Книга Ложь и правда о советской экономике - Евгений Юрьевич Спицын

при режиме постоянной влажности дутья, непрерывной разливки стали и т.д.), которые позволили резко сократить расходы кокса и железной руды, существенно увеличить выплавку стали и чугуна, поднять их качество, снизить себестоимость их производства и обогнать американцев не только по коэффициенту использования мощностей доменных печей, но и по производству калиброванных сталей, тонкого и холоднопрокатного листа. В итоге, как справедливо указал авторитетнейший знаток советской экономики профессор Р. А. Белоусов, к концу 1985 года «черная металлургия, наконец-то удовлетворив потребности народного хозяйства страны в главных видах своей конечной продукции, снизила не только скорость своего развития, но и абсолютные приросты»[1305]. По его же мнению, именно это обстоятельство и «позволило высвободить значительные финансовые, материальные и трудовые ресурсы для неотложных нужд других отраслей» народного хозяйства страны.

В качестве такого очень зримого примера перетекания ресурсов можно привести одну из самых технологичных гражданских отраслей той эпохи — химическую промышленность, в становлении и развитии которой огромную роль сыграл легендарный министр химической промышленности, а затем и заместитель председателя Совета Министров СССР Леонид Аркадьевич Костандов[1306]. По оценкам того же Р. А. Белоусова, динамика роста этой отрасли, продукция которой была крайне востребована многими отраслями народного хозяйства страны — от сельского хозяйства до жилищного и индустриального строительства, — в этот период «примерно в два раза опережала темпы роста всей промышленности».

Ну и напоследок, чтобы опять-таки не утомлять читателя обилием фактов и цифр, немного скажем о развитии советского машиностроения, которое, бесспорно, всегда было одной из ведущих отраслей не только всей промышленности, но и всего народного хозяйства страны. В рамках самой этой отрасли было 40 подотраслей, где особую роль играли станкостроение, производство средств автоматизации и вычислительной техники, которое во многом определяло весь научно-технический прогресс страны. Здесь ситуация была довольно противоречива. С одной стороны, шел процесс сокращения общего объема выпуска металлорежущих станков, однако, с другой стороны, наблюдался очень заметный рост производства специальных станков, станков с ЧПУ, автоматических линий, компьютерной техники и промышленных роботов[1307]:

Поэтому всякого рода инсинуации записных либералов и «рыночников» типа Е. Т. Гайдара и Н. А. Митрохина[1308] о том, что мировой энергетический, а затем и экономический кризис 1973–1975 годов, в ходе которого цена на нефть подскочила в 4 раза, с 3 до 12 долл. за баррель, оказали медвежью услугу всей советской экономике, полностью остановив развитие передовых наукоемких отраслей — электроники, кибернетики, робототехники и биотехнологии, — мягко говоря, слишком лукавы. Хотя надо признать, что рост продажи сырой нефти и нефтепродуктов с 98,5 млн. тонн в 1970 году до 193,5 млн. тонн в 1985 году принес СССР огромные валютные ресурсы. Хотя ученые по-разному оценивают масштабы нефтедолларов, заработанных в этот период. По оценкам С. Е. Мишенина, экспорт сырьевых ресурсов принес СССР 450 млрд. долл. А по оценкам М. В. Славкиной, которая более детально изучала эту тему в своих статьях и монографиях, долларовые доходы от экспорта нефти и нефтепродуктов в 1970–1985 годах составили чуть больше 124,8 млрд. долл., из которых 107,6 млрд. пришлись на 1976–1985 годы[1309]. При этом, вопреки ходячим штампам, эти огромные деньги тратились не только на импорт сельхозпродукции и товаров ширпотреба, но и на промышленное, в том числе высокотехнологическое, оборудование. При этом, по оценкам ряда специалистов, к 1985 году доля сырья и топлива в экспортном балансе страны поднялась почти до 55%, в том числе за счет строительства магистральных нефтепроводов и газопроводов, крупнейшим из которых стал знаменитый Международный газопровод «Уренгой — Помары — Ужгород» длиной в 4450 км, возведенный в 1978–1983 годах.

Вместе с тем надо признать, что именно в эти годы обозначались и первые кризисные явления в экономическом развитии страны, в частности стала падать фондоотдача, темпы производства предметов потребления вновь стали отставать от темпов роста производства средств производства, упали темпы научно-технического прогресса и перевооружения многих базовых отраслей, за исключением самых технологичных отраслей советского ВПК. Именно здесь были сконцентрированы не только лучшие инженерно-конструкторские кадры, огромные финансовые и трудовые ресурсы, но и основной потенциал новейших достижений НТР, в частности лазерной, волоконно-оптической и других новейших промышленных технологий. При этом, опять-таки вопреки расхожим штампам, многие из этих технологий «выходили» за рамки самого ВПК и распространялись на многие гражданские отрасли народного хозяйства страны, в частности атомную промышленность, космическую отрасль, самолетостроение, радиоэлектронику и т.д.[1310]

Наконец, одним из важнейших итогов развития страны в годы брежневских пятилеток стало создание Единой энергетической системы, начатое еще в хрущевскую эпоху под руководством легендарного главы Министерства энергетики и электрификации СССР Петра Степановича Непорожнего, занимавшего свой пост почти четверть века. Сначала летом 1967 года по его инициативе было создано Центральное диспетчерское управление ЕЭС СССР, которое также исполняло функции диспетчерского управления Объединенной энергосистемы (ОЭС) Центра, то есть Европейской части страны. Затем в 1970 году к ЕЭС была присоединена ОЭС Закавказья, в 1972 году — ОЭС Казахстана и ряда районов Западной Сибири, а в 1978 году — ОЭС всей Сибири и Дальнего Востока. Само же создание этой системы стало возможным благодаря тому, что именно тогда началась реализация большой программы строительства гидроэлектростанций уже в природных створах мощнейших рек. Именно по этой программе были возведены все крупнейшие гидроэлектростанции, в том числе целый каскад Волжских ГЭС — Куйбышевская, Волгоградская, Саратовская, Нижнекамская и Чебоксарская, знаменитые сибирские ГЭС — Братская, Красноярская, Саяно-Шушенская и Усть-Илимская, а также две крупнейшие среднеазиатские ГЭС — Нурекская и Токтогульская. Он же был настоящим и убежденным вдохновителем и организатором строительства атомных электростанций (АЭС), в частности Нововоронежской, Курской, Белоярской, Смоленской, Ровенской, Запорожской, Кольской, Армянской и ряда других. В результате этой колоссальной работы к концу брежневского правления наша страна вышла на 2-е место в мире по выработке электроэнергии. Причем, как видно из нижеприведенной таблицы, в годы Х-й и XI-й пятилеток особый упор был сделан на строительство АЭС, которые к 1985 году давали уже почти 45% всей электроэнергии в стране.

По оценкам специалистов, столь масштабное строительство ГЭС и АЭС позволило не только поднять энерговооруженность и производительность труда во всех отраслях народного хозяйства страны, но и существенно снизить расход топлива на всех электростанциях, в том числе и на ТЭЦ, почти на 35%[1311]. Кроме того, именно в эти годы возник новый электробаланс страны, который, по мнению того же Р. А. Белоусова, «лишь выравнял межотраслевое равновесие» между промышленностью, сельским хозяйством, транспортом