Книга Ложь и правда о советской экономике - Евгений Юрьевич Спицын

приоритетное развитие группе отраслей «Б», и в этом смысле, как считает тот же Г. И. Ханин[1285], этот год, по сути дела, «оказался последним, когда еще была возможность относительно безболезненно пересмотреть курс экономической политики», на чем настаивали целый ряд работников Госплана СССР. В середине Х-й пятилетки вновь возникли немалые трудности с выполнением ее плановых заданий, хотя по основным цифрам она была значительно менее напряженной, чем предыдущая. Именно тогда, как утверждает Н. К. Байбаков, его сотрудники опять стали «возмутителями спокойствия» и направили в директивные органы докладную записку «о большом неблагополучии с выполнением плана Х-й пятилетки», в том числе из-за того, что почти половина всего прироста розничного товарооборота происходит за счет скрытого роста цен. Но и на сей раз при молчаливом согласии А. Н. Косыгина Госплан был вновь обвинен в «очернительстве» положения дел в советской экономике[1286].

Тем временем уже в начале Х-й пятилетки в центре новых дискуссий о структурной политике опять встал вопрос о необходимости увеличения капитальных вложений в развитие сельского хозяйства страны. По этому поводу внутри Политбюро ЦК разгорелась крайне жесткая борьба между набиравшим силу М. С. Горбачевым в качестве главного куратора аграрного комплекса страны и главой правительства Н. А. Тихоновым. Обычно этот конфликт сводят исключительно к финансово-экономической стороне вопроса и говорят о том, что, дескать, Н. А. Тихонов активно противился «чрезмерному выделению средств для развития сельского хозяйства в ущерб другим отраслям экономики»[1287]. Однако это не совсем так. Как утверждает сам М. С. Горбачев, престарелого главу правительства куда больше беспокоило его предложение о создании Госагропрома СССР, в котором он увидел реальную угрозу власти Совета Министров СССР[1288]. Поговаривают, что эта борьба все же «завершилась победой М. С. Горбачева, получившего поддержку Л. И. Брежнева, для которого сельское хозяйство всегда являлось приоритетной отраслью». Но это тоже не совсем так, поскольку Госагропром СССР будет создан не в мае 1982 года, когда на известном Пленуме ЦК примут знаменитую «Продовольственную программу», а только в начале ноября 1985 года, когда М. С. Горбачев уже больше полугода будет сидеть в кресле Генерального секретаря ЦК.

И последнее. Как верно пишут те же Г. И. Ханин и Р. А. Белоусов[1289], важнейшей частью тогдашней структурной политики являлось формирование межотраслевых пропорций в экономике. Понятно, что приоритетными были военно-промышленный комплекс, куда направлялись самые добротные кадры и огромные ресурсы, и сельское хозяйство. А далее по нисходящей следовали топливная промышленность (особенно нефтяная и газовая отрасли, которые приносили огромные валютные доходы), электроэнергетика, электроника и цветная металлургия, в основном работавшие на оборонные отрасли, и ряд отраслей химической промышленности. Остальные отрасли находились на положении «париев», финансирование которых осуществлялось по хорошо известному остаточному принципу, например, гражданское машиностроение, особенно те его отрасли, которые обеспечивали механизацию ручного труда (в частности, подъемно-транспортное машиностроение), станкостроение, обрабатывающая промышленность, сельскохозяйственное машиностроение, речной транспорт, автомобилестроение, гражданская связь и вся сфера услуг.

Традиционный для советской экономики принцип ускоренного развития отраслей, обеспечивавший научно-технический прогресс, увы, все чаще стал сохраняться только на бумаге. Серьезные неудачи в его реализации в период хрущевского правления послужили основанием не для исправления ошибок, а для сдерживания этого процесса и упора на традиционные отрасли, где риск неудач был гораздо меньшим. Между тем даже среди самих экономистов нет единства взглядов на то, каким образом решались эти проблемы в различных отраслях промышленности. Например, тот же профессор Г. И. Ханин говорит, что было очевидным серьезное отставание в химической промышленности, «особенно в таких ее отраслях, как производство синтетических волокон и пластмасс». А профессор Р. А. Белоусов, напротив, утверждает, что именно в этот период произошел «резкий рывок» в развитии всей химической отрасли, «особенно в производстве продукции органического синтеза, пластмасс, искусственных волокон и минеральных удобрений». Также вряд ли можно согласиться с мнением профессора Г. И. Ханина, что «исключительно высоким оставалось отставание от западных держав в области электроники», что в этот период «ускоренно развивалось только производство и научные исследования в области военной электроники» и «только части огромных и бессмысленных вложений в военно-промышленный комплекс хватило бы для преодоления этого вопиющего отставания в электронике». Действительно, в 1970-е годы стало нарастать отставание в области гражданской электроники от передовых буржуазных держав. Однако оно, конечно, не было столь разительным, как это представляется авторам многих современных публикаций. Пожалуй, самой серьезной проблемой в этой сфере был вопрос о персональных компьютерах, на производстве которых еще в начале 1960-х годов убедительно настаивали ряд выдающихся ученых, в частности академики М. В. Келдыш и Н. Н. Моисеев и профессор Я. Б. Кваша. Однако надо иметь в виду, что, во-первых, в этот период, до создания общедоступных информационных сетей, персональные компьютеры, в отличие от их промышленных образцов, по большей части играли роль обычной пишущей машинки и никоим образом не влияли на сам научнотехнологический прогресс; и, во-вторых, не следует представлять дело таким образом, что в Советском Союзе вообще ничего не делалось в этом направлении. Достаточно сказать, что еще в начале августа 1962 года вышло специальное Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 831–353 «Об организации Центра микроэлектроники — «Научного центра» (НЦ) и комплекса НИИ и КБ в союзных республиках», в состав которого к 1966 году вошли уже шесть научно-исследовательских институтов и пять заводов, в том числе НИИ микроприборов (НИИМП), точного машиностроения (НИИТМ), точной технологии (НИИТТ), материаловедения (НИИМВ), молекулярной электроники (НИИМЭ) и физических проблем (НИИФП) и заводы «Элион», «Компонент», «Ангстрем», «Элма» и «Микрон»[1290]. Именно на базе этого НЦ, которое вошло в состав Министерства электронной промышленности СССР, по инициативе его главы Александра Ивановича Шокина в начале 1976 года в Зеленограде был создан НПО «Научный центр», объединивший 39 предприятий из разных уголков страны, где в мае 1981 года был разработан первый советский персональный компьютер «Электроника НЦ-8010», а в 1983 году запущен в производство Диалоговый вычислительный комплекс (ДВК-1)[1291].

Понятно, что в рамках одной книги невозможно рассказать обо всех успехах, проблемах и провалах советской экономической системы и политики, поэтому всех тех, кто особо интересуется данной темой, мы отсылаем к работам самых авторитетных специалистов по истории советской экономики того периода — Г. И. Ханина, Р. А. Белоусова, А. В. Сафонова, М. В. Славкиной и др. В заключение мы лишь отметим, что вопреки традиционному взгляду, согласно которому советская экономическая система (или, как теперь принято говорить, «модель») была изначально порочна, а значит, обречена, в корне неверна и сознательно политизирована. По нашему глубочайшему