Книга У рифа Армагеддон - Дэвид Вебер

установленные штормовые лини.

- Да, лейтенант-коммандер?

- Мне нужно то изображение.

Ответа не последовало, и Мерлин скорчил гримасу.

- Начать показ ранее указанного изображения, - сказал он слегка раздраженно.

- Да, лейтенант-коммандер, - ИИ запустил воспроизведение, совсем не задетый его тоном, и в поле зрения ПИКА замигала подробная полупрозрачная схема.

В отличие от глаз Мерлина, сенсоры снарка были идеально приспособлены для проникновения через тьму бури, и Мерлин почувствовал невероятную волну облегчения, когда увидел значки всех тринадцати галеонов Кэйлеба. То, как простые смертные впередсмотрящие на борту любого из этих кораблей были способны заметить кормовые фонари и другие фонари, вывешенные на верхушках бизань-мачт, было больше, чем Мерлин был готов объяснить. Но так или иначе, они сделали это.

Теперь он должен был провести их в укрытые воды Крэг-Рич.

Он рассматривал схематичное изображение окружения. Было похоже, что "Дреднот" шел "почти" в правильном направлении, но "почти" было недостаточно.

- Сова, - субвокализировал он еще раз.

- Да, лейтенант-коммандер.

- Добавить к изображению текущий вектор ветра, вектор и проекцию курса "Дреднота" с постоянным обновлением.

- Да, лейтенант-коммандер.

Запрошенные стрелки и пунктир появились мгновенно, и Мерлин фыркнул. Затем он проделал свой путь через стремительно наклоняющийся, качающийся ют, перебирая руками по спасательным тросам, чтобы попасть туда, где Кэйлеб стоял вместе с капитаном Мэнтиром рядом с рулевыми. На штурвале их было двое и третий моряк стоял наготове, чтобы приложить свои усилия, если это окажется необходимо.

Мэнтир действительно должен был немного сам отдохнуть, - подумал Мерлин, - но флаг-капитан не мог даже подумать об этом. "Дреднот" был его кораблем. Несмотря ни на что, он отвечал за все, что происходило на нем, и теперь, после удовлетворения немедленных потребностей своих людей, он без сомнения неслышно молился здесь, чтобы его наследный принц оказался не таким сумасшедшим, как с первого взгляда.

Рот Мерлина скривился от этой мысли, но он мог быть несправедлив к капитану. То, что Кэйлеб уже совершил в этот день (конечно, со скромной помощью Мерлина), вселило в каждого человека на борту флагмана почти идолопоклонническую веру в морские инстинкты принца. Если бы он захотел плыть с ними прямо на прибрежную скалу в середине полуночной бури, они были готовы к этому. В то же время Мэнтир явно намеревался стоять прямо здесь и лично следить за процессом.

Самого Кэйлеба, казалось, совсем не заботили чьи-то возможные мнения о его психическом состоянии. Он широко расставил ноги, держась для равновесия за спасательный трос своим правым кулаком и накинув пончо из промасленной ткани поверх своей кирасы с кольчугой. Ветер трепал свободные края пончо, дождь и брызги слетали с края его шлема - как водопад, и свет от подсвеченной картушки компаса попадал снизу на его лицо. На этом лице прослеживалась усталость, и его скулы казались изможденными, вытисненными на плотной коже, но его рот был твердым и уверенным, и блеск в его карих глазах нельзя было объяснить одним светом нактоуза.

Он мог, - осознал Мерлин, - быть очень молодым человеком, но сейчас был именно тот момент, для которого он был рожден.

Кэйлеб заметил его, и Мерлин наклонился ближе, наполовину крича в его ухе.

- Мы идем слишком крутым бейдевиндом! Ветер отодвинулся на восток, и нам нужно взять на полтора румба к подветренной стороне!

Кэйлеб кивнул и Мерлин отошел туда, где, охраняя спину Кэйлеба даже здесь, стоял Арналд Фэлхан, наполовину освещенный блеском большого светового люка каюты.

Кэйлеб провел несколько минут, а затем нарочито склонился над картушкой, разглядывая компас. Он выпрямился и оглядел ряд едва видимых парусов, а затем застыл в очевидном раздумье на одну-две секунды, прежде чем повернуться к Мэнтиру. Возможно, никто не слышал, что он сказал флаг-капитану, но разговор длился всего минуту или около этого. Затем Мэнтир наклонился к своим рулевым.

- Поставьте курс юго-запад-запад! - выкрикнул он сквозь грохот.

- Да, да, сэр! - крикнул в ответ старший рулевой. - Есть юго-запал-запад!

Он и его напарник медленно повернули штурвал, пристально глядя на картушку компаса. Удерживать точное направление при всевозможных условиях было нереально для любого парусного судна. В такую погоду на это не было ни одного шанса, но они были очень опытными рулевыми. Они держат так близко, как мог бы кто-то другой, и Мерлин удовлетворенно улыбнулся, когда проекция курса "Дреднота" протянулась прямо через глубоководный канал к северу от острова Опал, между Крэг-Хук и маленьким островом Кресент.

Или, - напомнил он себе, - в конце концов, через то, что было глубоководным каналом восемь сотен лет назад.

- Он сделал это хорошо!

Мерлин посмотрел на Фэлхана, когда морпех крикнул в его ухо. Они могли ясно видеть лица друг друга в отсветах с неба, и Мерлин поднял одну бровь.

- Кто сделал хорошо? - спросил он.

- Кэйлеб, - ответил Фэлхан с улыбкой. Он смахнул воду со своего лица и потряс головой. - Эти люди никогда не догадаются, что он получил поправки к курсу от вас!

- Не знаю, о чем вы говорите! - Мерлин ответил настолько невинно, как любой другой при таких условиях ветра и моря.

- Ну, конечно, не знаете, сейджин Мерлин! - согласился Фэлхан с еще более широкой улыбкой, и Мерлин усмехнулся. Затем он посерьезнел.

- Вы правы, он сделал это хорошо! - крикнул он. - И это важнее, чем когда-либо!

- Согласен! - резко кивнул Фэлхан. Затем он взглянул на принца, и его улыбка стала глубоко одобрительной. - Он растет, не так ли? - сказал он Мерлину.

- Растет! - согласился Мерлин. - Он растет!

Фэлхан был прав, - размышлял он, - и более чем в одном отношении. Кэйлеб уже продемонстрировал свое собственное тактическое и стратегическое понимание, а также способность перепроверить свою собственную оценку ситуации. По крайней мере, он поверил в предложения Мерлина не просто из-за своего случайного согласия с ними. Он использовал способности Мерлина, чтобы принимать свои собственные решения.

И молодой человек также демонстрировал впечатляющее внимание к бытовым деталям. Он осознанно проследовал гораздо восточнее, чем можно было сделать сразу после поворота назад к рифу Армагеддон. Это добавило два дополнительных часа к общему времени перехода, и капитан Мэнтир использовал это время, чтобы разжечь плиты камбуза и вдоволь накормить каждого человека как горячим супом, так и мясом, тушеным с рисом и овощами.

Было невозможно переоценить то, сколько значила горячая еда для людей, которые уже пережили изматывающий день и столкнутся с еще