Книга Врачи двора его Императорского величества, или Как лечили царскую семью - Игорь Зимин

Каким образом велась профилактика сифилиса в пригородных дворцовых городах

Санитарному состоянию пригородных дворцовых городов всегда уделялось большое внимание. Касалось это и сифилиса. В декабре 1857 г. Александр II распорядился, чтобы «были приняты меры к предохранению жителей Царского Села, в особенности нижних чинов от распространившейся там сифилитической болезни».[1697] Вне всякого сомнения, информация о распространении сифилиса поступала к императору от командиров гвардейских частей, расквартированных в Царском Селе. При этом следует иметь в виду, что нижние чины не только несли караульную службу при загородных резиденциях, но и привлекались к различным работам внутри дворцов. Следовательно, зараженные сифилисом нижние чины гипотетически могли заразить кого-либо внутри дворца со вполне предсказуемыми последствиями. Любопытно, что с 1850-х по 1870-е гг. руководство Царскосельского Дворцового управления безуспешно пыталось организовать в своем городе официальный публичный дом для офицеров и нижних чинов Царскосельского гарнизона.

Случались ли в семье первых лиц другие кожные заболевания, и как они лечились

Понятно, что особенно остро реагировали на различные кожные раздражения, высыпания и прочее именно женщины. Даже интеллектуалка Екатерина II периодически вспоминала в своих записках «катастрофические прыщи». Так, зимой 1748/49 гг. она была вынуждена оставаться в своих комнатах «из-за необыкновенного количества прыщей, высыпавших у меня на лице; я смертельно боялась остаться угреватой; я послала за доктором Бургавом, который дал мне успокоительные средства и разные разности, чтобы согнать прыщи с лица; наконец, когда ничто не помогло, он мне сказал однажды: „Я вам дам средство, которое их сгонит“. Он вытащил из кармана маленький пузырек талькового масла и велел мне капнуть одну каплю в чашку воды и мочить этим лицо от времени до времени, например еженедельно. Действительно, тальковое масло очистило мне лицо, и дней через 10 я могла показываться». Замечу, что тальковое масло как средство профилактики опрелостей и избавления от потливости выпускается косметической промышленностью и сегодня.

Мушечница. XVIII в.

Мушечница с вензелем императрицы Анны Иоанновны. 1730-е гг.

Особо отмечу, что борьба с прыщами на женских лицах вылилась в XVIII в. в целое направление моды, связанное с появлением мушек, для хранения которых использовали специальные коробочки из драгоценных металлов – мушечницы. Кроме этого, дамами был разработан специальный язык мушек, различные комбинации которых на женских лицах позволяли придворным кавалерам четко определять дальнейшие перспективы во взаимоотношениях с дамами.

Бывали кожные проблемы и у мужчин. На эти проблемы они реагировали менее эмоционально, но при этом послушно лечились. Например, Николай II упоминает в дневнике, что «дядя Владимир[1698] навестил нас перед своим отъездом в Берлин для лечения от экземы на лице» (25 сентября 1904 г.).

Как аристократки относились к загару

С древнейших времен и вплоть до 40-х гг. XX в. загар у женщин считался признаком плебейства. Да и в 1940-х гг. поначалу ценился только зимний загар как наглядное свидетельство высокого материального статуса (лыжные курорты в Альпах и проч.).

В XVIII в. загар для аристократки был синонимичен личной катастрофе. Когда летом 1749 г. великая княгиня Екатерина Алексеевна, будучи на подмосковной даче, загорела, то, по ее воспоминаниям, императрица Елизавета Петровна, «увидев меня, ужаснулась моей красноте и сказала мне, что пришлет умыванье, чтобы снять загар. Действительно, она тотчас же прислала мне пузырек, в котором была жидкость, составленная из лимона, яичных белков и французской водки; она приказала, чтобы мои женщины заучили состав и пропорцию, какую нужно положить; несколько дней спустя мой загар прошел, и с тех пор я стала пользоваться этим средством и давала его многим лицам для употребления в подобных случаях. Когда кожа разгорячена, я не знаю лучшего средства; это хорошо еще и против того, что по-русски называется „лишай“, по-немецки Flechten, – французского названия я сейчас не припомню, – это не что иное, как жар, который заставляет трескаться кожу».

Подобные кожные неприятности встречались и в XIX в. В воспоминаниях камер-юнгферы цесаревны Марии Александровны упоминается, что летом нежная кожа цесаревны «покрывалась какой-то перхотью и грубела, на руках даже лопалась, доктора советовали ей вместо воды (Царскосельской) для умывания рук употреблять отвар овсяных круп, а для лица миндальные отруби. Весной, когда наставала жара, великая княгиня загорала не столько от солнца, сколько от воздуха. По возвращении с прогулки, ей тотчас подавали свежий огурец, она его разрезала во всю длину пополам и внутренней стороной обтирала лицо, это очень освежало ее».

Очень беспокоило цесаревну Марию Александровну пятно, которое время от времени появлялось на лице под глазом. Любопытно, что лечением пятна занимался лейб-акушер В. Б. Шольц, боровшийся с ним посредством пиявок, которые ставил на обе руки цесаревны.

Имевшиеся тогда косметологические предприятия учитывали это трагическое восприятие загара и выпускали целую линейку соответствующих косметических средств. Издавалась и соответствующая литература. Например, в 1791 г. была издана переведенная с французского языка весьма актуальная книга: «Дамской туалет, содержащий в себе разные воды умыванья и притирания для красоты лица и рук, порошки для очищения зубов, паты для белизны рук, помада для губ, средства для отращивания и краски волос, ароматические ванны для всего тела и секрет для хороших румян и белил, в 3 частях».[1699]

Знали ли дамы в XIX в. о целлюлите

Термина «целлюлит» тогда, конечно, не существовало, но о том, что с возрастом тургор утрачивается, женщины знали, наверное, всегда. И с признаками старения кожи дамы боролись проверенными веками способами, впрочем, не особо распространяясь о степени ожесточенности этой борьбы.

Одним из таких проверенных методов были молочные (сывороточные) ванны. Так, дочь Николая I, великая княгиня Ольга Николаевна, вспоминала, как она сама в 1841 г. «пила ослиное молоко», а ее мама, императрица Александра Федоровна, «принимала молочные ванны». Из текста не ясно, что это были за ванны: из ослиного или коровьего молока, но они имели место. В петергофской Мыльне, близ Монплезира, императрица Александра Федоровна также принимала травяные лечебные и молочные косметические ванны.