Книга Возвращение колдуна - Вольфганг Хольбайн

В то же мгновение начался настоящий ад. Из необычайно дисциплинированной армии крысы снова превратились в обычное скопление безмозглых тварей, охваченных паникой. Они беспорядочно метались, нападая друг на друга и злобно набрасываясь на все, что двигалось. Серо-коричневая волна накатилась на нас и сбила меня с ног. Я перевернулся на живот, закрыл руками голову и затаил дыхание. Острые, как ножи, когти разрывали на мне одежду, зубы с остервенением вонзались в кожу так, что от боли хотелось кричать. Одна из крыс в безотчетном страхе попыталась залезть мне под пальто.

Затем все закончилось. Боли не было, неприятное ощущение от прикосновения мягких, теплых тел исчезло, шум множества скребущих лап начал постепенно затихать, а потом и вовсе смолк. Я осторожно убрал руки с головы и решился открыть глаза.

Крысы ушли. Несколько хищников все еще были здесь и в слепой ярости боролись друг с другом, но ужасное войско за считанные минуты перестало существовать. Как только управляющая ими сила исчезла, животные вновь начали действовать, повинуясь своим инстинктам.

Чья-то рука дотронулась до моего плеча, и когда я поднял голову, то увидел осунувшееся лицо Говарда.

— Все в порядке? — спросил он.

Я вздрогнул, поднялся на ноги и внимательно осмотрел себя. Коэн, леди Одли и он, казалось, отделались одним страхом.

— Почему? — в полной растерянности прошептал Говард.

Почему? Я мог бы ответить, но предпочел промолчать, так как все, что произошло на моих глазах, казалось слишком уж нереальным.

Серые господа… Боже мой, Килиан, старый пьяница, знал это, да и крысы сами попытались подсказать мне, как нужно действовать. Я вспомнил животное, которое на кладбище было растерзано своими собратьями, вспомнил крыс, напавших на карету Коэна, чтобы я мог уйти на кладбище в Сэйнт Эймс единственной, оставшейся свободной дорогой. Проспав в своей темнице больше двухсот миллионов лет, Шуб-Ниггуратх подчинил себе крыс, пытаясь подготовить свое пробуждение. Он также воспользовался телом несчастной Синди, чтобы управлять ею. Однако разум, которым он насильно наделил крыс, стал его погибелью. Увидев опасность, исходящую от ДОИСТОРИЧЕСКИХ ГИГАНТОВ, и осознав, что она нависла над ними и людьми, крысы восстали против него. После того как Синди узнала о моих магических силах, она целенаправленно привела меня сюда, чтобы я закончил ее отчаянную борьбу.

— Почему? — задумчиво повторил я, обводя взглядом место побоища. Не в силах отвести глаз от тысяч мертвых серых крыс, жертв Шуб-Ниггуратха, я добавил: — Потому что они хозяева, Говард.

Говард недоуменно уставился на меня, но я не стал больше ничего говорить, а медленно подошел к леди Одли.

Она стояла перед Синди на коленях, обхватив ее голову. Она сняла с девушки этот ужасный костяной шлем, который та носила, и нежно гладила ее по щекам. Синди прерывисто дышала. Ее грудь тяжело поднималась и опускалась, глаза были закрыты.

Я осторожно опустился на колени рядом с леди Одли, успокаивающе улыбнулся ей и положил руку на лоб Синди. На мгновение во мне проснулся сильный страх и показалось, будто я вновь чувствую присутствие ужасного чудовища, которое мне довелось увидеть через глаза крысы.

Но ничего этого не было. Чудовище исчезло, как и Шуб-Ниггуратх, его господин. Леди Одли смотрела на меня с отчаянной надеждой в глазах и безумным страхом, который она не могла скрыть.

— Синди… Теперь она снова станет прежней? — пробормотала женщина. — Она же больше не… не одержима? Она будет жить?

— Я думаю, что да, — осторожно ответил я.

У меня не было желания, во всяком случае сейчас, пытаться понять, что произошло с племянницей леди Одли. Но вероятно, все действительно было так, как утверждала женщина: существо оживило тело Синди, потому что ему нужно было чье-то тело. Но вместе с тем в теле проснулось что-то от настоящей Синди — часть ее человеческой души. И эта часть продолжала жить.

Словно подтверждая мои мысли, Синди открыла глаза. Ее взгляд был ясным, но сама девушка была в полном замешательстве.

— Тетя… Од? — слабым голосом прошептала она. Со стороны она напоминала человека, который очнулся от глубокого сна и теперь не понимал, где он находится. — Что… что случилось? Я была больна и… — Синди запнулась и испуганно вздрогнула, увидев, где она находится. — О Боже, что это за ужасное место? — спросила девушка. — Где я? Мне приснился такой ужасный сон! Мне приснилось, что я была мертва и…

Я больше не стал слушать и деликатно отошел в сторону, чтобы не мешать им радоваться новой встрече. Леди Одли будет достаточно тяжело объяснить Синди, что сон был не совсем сном и что он продлился целых двадцать лет.

Когда я вновь повернулся к ним, то встретился взглядом со Стэном Коэном, который таращился на девушку и, похоже, вновь сомневался, не сошел ли он с ума.

— А вы знаете, как нам выйти отсюда? — спросил я, чтобы отвлечь его от тягостных размышлений.

Коэн кивнул, не переставая смотреть на Синди.

— Мы должны сделать это как можно скорее, — продолжил я. — Пока ваш брат не привел сюда всю лондонскую полицию. Затем, обращаясь к Говарду, я спросил: — Интересно, что на этот раз решит предпринять капитан Коэн? Думаю, что обвинить меня в убийстве ему теперь не удастся. Напомни мне, пожалуйста, чтобы я спросил у доктора Грея, является ли в Англии уголовно наказуемым преступлением воскрешение мертвых.