Книга Представление для богов - Ольга Голотвина

Лицо Нурайны исказилось, словно от боли, голос резко изменился. Орешек чуть не уронил чашу — так знакомы ему были эти хрипловатые старческие нотки.

— Что ж, мерзавец, ты все верно рассчитал! Да, спасая эту девушку, я погублю много других людей... Я понимаю, это несоизмеримо, но не смогу ради тех, кого вижу лишь в своем воображении... не смогу я ради их спасения отдать на растерзание твоим псам вот эту живую девочку! Моя слабость, мой грех, моя слепая совесть... гореть мне в Бездне до золы... Ладно, стервятник, слушай мое последнее слово: я иду на сделку! Нет, не открою тебе тайну, это было бы слишком... да я сойду с ума еще до того, как начну говорить! Но я дам слугам Кхархи Душу Пламени — готовую, сотворенную для убийств! И не вздумай торговаться, я не...

Голос пресекся. Нурайна провела рукой по воздуху, словно пытаясь поймать что-то ускользающее.

Орешек забыл всякую осторожность.

— Где это, скажи? — заорал он, сжимая кулаки и чуть не плача. — Где эта проклятая пещера?!

Нурайна всем телом потянулась в угол комнаты, где были свалены их дорожные вещи.

— Дай сюда! — требовательно вскрикнула она. — Дай скорее!..

— Что дать? — вскочил на ноги Орешек. Он был готов на все, лишь бы не оборвалась ниточка, связывающая женщину с жутким местом, где мучили его хозяина. — Что тебе? Твой мешок?.. Ах мой... Вот, держи!

Тонкие пальцы Нурайны слепо заскребли по прочной ткани мешка. Орешек яростно рванул завязки и вытряхнул на пол свой нехитрый скарб. Женщина сразу выхватила из кучки вещей бронзовый диск с серебряной насечкой в виде змей. Поднесла к лицу, приложила к щеке. Затем положила на ладонь, заскользила пальцем по серебряным линиям.

— Вода, — прочла она одно из четырех понятных слов на диске. Мечтательно повторила: — Вода, вода...

Вдруг вздрогнула, как от удара, уронила диск на ковер и широко распахнула глаза; взор вновь стал ясным, осмысленным. И уже выходя из транса, на излете волшебного порыва выдохнула твердо и уверенно:

— Нарра-кай!

33

— Раз я теперь в вашей банде — научу вас трудиться! Вы у меня спать на ходу перестанете! А ну, быстро сюда бумагу и чернила! Буду диктовать, что потребуется для сотворения и обуздания Души Пламени... если, конечно, хоть кто-нибудь из вашей мерзкой шайки умеет писать!

Джилинер удивленно взглянул на ученого. Илларни резко изменился. Возбужден, глаза блестят... но главное — манера держаться, говорить! Исчезла спокойная доброжелательность, уважение к собеседнику, наивная уверенность в том, что любые разногласия можно снять путем совместных рассуждений, веских доводов и простой логики. Теперь в его хрипловатом голосе появилась лихая наглинка, веселая дерзость, переходящая в грубость. Одно из двух: либо ученый пытается заглушить в душе угрызения совести, либо надеется, что кто-нибудь убьет его, не выдержав хамства, и старик уйдет в Бездну, не навлекая на пленницу гнев кхархи-гарр... Ну, на это пусть не рассчитывает!

— Бумага не нужна, почтеннейший Илларни, — с подчеркнутой любезностью сказал Ворон. — Говори, я запомню...

— Прежде всего нужен песок. Побольше песка, крупнозернистого, темного. Он и будет основой, на него я низведу Душу Пламени, заставлю песок воспринять ее сущность. Еще нужны холщовые мешочки, плотные и чистые, потому что Душа Пламени на первых порах своего существования в нашем мире очень чувствительна к солнечным лучам. Безопаснее первые дни держать ее в темноте, пока не дозреет. Холщовые мешки, как указывает Шадридаг, являются для этого наиболее подходящим вместилищем.

