Книга Судьба: Дитя Неба - Элизабет Хэйдон

— Я сильно сомневаюсь, что ты правильно оценил чувства Энвин.

Он взял ее лицо в свои ладони и долго смотрел в глаза.

— Кто еще мог перенести такое испытание ради людей, по отношению к которым нет никаких обязательств? Боги, Ариа, если это не доказывает, что ты достойна титула Королевы намерьенов, я не знаю, кто его достоин. Я женился на тебе не для того, чтобы ты стала Королевой, и сделал тебя Королевой намерьенов не затем, чтобы ты стала моей женой. Я поступил так только потому, что лучшего кандидата попросту не существует. И я буду помогать и заботиться о тебе. Я возьму на себя, по крайней мере поначалу, все тревоги, связанные с правами на ежегодный отлов рыбы, хлебными тарифами, налогами на рогатый скот в Орланданских провинциях и полезными ископаемыми…

Рапсодия скорчила гримасу:

— Не могу дождаться. С меня этих глупостей и в Тириане хватало.

Его лицо сохраняло серьезное выражение.

— Рапсодия, ты простишь меня? В твоем сердце осталось для меня место? Никто из нас не мог предвидеть, как будут разворачиваться события после ночи нашей свадьбы. Я знал, что тебя ждут страдания, но не понимал, какими ужасными они будут. Ты все еще меня любишь?

Она вздохнула.

— Да. И всегда буду любить.

— И этого для тебя достаточно?

Она долго смотрела на Гвидиона. Боль была почти невыносимой, ложь едва не уничтожила их обоих. Но лгали не они, а теперь на их плечи легло бремя власти. Воспоминания о свадьбе вернули невероятное ощущение счастья, которое она испытала и увидела в его глазах, когда они обещали хранить друг другу верность. И еще нежность их любви — объединились две половинки одной души, — веселый смех и планы, которые они строили в ту ночь. Тогда она впервые испытала совершенно безграничную радость, а теперь обрела и мудрость. Она вспомнила улыбку на лице у Патриарха:

«Превыше всего остального я желаю тебе познать радость».

Ей предстояло принять легкое решение. Она собрала все неприятные воспоминания и чувства и сожгла их воображаемым огнем, превратив в пепел, оставив себе лишь то, что было священным.

Райл хайра.

— Да, — сказала она, и лицо Гвидиона осветилось счастьем, чего она не видела уже почти полгода. — Да, мне кажется, ты меня научил. Этого достаточно. Более того, мы должны смиренно возблагодарить богов за наше счастье.

— Значит, ты примешь меня обратно?

Рапсодия рассмеялась.

— Похоже, я тебя и не отдавала, но если ты спрашиваешь — да, приму. Возможно, я даже прощу тебя за то, что ты сделал из меня Королеву намерьенов, но тут тебе не следует особенно обольщаться.

— Должен тебе напомнить, что именно ты сделала меня Королем или планировала сделать, — тут мы на равных.

— Вот уж нет. Мы никогда не будем на равных. — Рапсодия немного помолчала и улыбнулась. — Приходится признать, что ты всегда будешь намного выше.

— И еще я хочу, чтобы ты знала, что я твой верный муж: у меня никогда никого не было, кроме тебя.

— Мне кажется, я поняла.

— И еще: последние шесть месяцев мне хотелось кое-что прояснить насчет одной твоей маленькой реплики.

— В самом деле?

— Да. Помнишь, в ночь нашей свадьбы, после того как я сделал предложение, но до того как рассердился на тебя, ты рассказывала мне о нашей встрече на старой земле? Когда еще не знала, кто я такой?

— Да.

— Вспоминая о том, как мы в первый раз занимались любовью под звездным небом Серендаира, одновременно потеряв невинность, ты сказала: «Одна ночь бессмысленного секса на лугу». Я правильно все запомнил? — В его глазах заплясали огоньки, а на лице появилось обиженное выражение.

Рапсодия рассмеялась и смущенно покраснела.

— Кажется, я именно так и сказала, ты не ошибся.

— О да. — Гвидион с трудом сохранял на лице обиженное выражение. — А для меня это был прекрасный, святой момент, Эмили.

Она весело рассмеялась, но ответила ему, не опуская глаз.

— Для меня тоже, Сэм, — проговорила она, воспользовавшись своим даром. — Это было подобно заключению брака, который к тому же благословили небеса.

— Именно! Я испытал то же самое. Не помню, чтобы я тогда делал тебе предложение, просто мы оба решили, что должны пожениться.

— Да, верно.

— В таком случае мне принадлежит рекорд супружеского воздержания, оно продолжалось сто сорок лет между двумя эпизодами, когда мы занимались любовью, и значительно больше, если вспомнить о времени, проведенном тобой в Корне. Тогда промежуток исчисляется столетиями, точнее, тысячелетием.

Рапсодия вновь рассмеялась.

— Мои поздравления! Таким достижением стоит гордиться.

— И вот теперь, когда мы женаты, после обмена брачными клятвами и кольцами я ждал шесть месяцев, шесть месяцев, Рапсодия. Ни один мужчина, когда-либо видевший тебя, не поверит, что такое возможно.

— И никто, кто знает меня. Впрочем, я даже не подозревала о собственном браке. Мне тоже пришлось нелегко, Сэм.

— Меня можно теперь называть лорд Терпение, не так ли?

— Определенно. Я уже сказала, что восхищаюсь твоей сдержанностью. Чего еще ты хочешь?

— Довольно глупый вопрос.

— Давай я попробую угадать: ты намерен установить новый рекорд воздержания?

— Не смешно. — Однако Эши не выдержал и захихикал.

Рапсодия ухмыльнулась.

— Иными словами, ты рассчитываешь, что я должна каким-то образом компенсировать твои страдания?

— Именно.

— Ага. Ну, в таком случае чисто математически я не сумею это сделать за одну ночь, извини.

Он наклонился над ней и прикоснулся лбом к ее лбу, так что их глаза оказались совсем рядом.

— Но ты можешь попытаться.

— Наверное. До рассвета мне все равно больше нечем заняться.

— Забудь о рассвете. Намерьены еще сейчас продолжают пить за нас. Они придут в себя не раньше полудня.

Глаза Рапсодии заискрились.

— Ладно. — Она обняла его рукой за шею.

Гвидион забрался в постель и расположился над ней, опираясь на ладони и колени.

— А после того как этот проклятый Совет закончится, твоя карточка для танцев будет занята на ближайшие шесть месяцев.

— Шесть месяцев? Нет, не думаю, Сэм. Быть может, две недели. Я слишком давно не была в Тириане.

Дракон зарычал.

— Извини, если ты хочешь сохранить меня, придется устроить свадьбу, в противном случае…

— Не говори ничего, все будет сделано.

— Хорошо.

— Тогда ты моя до тех пор, пока я тебе не надоем. Договорились?