщина.

— Помнится, ты совершенно серьезно заявила, что уже почти взрослая, когда тебе едва исполнилось восемь!

— Господи милостивый! — воскликнула девушка. — Я совсем об этом забыла. Кажется, именно тогда я в первый раз сделала тебе предложение. Но уже в то время ты был чопорным и холодным, полным амбиций юнцом и не принимал меня всерьез.

Эдвард легонько подтолкнул ее к большому валуну, где аккуратно сложенная лежала ее одежда.

— Одевайся, — грубовато приказал он. — Надеюсь, у тебя есть сухая сорочка.

— Да, конечно. Ты не поможешь ли мне, Эдвард? — лукаво осведомилась она, пытаясь вывести его из странного, непонятного ей состояния.

— Нет. Зато сделаю все, чтобы ни один мужчина больше не смог забрести сюда и увидеть тебя обнаженной.

— Но, Эдвард, — скромно возразила она, — мы на земле Броумов. Ты единственный, кто очутился на пляже и видел меня купающейся. Что, кстати, вынуждает меня поинтересоваться, уж не вошло ли у тебя в привычку подглядывать за молодыми дамами? Не поверю, если ты скажешь, что сразу же узнал меня!

Эдвард невольно покраснел. Окажись она готовой на все деревенской девкой, неизвестно, как бы он поступил.

— Ах, Эдвард, да ты и впрямь превратился в настоящего повесу! Именно поэтому и неравнодушен к ленивым иностранкам?

— Касси, дерзкая девчонка! Откуда ты знаешь это слово — “повесы”? Уж Эллиот, конечно, не обсуждает с тобой подобные вещи!