— И это все? — Джилинер был приятно удивлен.

— Почти все. Нужны еще кое-какие ингредиенты... так, мелочи. Душа Пламени по сути своей не есть стихия магическая, иначе я, Сын Рода, не смог бы совладать с ней. Но и к миру простых, не магических понятий и вещей она тоже не относится, а находится как бы на грани... поэтому для призвания ее в наш мир требуется ряд предметов и веществ, также находящихся на грани либо разных миров, либо разных стихий, либо разных состояний... Понял? Ах не понял? Пра-авильно, я тоже. Поэтому просто запоминай, что именно мне понадобится. На грани меж камнем и живым существом — кораллы. Да не побрякушки из коралла, а настоящие кустики! Меж огнем и растением — древесный уголь... да чтоб высшего качества! Меж землей и огнем — сера...

— Почему — сера? — не понял Джилинер.

— А принюхайся, чем у тебя несет из провала с подземным огнем, — доходчиво объяснил Илларни. — Дальше... На грани живого существа и воздуха — паутина. Вы, конечно, можете устроить налет на ближайшее селение и обмести там потолки во всех амбарах, но тогда я вас вконец уважать перестану, хотя, собственно, и раньше не уважал... На Проклятых островах водится гигантский пурпурный чернобрюх. Из всех пауков, что мне известны, этот плетет самую прочную паутину, он в нее ловит мелких птиц. От всей души рекомендую... Дальше. На грани меж водой и воздухом — чешуя летучей рыбы...

— Логичнее бы сказать — пар... — попытался высказаться Джилинер.

— Великолепно! Какая мудрость! Ты превзошел самого Шадридага! Вот и делай все сам, а я не стану у тебя под ногами путаться. Постою в сторонке, полюбуюсь...

— Ладно, ладно, почтеннейший Илларни! — поспешил Ворон успокоить разгневанного астролога. — Рыба так рыба, тебе виднее...

— Не мне, а Шадридагу! У него сказано: чешуя летучей рыбы! Снаряжай корабль, да поскорее, чтоб мне ваших морд отвратительных не видеть!

Шайса не выдержал:

— Говори дело, звездочет, не то разберусь, что там будет меж твоей спиной и плетью!

— Уйми своего шута, — небрежно приказал Илларни Великому Одержимому, — иначе я умру от хохота.

Ворон одним взглядом заставил слугу замолчать.

— Дальше... — смилостивился Илларни. — Меж землей и морем — селитра...

— Селитра-то почему?! — от изумления не сдержался Джилинер.

— Клянусь богами, ты мне надоел, Великий-как-тебя-там-Одержимый! Ступай в Бездну и спроси у Шадридага! Дальше... Меж водой и камнем — лед.

Даже страх перед хозяйским гневом не помешал возмущению Шайсы выплеснуться наружу:

— Да ты, старик, вконец обнаглел! Лед! Где мы тебе среди пустыни лед разыщем?!

— А не моя забота! — с наслаждением ответил Илларни. — Не можете — не беритесь! Глотки резать вы мастера, а вот если дело ума требует...

— Достаточно, — сухо сказал Джилинер. — Это все, что тебе нужно, почтеннейший?.. Отлично. Допускаю, что ты приплел сюда и лишнее, но это не имеет значения. Ты полагал, что я пошлю караваны во все концы земли? А когда все, что ты изволил заказать, сложат к твоим ногам, ты скажешь, что процесс создания Души Пламени займет лет... лет десять, да?

— Вообще-то я собирался сказать — шесть лет, — огорченно сознался Илларни.

— Не стоит лишний раз унижать себя ложью. Я читал записи одного из придворных короля Джайката. Там не сказано, что требовал Шадридаг для своей работы, но все необходимое доставляли ему вечером, а к утру его труды оканчивались... И еще ты не учел, что имеешь дело с очень сильным чародеем. Я доставлю все, что ты просил, до заката солнца. Но утром не стану слушать никаких оправданий.