Книга Вежливость королев - Надежда Первухина

Вот так примерно и найдена была «Рукопись Ожерелья». В том, что найденный артефакт — именно рукопись, никто из СПРНО даже не сомневался. Главный эксперт, сверкая зелеными глазами и не забывая эффектно встряхивать медно-рыжими волосами, потребовала немедленно вызвать из Российской библиотеки специалистов по раритетам и передать находку в их заботливые руки.

Так рукопись оказалась в главной библиотеке страны. Культурная революция, свершившаяся в правление Нового Президента, сменившего своего предшественника (занимавшего пост главы России свыше пятидесяти лет), вернула погрязшим в меркантильно-рыночной этике россиянам истинные ценности духа, культуры и знания. Поэтому библиотеки считались настоящими оплотами государственности, оснащены были по последнему слову мировой библиотечной техники и гордились своим высокоинтеллектуальным персоналом (чьему интеллекту правительства менее развитых стран типа США всерьез придавали стратегическое значение).

Глава отдела информационных раритетов, получив в свое распоряжение «Рукопись Ожерелья», не могла скрыть своего потрясения, и скоро весь мир узнал о том, что России в очередной раз крупно повезло, коль она стала обладательницей загадочного текста (но именно текста!), начертанного на материале не менее загадочного происхождения.

В исследовательском мире произошло примерно то же, что происходит в недрах деревенского нужника, если летом туда вбросить пачку дрожжей. Сотни специалистов лингвистов, филологов, историков etc бились над новой загадкой, пытаясь расшифровать текст, выяснить молекулярную структуру материала-носителя, разобраться с происхождением камешков загадочного ожерелья и ответить еще на тысячи вопросов, которыми забрасывала научную братию докучная общественность.

В мире коммерции и преступности забродили свои дрожжи. Манускрипт пытались купить для частных коллекций (11 589 раз), выкрасть для них же (871 422 раза), выкрасть для дальнейшего выставления на подпольных аукционах (212 776 раз), подделать и продать подделки (3 489 674 раза), совершить по отношению к нему акты обычного, а также и религиозного вандализма (12 330 971 раз).

Поэтому понятно, что «Рукопись Ожерелья» изучалась и хранилась при самых высоких мерах безопасности. Ее активно изучали в течение нескольких лет, но, не продвинувшись в своих исследованиях ни на йоту, научная общественность постепенно утратила пыл, объявила артефакт принципиально непознаваемым для нашего времени предметом и умыла руки. После чего год назад загадочный манускрипт был выставлен (под строжайшей охраной, разумеется!) для всеобщего обозрения в главном зале Информационных редкостей Российской библиотеки и, таким образом, стал еще одним экспонатом, к которому дежурные по залу библиотекари водили бесконечные экскурсии. Впрочем, и поток экскурсий со временем иссяк — человеческий ум быстро теряет интерес к абсолютно неприступным тайнам. Но однажды…

Однажды…

Как раз в мое дежурство по залу редкостей (я работаю библиотекарем в Российской библиотеке, я разве не упоминала?) произошло событие.

Я сидела возле книжных витрин, украдкой переслушивала новый сюрреалистический роман в стиле «белянтези» (жанр назвали по фамилии известного в конце XX — начале XXI века писателя) и надеялась, что ни мой покой, ни покой охранников никто не нарушит, как вдруг…

Ко мне подошла старуха. Да, самая настоящая старуха, с морщинами, седыми редкими волосами, трясущимися руками и сгорбленной спиной! И еще, кажется, у нее когда-то давно была травма переносицы, потому что нос выглядел каким-то… ступенчатым. Где же находилась эта дама, когда генетико-косметическая хирургия своими великими и славными достижениями вытеснила старость из нашей жизни — не понимаю. Но это детали. Я, конечно, отключила роман, встала, почтительно поклонилась даме и осведомилась, что ей угодно.

— Где вы храните тарсийские хроники? — с чудовищным акцентом прошамкала она беззубым (О ужас! Так презирать достижения современной стоматологии!) ртом.

— Простите? Я не понимаю, о чем идет речь…

Старуха затрясла головой, а я заметила, что волосы у нее вовсе не седые, а скорее пепельно-серебристые.

— Конечно, ты не понимаешь, о чем речь, детка. — Опять этот акцент! — Скажу по-другому: где вы выставили «Рукопись Ожерелья»?

— Ах вот вы о чем! Пожалуйста, пройдемте, я покажу вам витрину.

Когда странная старуха увидела знаменитый разложенный под непробиваемым стеклом свиток, на ее губах появилась тень улыбки:

— О Тарсийская летопись лжи, вот мы и встретились! Кэ аронои маеновэно инг ологон! Проклятая летопись моего изгнания и позора, как долго я тебя искала в этом худшем из мыслимых миров!

Глаза старухи налились грозовой темнотой, а у меня по спине потек холодный пот, хотя я всегда пользуюсь специальным спинным дезодорантом-антиперспирантом. Старуха выглядела… не так. Не так, как мы — обычные люди! И эти ее непонятные слова, акцент, а главное…

Главное — это ощущение, что старуха и свиток знают друг друга.

И люто друг друга ненавидят.

И боятся.

«А если старуха разобьет витрину и уничтожит раритет?» — мелькнула у меня совершенно безумная мысль, но я отогнала ее. Это же просто невозможно!

— Для меня уже нет ничего невозможного, тем более в вашем мире, — холодно изрекла старуха, глядя на меня страшными грозовыми глазами и по-прежнему коверкая слова жутким акцентом. — Но я не причиню никакого вреда, поверь, служительница.

Однако к нам, привлеченные странным видом старухи, уже шли охранники и руководство зала.

— В чем дело? — строго поинтересовались они у старухи. — Кто вы и что вам нужно?

— С тех пор как оказалась здесь, я ношу имя Эби Хейли. Его дали мне в новозеландском приюте для умалишенных.

— Вы из Новой Зеландии?

Старуха усмехнулась:

— Считайте, что так. Но я уже давно покинула приют. Не бойтесь. Я не сумасшедшая. Я жила на ферме, доила своих коров и из новостей услышала о Рукописи. О том, что для всего человечества с момента нахождения она остается загадкой. И я приехала в Россию.

— Зачем?

— Я знаю, что это за Рукопись. И могу перевести ее. На любой ваш язык: эсперанто, французский, английский, русский…

— Русский, пожалуйста! — хором воскликнуло руководство зала редкостей, почему-то сразу поверив серебряноволосой старухе.

— Хорошо.

И полупомешанная старуха со странным именем Эби Хейли действительно перевела весь текст манускрипта (под неусыпным контролем спецохраны). Процесс перевода происходил в интерактивном режиме, и, когда Эби Хейли закончила, мир потрясенно взвыл от свалившегося на него нового великого знания о существующем где-то королевстве с загадочным названием Тарсийское Ожерелье.

Но это знание не принесло миру особой радости. Ибо поделать с этим знанием что-либо было невозможно. Сделав перевод, Эби Хейли вскричала: