Книга Из Тьмы. Арка 4 - Добродел

на поводу у глупейших революционных агиток? Бросать тщательно собранное имущество ради столь же красивой, сколь и нереализуемой идеи принесения всеобщего благоденствия посредством усекновения «плохих» дворян и высших чиновников?

Да ни за что!

По крайней мере, те, кто будет оценивать вероятности, никогда так не поступят, — а значит, и перенесут своё отношение на меня. Тем более что старательно и сознательно создаваемый образ Куроме Абэ к этому располагает.

Единственное, что может доставить проблем — несколько более высокая ценность статусного жилья, которое и за Очень Большие Деньги не факт, что купишь. Но это не страшно. В худшем случае новый домик просто отожмут… и откроют мне некоторые из неочевидных путей. Короче говоря, если смотреть на среднюю и дальнюю перспективу — от наградного подарка Тайго мне сплошная польза и выгода.

Возможные неприятности в краткосрочке? Что ж, они — приемлемая цена.

Род Мизуна, который на первый взгляд удачно избежал проблем, вскоре получит своё от нашего небольшого объединения, ныне пополнившегося новым членом. Что может быть лучше для взаимопонимания старых врагов, ставших союзниками, чем успешное прижучивание и раскулачивание третьей стороны? Особых союзнических чувств Хиро Ван к Ченю Мизуна не питал, даже наоборот. Поэтому он с удовольствием поучаствует в разделе «лишних» активов партнёра по политической игре, не успевшего вовремя переобуться партнёра. И попутно присоединит к косвенно подконтрольным мне частям региона его последнюю треть.

И всё это бывший враг сделает по своей, хе-хе, воле. Прямо как в том анекдоте про собаку, горчицу и трёх спорщиков-живодёров.*

/* — Поспорили как-то немец, американец и русский: кто скормит собаке горчицу? Немец схватил собаку и залил горчицу в её пасть. «Не считается — это насилие», — сказали русский и американец. Американец положил горчицу на мясо, собака съела. «Не считается — это подкуп», — сказали остальные. Русский просто намазал горчицей собачью задницу, которую бедное животное, поскуливая от жжения, тут же начало вылизывать. «Вот видите! Ест сама, добровольно, ещё и с песнями!»/

Впрочем, теперь эта грызня подковёрных бульдогов меня мало касается: проблему возможного бунта решили, высокопоставленных союзников (сомнительных, конечно, но где взять иных?) завербовали, информацией и ресурсами (в том числе и потенциальными боевиками) разжились.

Остальное — мелочи жизни.

После возвращения стоит сбросить добытую в здешних суровых краях информацию верному Счетоводу. Пусть анализирует и придумывает, куда можно приспособить полученные связи и данные. Тем более что миньон во время прошлого моего визита к ним в гости хвастался успешно формируемым разведывательно-аналитическим отделом — значит, точно сумеет разбить полученное на безопасные блоки и передать в разработку доверенным подчинённым. Хотя этих доверенных по возвращении в Столицу не помешает хорошенько проверить с помощью эмпатического детектора лжи.

То есть набрать чая и печенек, дабы, скрашивая время вкусненьким, выслушать, что эти деятели станут отвечать на провокационные вопросы вроде: «кому ты передавал секреты организации?», «от кого получал взятки?», «как пользовался служебным положением?» и так далее.

Но с этим разберёмся позже, сейчас же надо перетерпеть церемонию и успеть выловить Вайтли, пока тот никуда не ушёл. Старый монстробой имеет довольно богатый опыт, в том числе и встречался с носителями Чёрной Слизи, в ареал обитания которой я хочу нанести короткий визит с разведывательно-исследовательскими целями. Так-то данных и без того хватает, но больше — не меньше. А Вайтли более чем заслуживает свою репутацию бывалого человека, любящего и умеющего делиться своим опытом с молодым поколением.

Даже если про конкретного монстра он ничего нового и не скажет, то уж многодесятилетним опытом поделится точно.

Да и про обалдуя из его команды тоже требуется поговорить: один раз этот Гекко уже чуть не убился в своей глупой попытке последовать за мной, а во второй раз он может и преуспеть... в суициде. Чего не хотелось бы. Парень он хороший — добрый, честный и совестливый, просто выбрал неправильную цель для влюблённости. И чтобы вытравить эту дурь из его головы, он нуждается в наставлениях старших товарищей — или, если одни лишь слова не помогут, то и в «ударах вразумления».

* * *

Неспешно текли размышления и так же не торопясь поднимались и выходили к трибунам люди. Кому-то наместник вручал грамоту, кто-то в нагрузку получал памятный подарок, вроде богато украшенного оружия или письменных принадлежностей (в зависимости от того, по гражданской или военной линии проходит очередной награждаемый), некоторые помимо этого получали суммы золотом, новые назначения или даже земли во владения.

Да, наместник — как полноправный представитель Императора — имел право распоряжаться подобными вещами. В жёстко регламентированных рамках и с необходимостью дальнейшего подтверждения принятых решений в Столице, но всё же. Не думаю, что с одобрением перераспределения собственников владений, по тем или иным причинам ставших бесхозными, возникнут серьёзные трудности. Самое «сладкое» наместник не трогал, очевидно, приберегая для общения с высокопоставленными столичными воротилами, а те крошки, которые он всё же раздаёт — слишком незначительны, чтобы разжечь жадность в стенах Императорского Дворца.

Наконец, подошла и моя очередь.

— А теперь я хочу пригласить к трибуне всем нам известную и уважаемую главу специальной группы Службы разведки, Мастера боя, хозяйку древней реликвии нашей земли, и просто обворожительную девушку — госпожу Куроме Абэ. О её заслугах можно говорить очень долго, но, уверен, вы знаете о них не хуже меня. Поэтому буду краток… — певчей птицей разливался толстый главчиновник региона.

Мысленно вздыхаю. Именно с «буду краток» обычно начинаются самые длинные и занудные речи. А потом и мне придётся, встав у трибуны, отдать долю формального уважения хозяину мероприятия и собравшимся. И опять же отделаться коротким и ёмким «благодарю» не получится.

У-у! Ненавижу павлиньи танцы политиков!

* * *

С трёх сторон окружённая живописными, покрытыми снегом невысокими горами, протяжённая долина — не в пример главному узлу северо-восточного бандитизма и работорговли — производила впечатление воистину райского местечка. Особенно этому способствовал тот факт, что в её глубинах властвующая в этих краях зима как будто —