Книга История Древней Греции - Николас Хаммонд

Рис. 29. Битва при Херонее

Македонская армия была самой опытной и самой тренированной в Европе. Тяжелая конница, возглавляемая гетайрами и в данном случае усиленная фессалийской конницей, была облачена в доспехи, вооружена щитом, мечом и пикой (сариссой) для ближней битвы, а каждый эскадрон строился клином – этот строй изобрел Филипп. Легкая конница имела более легкие доспехи и была вооружена, как обычно в греческой коннице, двумя копьями или дротиками и мечом. Строевая пехота, пезетайры, имела почти такое же тяжелое вооружение, как и греческие гоплиты, но ее копья или пики были в два раза длиннее гоплитского копья. Строй, в котором сражалась пехота – фаланга, – обычно был более открытым и глубоким, чем греческий гоплитский строй, и способен на гибкий маневр; на каждого бойца приходилось не менее одного метра фронта, глубина строя составляла десять человек. Копья первых рядов, вероятно, имели разную длину: самые длинные достигали 3,6 м, благодаря чему каждая шеренга могла действовать против переднего вражеского ряда не менее чем тремя копьями. Вне фаланги как мобильные силы прикрытия размещались пелтасты и легкие пехотинцы. Под Херонеей у Филиппа было не менее 2 тысяч человек конницы и 30 тысяч человек пехоты – вся пехота, что насчитывалась в македонской полевой армии. Филипп, вероятно, не взял в эту битву, где он должен был отстоять престиж Македонии, союзных греческих гоплитов.

35-тысячная греческая пехота занимала выгодную позицию, протянувшуюся от реки Кефисс до предгорий к востоку от укрепленного акрополя Херонеи (рис. 29). Примерно 12 тысяч беотийских гоплитов стояли на правом фланге; Священный отряд располагался на самом краю. 10 тысяч афинских гоплитов занимали левый фланг; в центре размещались союзные гоплиты, усиленные примерно 5 тысячами наемников. Строй, имевший в длину две мили, шел наискосок через равнину; если бы армия Филиппа вышла на широкий клин открытого пространства и была бы разбита, афиняне могли бы развернуться в сторону равнины и отбросить врага обратно к Кефиссу, и в то же время, если бы греческая линия оказалась прорвана, большая часть войск могла уйти через перевал Керата в Лебадею. Глубина греческого строя составляла восемь человек, за исключением крайнего правого фланга, где тесным строем стоял Священный отряд, а левый фланг был связан цепочкой легких пехотинцев с херонейской крепостью. Греческая конница, приблизительно равная численностью македонской коннице, оставалась в резерве.

Филипп знал, что беотийцы – закаленные бойцы, а афиняне, за последние двадцать четыре года воевавшие в течение лишь месяца, не имеют достаточного боевого опыта. По политическим соображениям он хотел разгромить беотийскую армию и захватить в плен как можно больше афинских граждан. Тактическая задача заключалась в том, чтобы прорвать греческий строй и бросить в прорыв тяжелую конницу, которая могла бы атаковать неприятеля. На рассвете Филипп поручил Александру и офицерам его штаба командование тяжелой конницей, располагавшейся слева от его фаланги. Отряд легковооруженных пехотинцев он поставил на правом фланге. Сам он во главе царских батальонов – гипаспистов – повел вперед правое крыло своей фаланги, так что его строй наступал наискось по отношению к греческому строю. Поэтому гипасписты достигли позиций афинян раньше, чем другие батальоны подошли вплотную к центру и правому флангу греков. Затем Филипп «отошел шаг за шагом», уводя гипаспистов назад, на небольшое возвышение посреди равнины. Во время отступления правое крыло фаланги «сжалось, и его люди были защищены частоколом копий»; остальная часть фаланги и конница продолжали наступление. Афиняне решили, что победа близка. Они стремительно бросились вслед за отступающим Филиппом, и весь греческий строй, чтобы избежать бреши, подался влево, за исключением крайнего правого фланга, где Священный отряд неподвижно стоял плотным строем на берегу Кефисса. Между гоплитами и крайним правым флангом неизбежно образовалась брешь, чем и воспользовался Александр во главе конных гетайров. Одновременно Филипп приказал гипаспистам атаковать афинян, которые в ходе стремительного наступления растянули и нарушили строй, и македоняне загнали их в горный карман, где тысяча афинян были убиты и 2 тысячи захвачены в плен. На другой стороне поля Священный отряд, окруженный конницей Александра, был уничтожен. Когда центры обоих строев вступили в сражение, македонский батальон на левом фланге вслед за конницей Александра вошел в образовавшуюся брешь и обогнул греческий строй с фланга. После этого весь греческий строй развалился. Филипп запретил своей коннице преследовать бегущего врага. Своей победой он уже и так достиг всего, чего хотел[67].

Фивы капитулировали сразу же. Беотийская лига была распущена; Феспии, Платея и Орхомен восстановлены, а Фивы, низведенные до уровня отдельного полиса, были вынуждены смириться с возвращением изгнанников. Власть в городе получила олигархия из 300 фиванцев, демократические вожди были казнены или изгнаны олигархами, Кадмею занял македонский гарнизон. Те фиванские военнопленные, за которых не заплатили выкуп, были проданы в рабство; тела погибших фиванцев родственникам также пришлось выкупать. Участь Фив была тяжела, но все-таки не в той мере, какой они подвергли Орхомен и Коронею. В Афинах готовились оборонять город до последнего. Поскольку Харес не вернулся, военачальником был назначен Харидем вместо Лисикла, приговоренного к смерти за то, что он бежал вместе со всеми. Его обвинитель Ликург и Гиперид организовали оборону; последний предложил вооружить всех боеспособных рабов и заключенных, а Демосфен, назначенный зерновым комиссаром, отправился добывать деньги и припасы, в первую очередь у Персии. Но в этот момент вмешался Ареопаг. Он сместил Харидема, и вместо него был выбран Фокион. После этого Филипп прислал пленного афинского оратора Демада объявить о готовности царя вести переговоры; Фокион, Эсхин и Демад были назначены посланниками к Филиппу. Были предложены следующие условия мира: Филипп обязался не вводить никаких войск в Аттику и никаких кораблей в Пирей; Афины должны были распустить Афинский союз и стать союзником Македонии, но сохраняли за собой Лемнос, Имброс, Скирос, Делос, Самос и получали Ороп, отнятый у Фив. Эти условия были приняты. Филипп отпустил пленных афинян без выкупа, а пепел погибших доставил в город военный конвой во главе с Александром, Антипатром и Алкимахом.

3. Замирение Греции и убийство Филиппа

Уверенность Демосфена, что Филипп намеревается «уничтожить» Афины, была, таким образом, опровергнута. Слова Филиппа, что он желает лишь сотрудничать, подтверждались его поведением как победителя. В порыве благодарности афиняне даровали гражданство Филиппу и Александру и решили установить статую Филиппа на Агоре. В то же время Демосфена избрали произнести погребальную речь в честь погибших. Через несколько недель после битвы Исократ написал письмо Филиппу. Год назад он сочинил «Панафинеик», в котором восхвалял любимые Афины, «Афины в венке из фиалок», спасшие Грецию. Теперь он заклинал Филиппа «положить конец безумию и имперским амбициям (pleonexia), которые портят взаимоотношения между греками, примирить их и привести к согласию (homonoia) и объявить войну Персии». Он радовался своему долголетию (ему было уже 98 лет), поскольку считал, что его мечты о единстве Греции вот-вот сбудутся. Но он умер до того, как они исполнились.