Книга Под счастливой звездой [= Пленница горца ] - Ханна Хауэлл

Парлану не надо было объяснять, отчего на лице девушки появилась гримаска боли.

— Разумеется. Я отдам приказ старой Мег проследить за этим. Пусть она заодно разведет огонь в камине.

— Зачем же разводить его в этом камине? Я хочу вернуться в комнату, где Лейт.

— Если ты уйдешь, то я прикажу притащить и тебя, и ванну сюда, поскольку отныне твое место здесь. — Парлан направился к двери.

— Ты требуешь слишком высокую плату за коня.

— Уж слишком он хорош. — Парлан заметил, что она приоткрыла было рот, чтобы съязвить, и поспешил упредить очередной выпад:

— А вот спорить я бы на твоем месте не стал — разве ты не знаешь, что с мужчиной нельзя разговаривать, пока он не поест как следует?

— Язычок у нее что бритва, — заметил Лаган, следуя за Парланом в большой зал замка, где хозяина поджидала любопытная челядь. — Эта девушка не из тех, что вечно будет тешить мужское тщеславие.

— Точно. Не хотелось бы мне попасться ей на язычок, когда она сердита.

— А тебе не кажется, что она испытывает сейчас чувства именно такого рода? Согласись, у нее есть для этого повод.

— Сказать тебе по чести — нет. Я дал ей возможность выбора. Выбор она сделала, так что у нее нет причины меня ненавидеть.

— Отдать свое тело на поругание из-за лошади! Подумать только! — Лаган покрутил головой. — Поразительный поступок для женщины.

— Взрослые мужчины рыдают над своими конями, словно дети малые, и мы не находим в этом ничего странного. А она вскормила своего жеребца собственными руками — он для нее все равно что родной. Впрочем, я уверен — за выбором, который она сделала, стояло нечто большее, чем лошадь. Меня, к примеру, интересует, в какой степени ее выбор был обусловлен злополучным сватовством Рори Фергюсона.

Пока готовили ванну, Эмил размышляла о предстоящей свадьбе с Рори Фергюсоном и тех обязанностях, которые налагал на нее этот брак. Она все пыталась обнаружить в себе чувство вины за случившееся — и никак не могла. Тот факт, что она сделалась падшей женщиной, совершенно ее не печалил. Она отлично осознавала, что на этот шаг ее толкнула помолвка с проклятым Рори. Хотя шансов на то, что из-за содеянного ею свадьба расстроится, было маловато, хотелось все-таки на это надеяться. Кроме того, с Парланом она получила подлинное наслаждение, которого — она была уверена — в постели с Рори ей не видать.

— Ну что, смотреть будем или ванну принимать?

Улыбнувшись, Эмил залезла в теплую воду. Старая Мег напоминала ей Энни, оставшуюся дома. Обе были сухи, словно столетние деревья, обладали острыми языками и, казалось, пережили свое время. Интересно, подумала девушка, неужели во всех замках есть такие служанки?

— Ты, стало быть, была девушкой? — поинтересовалась старуха, занятая тем, что с двумя молодыми служанками меняла простыни на постели.

Эмил, которая сосредоточилась на омовении, кляня при этом на чем свет стоит испятнавшие кожу синяки, весьма дерзко бросила в ответ:

— А если и так, то что?

— Никто не может сказать заранее, чем это обернется, девушка. Никто. А вы — знай занимайтесь делом, — пробурчала она, обращаясь к своим помощницам.

Та из служанок, что была помоложе и не так красива, как другая, посмотрела на Эмил круглыми от любопытства глазами:

— Неужели вы пошли на такое, чтобы сохранить лошадь?

— Некоторые мужчины убивают и за меньшее, — ответила Эмил, решив толковать происшедшее на свой лад, чего бы ей это ни стоило. — Я просто легла на спину, закрыла глаза и предалась благочестивым мыслям о короле и государстве.

Ей с трудом удалось подавить рвущийся из уст смех, когда она увидела растерянные лица молоденьких служанок.

А старая Мег пристально посмотрела на девушку, и та поняла, что надуть ее не проще, чем Энни, оставшуюся в отчем доме. Неожиданно одна из горничных, миловидная и румяная, воткнула кулаки в бедра и дерзко приблизилась к краю деревянной ванны, где мылась Эмил. Интересно, как часто Парлан занимался с ней любовью, подумала Эмил.

Горничная, однако, продолжала гнуть свое.

— Хочешь нас убедить, что, когда Черный Парлан уложил тебя в кровать, ты думала об одном только короле? — прозвучал вызывающий вопрос.

— Ну не все же такие умные и могут думать одновременно о двух столь важных персонах, — отрезала Эмил и очаровательно улыбнулась при этом.

— Пошли-ка отсюда, Дженни, — сказала другая служанка, заметив, что лицо подруги наливается кровью от ярости.

Тем временем старая Мег довольно каркала, размахивая руками, как ветряная мельница крыльями, и не делала ни малейшей попытки вмешаться в перепалку. Она в свое время была нянькой Парлана, и Эмил весьма ее интересовала. Только лучшая из лучших могла составить счастье человека, которого Мег до сих пор называла «пареньком». Она знала, что с какой-нибудь дурной женщиной «пареньку» счастья не видать, и внимательно присматривалась к женщинам, с которыми он сближался.

— Может, оно и лучше, что ты думала о короле. Нечего тебе особенно заглядываться на Парлана. Он не в восторге от жительниц долины и отошлет тебя сразу же, как только твой скряга-папаша заплатит выкуп!

Эмил ринулась к краю ванны так стремительно, что Дженни ни за что не удалось бы избежать возмездия. Эмил не обратила бы внимания на ее выпад, если бы это касалось только ее, но девушка неуважительно отозвалась о ее отце.

Сентенции Дженни были прекращены в один миг — Эмил окунула голову исходившей злостью девицы в воду.

Когда из его собственной спальни послышался вопль, Парлан, направлявшийся в комнату Лейта, остановился как вкопанный. Крик прекратился, словно кому-то заткнули рот, но хозяин решил, что выяснить причину шума все-таки стоит. Он ворвался в спальню, увидел Дженни, согнувшуюся над ванной, и в одно мгновение высвободил служанку из цепких рук своей пленницы.

Так же быстро Эмил прикрыла груди ладонями и погрузилась в мыльную воду до подбородка. Старая Мег зашлась от хохота, наблюдая эту сцену. Старухе вторил Лаган, чья улыбающаяся физиономия маячила в дверях.

Что касается второй служанки, то ей хотелось как можно скорее оказаться в каком-нибудь другом месте. Эмил с большим удовольствием поступила бы так же, но коль скоро это было невозможно, она попыталась скрыть смущение показной бравадой.

— Что здесь творится? — громко осведомился Парлан и вполголоса выругался, заметив, что и сам отчасти намок.

— Я выронила мыло, и эта девушка помогала мне его отыскать. — Эмил старалась не глядеть на Лагана, который от смеха сгибался пополам.

— Она хотела меня утопить! — заверещала Дженни.

— Ерунда, — бросила Эмил, — если бы ты не так широко разевала рот, то и под водой с тобой бы ничего не приключилось и ты бы не нахлебалась зря.

— Эмил! — Парлан сначала обратился с уговорами к своей пленнице, потом переключил внимание на Дженни, после чего схватил за руку другую служанку и обратился с расспросами к ней: