Книга Королевская гончая - Оливия Штерн

— Но я… — Уже растерянность в глазах.

— Но ты был там и ничего не сделал. Ты просто ничего не сделал, когда твой приятель, который позиционирует себя как твой лучший и единственный друг, надругался над беззащитной девчонкой. Как ты понимаешь, это не делает тебе чести.

Клайв стиснул зубы так, что желваки заиграли. Во взгляде плескался гнев — кипящий, жгучий.

— Да, я все понимаю. Моя вина. Как исправить?

— Прежде всего сделать вид, что ничего не было, и держать рот закрытым. Но ты вроде бы это и сам понимаешь, да? А вот Гай Вири — нет. Поэтому передай, что я буду ждать его в ведомстве. Если не придет сам, за ним явятся агенты имперской безопасности, и тогда разговор будет уже совсем иным.

Клайв знакомым до боли жестом провел пятерней по волосам, приглаживая их. Дарс почти каждый день наблюдал то же самое движение в зеркале, и оттого сейчас в груди болезненно толкалось сердце.

Его сын. Его единственный сын. И не предвидится никакой возможности противостоять пустившему корни изменению. В империи Квеон нет высших биоников, которых удалось бы зарегистрировать. Да и за ее пределами они словно сквозь землю провалились.

— Я передам ему, папа, — сказал Клайв, — и постараюсь загладить свою вину.

Шипучая, едкая злость накатила столь внезапно, что Дарс не успел задавить рвущиеся слова:

— Не смей к ней приближаться!

Клайв от неожиданности отпрянул от экрана, посмотрел недоуменно.

— Хорошо… ладно, па. Я хотел как лучше. Хорошо, как скажешь.

Дарс впился пальцами в край стола. Да что ж это такое? Воистину, он близок к помешательству, если начинает кидаться на собственного сына.

Выдохнул тяжело.

— Прости. Я… я просто не знаю, к чему все это приведет… и потом, я даже не знаю, кто эта девушка. И до сих пор не могу сказать, откуда она и зачем появилась. Понимаешь?

— Наверное, понимаю. — Клайв развел руками. — Безопасность прежде всего. Ну пока.

И отключился. Дарс отошел от стола и с размаху засадил кулаком в стену. Так сильно, что сбил кожу на костяшках. Да что с ним такое? Дергается, как жук на нитке. А еще навязчивое воспоминание — широко распахнутые зеленые глаза, блестящие, покрасневшие от непролитых слез, приоткрытые губы, маняще-сладкие. И запах ванили вперемешку с яблоками. Запах, от которого хочется выть и лезть на стену.

Гай Вири явился строго к назначенному времени. Застыл на мгновение на пороге, затем шагнул в прохладный сумрак кабинета с беззаботностью восемнадцатилетнего мальчишки, которой можно было только позавидовать. В белом с золотом костюме, светловолосый, он воплощал в себе образ перспективного молодого человека из очень хорошей семьи с большими связями.

— Добрый вечер, сэр. Вызывали?

Дарс постучал по столу карандашом, хотя — видит бог — внезапным и пугающим сиюминутным желанием было засадить этот карандаш в глаз подонку. Почему Клайв носится с ним? Других, что ли, мало?

Дарс знал ответ на этот вопрос: да потому, что многие отвернулись от его мальчика, когда скрывать болезнь стало затруднительно. Дурные вести расползаются быстро в отличие от хороших. А вот Вири, похоже, было плевать на то, что его закадычный дружок вот-вот превратится в акда — жутковатое чудовище, покрытое с головы до пят хитиновой броней и предпочитающее человечинку.

— Садись. — Дарс указал карандашом на свободное кресло.

В голове все крутился вопрос: о чем мог думать и что чувствовать этот отморозок, принадлежащий к сливкам общества, когда бил и насиловал совершенно беззащитную девчонку?

А ведь, глядя на него, и не скажешь, что мразь.

Из задумчивости его вывел голос Вири.

— Сэр, мне ваш сын передал, что вы хотели со мной побеседовать. О чем, сэр?

Дарс вдохнул поглубже.

Никакой ругани и мордобоя, спокойно. Просто поговорить и предупредить на будущее. Все-таки Вири — могущественный род, а император не имеет права лишаться благосклонности влиятельных людей, потому что они могут задуматься и о новом императоре.

— Вы, мистер Вири, принадлежите к одной из старейших семей Рамоса, — вкрадчиво сказал Дарс, — подумайте, не запятнает ли вашу репутацию тот досадный случай в космопорту с выигранной в карты рабыней? Вам должно быть известно, что на Рамосе рабства нет, и стоит только кому-нибудь из медийщиков что-нибудь разузнать… Боюсь, ваш отец будет не рад. Очень не рад.

Гай Вири несколько секунд молча смотрел на него, а затем, вдруг беззаботно махнув рукой, рассмеялся:

— А, вот вы о чем, сэр! Вы о той девке, которая досталась Клайву? Да бросьте, дело выеденного яйца не стоит.

Дарс покрутил в пальцах остро заточенный карандаш и подумал, что ему будет непросто. Очень непросто не воткнуть карандаш в глаз этому мерзавцу.

— А если девушка захочет нанять адвоката и подать на вас в суд, мистер Вири? Поверьте, я-то все сделал для того, чтобы она забыла о произошедшем. Но вы настойчиво ей об этом напоминаете. И, знаете ли, был бы на вашем месте кто-нибудь другой, он уже давно понес бы наказание.

— Это вы ее определили в академию, сэр? — Вири картинно приподнял золотистую бровь.

— Адекватная плата за молчание, мистер Вири. И я бы настоятельно советовал вам не приближаться более… к мисс Мар, если не хотите, чтобы делу дали ход. Повторяю, вашему отцу все это крайне не понравится.

Гай сложил руки на груди, исподлобья поглядывая на Дарса.

— Послушайте, я не понимаю, почему вы так обеспокоены всем этим делом. Ну, подумаешь, какой-то урод проиграл в карты шлюху. Ну, подумаешь, я воспользовался своим правом богатого и сильного. И что?

Дарс прикрыл глаза. Перед мысленным взором правильное лицо Гая Вири уже было покрыто багровыми кровоподтеками, идеально прямой нос сломан, губы распухли до состояния кровяной колбасы. Нет, так нельзя.

— Не делайте вид, что не понимаете меня, мистер Вири, — медленно произнес Дарс, — я убедительно прошу вас. Нет, я настоятельно требую, чтобы вы впредь не приближались к этой особе. Подумайте о том, что это может быть опасно и для вас. В конце концов, пока что мы о ней ничего не знаем. Сканирование показало частичную потерю памяти.

— Так зачем вы ее тогда устроили в элитную академию, сэр? Ну и держали бы где-нибудь… у себя, за решеткой. Вам ведь никто не мешал вскрыть ей черепушку и как следует там порыться. Я же знаю, кто вы, сэр, и точно так же знаю, что вам не составило бы труда сделать так, чтобы эту шлюшку вообще никто и никогда не нашел. Так в чем дело?

«В чем дело, в чем дело… Любопытно посмотреть, что за цепочка потянется за мисс Мар. Наконец, кто за ней придет. Для этого должна быть видимость полной свободы».

А в том, что рано или поздно за Луизой придут, Дарс сомневался все меньше и меньше.