Книга Доминика из Долины оборотней - Оксана Чекменёва

* * *

29 октября 2020 года, четверг

Ричард, как можно аккуратней, держал на руках свою ношу, которая, с его-то силой, не весила ничего, но была бесценна в его глазах. Пройдя в свой пустой дом, он поднялся на второй этаж и остановился в дверях комнаты для гостей, глянул в спящее лицо Эбби, повернулся и отправился в свою спальню. Уложив девушку на просторную кровать, он лёг рядом.

Ночь давно опустилась на Долину, но сон не шёл к Ричарду, он любовался своей Эбби и не мог поверить сам себе и, наверное, своей удаче, что встретил эту удивительную женщину. Женщину, ставшую в доли секунды его судьбой и жизнью. Первые лучи солнца уже падали на подушку, когда Ричард, наконец, уснул, бережно обняв Эбби.

Проснулся, как от внутреннего толчка – Эбби не было рядом. Моментально прислушавшись, он услышал шум внизу. Девушка явно ходила по кухне, гремели кастрюльки, хлопала дверца холодильника.

– Эбби? – он наблюдал какое-то время за худенькой, похожей на фарфоровую статуэтку тончайшей работы, девушку, – доброе утро, – сделал шаг вперёд.

– Доброе, – Эбби улыбнулась, и Ричарду показалось, что солнечный свет залил просторное помещение кухни, окна которой выходили в тень в это время суток, – я немного похозяйничала у тебя…

– У нас, – поправил Ричард.

– У нас, – Эбби помолчала, мешая венчиком яйца в миске зелёного цвета. – Я думала сделать омлет с овощами и мясные отбивные.

Ричард ещё в спальне почувствовал запах жареного мяса, специй и оливкового масла, но, подойдя ближе, приоткрыл крышку на сковороде.

– Изумительный запах.

– Спасибо, – Эбби казалась молчаливой.

Она поглядывала на Ричарда из-под пушистых ресниц и иногда, с нескрываемым восторгом, смотрела прямо, потом прикусывала губу и отводила глаза.

– Ох, извини, пожалуйста, – Ричард быстро посмотрел на себя и только сейчас сообразил, что он был с голым торсом. Машинально снимая футболку, которая была на нём вчера, он не озаботился тем, чтобы надеть другую.

– Мне нравится, – сказала Эбби тихо, но Ричард услышал её и довольно улыбнулся.

Когда с завтраком было покончено, и Ричард, под немного удивлённым взглядом Эбби, сам вымыл посуду, повисла тишина.

– Нам надо слетать в Грейс-Фолс за одеждой для тебя, – прервал эту тишину Ричард.

– Но?.. – Эбби выглядела не совсем уверенной.

– Эбби, тебе нужна одежда... хотя бы основной минимум… платье или футболки, и… – глаза Ричарда пробежались по изящной фигурке женщины рядом.

– Хорошо, – она улыбнулась.

– Просто «хорошо»?

– Да, просто «хорошо», если ты так считаешь.

– Хорошо, – Ричард стоял рядом и внимательно смотрел на Эбби, он видел больше, чем увидит обыкновенный человеческий взгляд, слышал учащённое сердцебиение и чувствовал, что Эбби ощущает то же самое, что и он.

– Эбби, – нагнулся ближе к её лицу, смотря на приоткрытый ротик, – Эбби, – накрыл своими губами губы девушки и почувствовал ответный поцелуй.

Бережно, максимально бережно, он прижал к себе Эбби, а потом поднял на руки, позволяя ей перебирать свои волосы нежными пальцами. Он уже был готов поддаться своему желанию, тем более, видел такое же в ответ, как вдруг почувствовал, что Эбби отстраняется от него.

– Я… я не могу, – прошептала, прикусывая губу.

– Мы подождём, сколько тебе требуется, – Ричард попытался выровнять голос, и ему это удалось.

Он посмотрел вслед быстро поднимающийся по лестнице Эбби и в то же мгновение оказался рядом.

– Эбби.

– Я не могу, – сказала твёрдо и отвела глаза.

– Почему? Эбби, ведь ты чувствуешь это, чувствуешь то же самое, что и я, не можешь не чувствовать. Это настолько сильное чувство, невероятно сильное.

– Да, но…

– Что? Эбби?

– Я говорила, вы не поймёте, ты не поймёшь меня.

– Я попытаюсь, я пойму, поверь мне… – Ричард поднял на руки девушку и зашёл с ней в спальню, где постель ещё пахла Эбби.

– Мне больше трёх сотен лет... Триста! Стоит к кому-то привязаться, как я вынуждена покинуть его, или сам человек покидает меня… Уже очень давно у меня нет друзей, нет знакомых, нет никого, к кому бы я могла привязаться… никого, – она запнулась, – я устала терять. То, что я чувствую сейчас – это немного пугает, ты такой прекрасный, такой настоящий, я… люблю тебя! И я понимаю, что никак не могу тебя потерять, никак, но потеряю… а ты не понимаешь, каково это – терять родных, близких, друзей, всех кто был близок или мог им стать.

– Меня ты не потеряешь. Ты видела своими глазами, что не можешь потерять меня.

– Возможно ли это? То, что ты говоришь – это возможно?

– Конечно, Эбби.

– Ты так легко говоришь, ты просто не можешь понять меня…

– Эбби, – он с предельной нежностью обхватил её лицо ладонями, – я могу понять тебя, и я понимаю, очень хорошо понимаю тебя.

– Разве? – Эбби не заметила, как стала подставлять лицо под лёгкие поцелуи и оказалась на спине, целуя в ответ своего Ричарда.

– Я должен тебе сказать кое-что, – его руки были с двух сторон от лица девушки, легко удерживая его на весу, так, что она ощущала его тело, но не ощущала вес или твёрдость кожи. – Я знаю, знаю, как терять близких, родных людей. Они живут настолько мало, их тела хрупки… я терял много друзей, родных, терял близких женщин, я знаю, о чём ты говоришь, но это не имеет отношения к нам.

– Многих? Ты терял многих?

– Боюсь, за мои года их накопилось бесчисленное множество… Мы не всегда живём обособлено, иногда мы живём среди людей, я принимал участие в войнах или покорениях новых земель, я привязывался к людям, несмотря на то, что знал – век их будет недолгим по сравнению с моим…

– Какой твой век? Сколько тебе лет?

Ричард молчал, он привстал и легко посадил Эбби рядом, удерживая.

– Мне… мне около трёх тысяч лет.

– Сколько?

– Три тысячи шестьдесят четыре года, если быть точным.

– Три тысячи шестьдесят четыре года, – она повторяла про себя, словно пытаясь поверить самой себе, – три тысячи… шестьдесят… четыре, но ты не выглядишь на три тысячи лет!

– Спасибо… ты тоже не выглядишь на… свои года, – он улыбнулся от того, что Эбби, казалось, не испугалась. Напротив, она гладила по лицу Ричарда и повторяла:

– Три тысячи шестьдесят четыре года. Это значит?..

– Это значит, что ты не потеряешь меня, Эбби, никогда не потеряешь. Я буду с тобой рядом, всегда буду рядом… всю свою и твою вечную жизнь. Это значит, что тебе не нужно будет скрываться, опасаться привязываться, это значит, что я люблю тебя, – он поцеловал свою Эбби так, как хотел с самой ночи. Настойчиво, глубоко, страстно, сдерживая себя от резких движений.