Книга Грозный змей - Майлз Кэмерон

В нескольких милях к северу Гармодий остался почти один. Линия фронта сдвинулась вперед, за вершину холма. Он не имел к этому никакого отношения и, честно говоря, был сейчас в таком настроении, что не стал бы убивать ни одно живое существо, за исключением дракона.

Он наблюдал за схваткой двух огромных хищников. После первого отчаянного столкновения и драки когтями они медленно разошлись в стороны, набирая высоту и скорость, а потом снова бросились друг на друга. Он следил за ними и в эфире, где поле боя затянуло туманом лжи и разбрасываемой во все стороны силы. Гармодий никогда не видел столько силы разом и впервые в своей долгой жизни начал подозревать, что маги могут высосать всю энергию из самой земли. В эфире происходило что-то ему недоступное. Он смотрел.

Он увидел нечто на юге, в тумане эфира, когда Мортирмир приоткрыл его.

Это было унизительно.

Они забирали жизнь. В реальности вокруг битвы герметистов с деревьев начали опадать листья – а ведь был конец весны. Потом деревья стали умирать.

Дождь потихоньку превращался в бурю. Гармодий видел, как это началось – как будто сама природа пыталась завершить отвратительную битву. Облака чернели, собираясь в тучи. Дождь лил все сильнее.

Королева все еще оставалась в живых – она светилась золотым пятном на юге.

Сказочный Рыцарь светился на западе, а Моган на востоке.

Гармодий ждал и наблюдал.

У Моргана Мортирмира не было причин осторожничать. А его юношеская самонадеянность в этот день и в этом месте казалась вполне заслуженной.

Он убивал.

Он швырял в войско Шипа огненные шары, а когда среди них обнаруживался шаман или начинающий маг, Морган сосредотачивал усилия на нем, пока шаман не падал. После этого он снова принимался крошить беззащитных.

Белый отряд, почти уничтоженный драконом, защищал Мортирмира. Его это вполне устраивало. Когда ему понадобилось сдвинуться с места, он так и сделал – уничтожив последнее круговое построение ирков, прикрывавшее галлейцев с фланга, он принялся стирать пещерных троллей в пыль, потому что галлейцы перемешались с отрядом.

Никто не мог ему сопротивляться. И он никого не жалел. Он творил заклинания, о каких никогда не задумывались другие маги, потому что герме- тистам его уровня редко приходит в голову идти в бой впереди строя пехоты. Он разбивал щиты и отводил глаза. Он создавал тьму и свет. Он поднимал призраков, а потом, заскучав, строил стены огня, который теснил ряды.

Наконец испуганные Дикие бросили на него все, что у них оставалось. Всех тварей и всю магию. Вместо того чтобы обойти отряд с фланга и выиграть бой, Дикие инстинктивно отозвались на применение силы.

Сэр Гэвин легко рысил рядом с принцем Танкредом. Они прошли по гребню с запада на восток, сокрушая всех, кто им сопротивлялся. А потом появилась Изюминка.

– Мы тут! – крикнула она. – Сюда! – Никто не прибавил скорость, и она завопила: – Мы тут сдохнем сейчас! Шевелите задницами!

Гэвин не обратил внимания на недовольство принца. Поднял копье:

– Веди!

Изюминка развернула лошадь. Несколько долгих минут они ехали рядом, а за ними длинной широкой колонной шли окситанские рыцари и, держась чуть ниже, – западные рыцари лорда Монтроя.

Если лошадь идет по склону холма, ее всегда тянет вниз. Проехав треть мили, они спустились так низко, что, когда добрались до поля боя, знамена галлейцев развевались высоко над ними, к северу. Святая Екатерина едва виднелась, а огромное черное знамя и золотое пятно вдали, казалось, двигались и испускали огонь.

– Ваша милость, нам придется атаковать, – сказал Гэвин принцу. – Это штандарт моего брата.

Принц посмотрел на склон холма, усыпанный камнями и поросший деревьями.

– Не здесь, – медленно проговорил он.

А потом вдруг передумал:

– Да! Стройся! Ко мне! – крикнул он по-окситански, и сотня рыцарей помчалась к нему. Все они хотели стоять рядом с принцем.

Люди графа Приграничья, куда лучше обученные, оказались выше по склону и лучше держали строй. Изюминка помахала им. И вдруг арбалетный болт врезался ей в нагрудник и отскочил в кусты. Она покачнулась в боевом седле и повернула голову в шлеме, ища арбалетчиков. Потом пригнулась, но слишком поздно.

Лошадь под ней убили. Всадница упала, дважды кувыркнувшись.

Она вскочила на ноги, выхватила кинжал – единственное оружие, которое пережило падение, – и повернулась навстречу трем противникам с мечами.

– C’est ипе pucelle![15] – крикнул один и рассмеялся.

Они все рассмеялись. И разом превратились во всех мужчин, которых ей доводилось ненавидеть в своей жизни.

Двое стали обходить ее сбоку. У нее болела нога, земля тряслась, дождь лил все сильнее и сильнее.

Изюминка двигалась. Рухнув спиной на упавшее дерево, она перекатилась через него, ударив вверх обеими ногами, и оказалась между теми двумя, кто пытался ее обойти. Воткнула кинжал в голову одному, а второго треснула коленом по яйцам, одновременно ломая ему нос кулаком в перчатке. Одним пальцем она попала ему в левый глаз. Противник упал, а она схватила его меч и повернулась.

Арбалетчики взводили оружие. Третий враг оказался от нее в двух шагах. Убегал, прикрываясь баклером.

Изюминка крутанула чужой меч в правой руке, и он проскользнул между баклером и мечом врага – учили его плохо – и вошел в шею почти по рукоять. Уперевшись кинжалом, Изюминка вырвала клинок, отбросила умирающего на землю и спряталась за бревном – от арбалетчиков.

И увидела рыцарей сэра Гэвина, которые появились за спиной у арбалетчиков, никем не замеченные. В засаду попала только она.

Изюминка услышала боевой клич Гарета Монтроя и увидела, как нападают рыцари Приграничья.

Арбалетчики были хороши. Они разом выстрелили и немедленно взвели оружие снова. Дюжину рыцарей выбило из седел.

Изюминка прокралась в сторону под прикрытием бревна и побежала, согнувшись вдвое, в доспехах – задача непростая.

Их было тридцать… нет, больше пятидесяти. Изюминка бежала через заросли калины и дрока, а потом ее наконец заметили.

Они были в десяти шагах, и один арбалет остался заряженным.

Враг прицелился. Арбалет был огромен, а вокруг – ни одного дерева, чтобы спрятаться, поэтому она кувыркнулась вперед, как акробатка, которой когда-то была. Земля оказалась мягкой, слишком мягкой, и, чтобы выйти из кувырка, Изюминка сделала «ножницы» ногами в доспехах. Она осталась жива и даже стояла на ногах.

Она очутилась среди врагов. Кто-то выхватывал оружие, но самые умные уже убегали – они бы не выстояли между конными рыцарями и Изюминкой. Одного она убила мечом, второго кинжалом, а потом земля затряслась, и Изюминка поняла, что пора падать.