Книга Если он порочен - Ханна Хауэлл

— Я сама.

Оба рассмеялись, и тут Хлоя наконец-то взглянула на окно, но там уже никого не было. Затем она позвала кузена в дом, чтобы он перекусил перед дорогой. Ей хотелось тотчас же отправиться к Джулиану, но она сдержала себя — решила, что зайдет к нему позже. Прежде чем встретиться с графом, ей требовалось как следует поразмыслить. То, что сообщил ей Модред, вселяло надежду, и она хотела все взвесить, перед тем как принять какое-то решение.

Слушая подробный рассказ Лео о планах Артура, Джулиан медленно расхаживал по комнате, затем приблизился к окну. Он уже хотел отойти, но тут вдруг взглянул на небольшой парк за окнами дома и сразу же увидел Хлою, сидевшую на скамейке рядом с очень красивым и хорошо одетым молодым человеком. Тот обнял ее, и она даже не сделала попытки оттолкнуть его, что вызвало у Джулиана приступ ревности. «Возможно, она ничем не лучше Беатрис», — подумал он в раздражении. Но ревность по-прежнему его терзала, и он еще больше разозлился, на сей раз — на самого себя. Граф понимал, что глупо ревновать и злиться, однако ничего не мог с собой поделать. Взглянув на Лео, он проворчал:

— Думаю, вам нужно подыскать для своей кузины компаньонку.

Лео посмотрел на него с удивлением, и Джулиан мысленно выругался. По-видимому, он не сумел скрыть свое раздражение. Лео тоже подошел к окну и, едва взглянув на Хлою и молодого человека, расплылся в улыбке. Джулиан же еще больше помрачнел, поскольку не находил ничего веселого в том, что Хлоя сидела в парке в объятиях какого-то мужчины.

— Это наш кузен Модред, — пояснил Лео.

Джулиан вздохнул с облегчением, едва услышал слова «двоюродный брат», а нашептывания внутреннего голоса, что кузен и кузина вполне могут быть любовниками, проигнорировал. Интуиция ему подсказывала, что среди Уэрлоков и Бонов такое случалось не часто.

— Кто же это додумался наградить своего сына именем Модред?

— Его мать — женщина с богатой фантазией, — ответил Лео со смехом.

Граф снова взглянул на молодого человека.

— Надеюсь, ваш кузен заставил свою мать заплатить за подобные фантазии.

— К сожалению, у него не было такой возможности. Она отказалась от сына и от его отца, едва мальчику исполнилось два года. Это случилось, когда ее дорогой мальчик посмотрел ей прямо в глаза и сказал, о чем она думает.

— То есть он умеет читать мысли? Вы это имеете в виду?

Лео пожал плечами.

— Не во всех случаях и не всегда отчетливо, но и этого вполне достаточно, чтобы Лондон стал для него местом пытки. Он очень редко сюда приезжает и проводит все время в Элдервуде, в своем поместье. Дело в том, что он не только читает мысли, но и чувствует то, что чувствуют другие люди, а мы с вами прекрасно знаем, как порой отвратительны бывают эти чувства.

Отвернувшись от окна, Джулиан внимательно посмотрел на Лео. Он доверял ему и был у него в неоплатном долгу, но сейчас начал подозревать, что тот не в себе. Как мог такой образованный человек, как Леопольд Уэрлок, верить в подобную чепуху?

Откашлявшись, граф пробормотал:

— Я, конечно, не считаю вас лжецом, однако…

Лео вскинул руку, призывая его к молчанию, и Джулиан смутился, не желая обидеть этого доброго и порядочного человека.

— Я прекрасно вас понимаю, — проговорил Лео. — Да, понимаю, потому что и сам долго в это не верил. Но похоже, что это правда, милорд. Модред действительно обладает даром, которого боятся даже Уэрлоки и Боны. У меня нет ему объяснения, как нет и настоящего понимания. Но я знаю, что он реален. Я столько раз убеждался в этом, что давно уже перестал сомневаться. И это проклятие делает нашего Модреда затворником. Он очень редко выезжает из Элдервуда, своего герцогского поместья.

— Ваш кузен живет в герцогском поместье?

— Да, разумеется. Он герцог. С девятилетнего возраста. Буду весьма вам признателен, если вы никому не станете рассказывать о его даре. Этот дар, если о нем кто-нибудь узнает и поверит в его реальность, может очень ему повредить.

— Разумеется, я буду молчать. Хотя сомневаюсь, что кто-нибудь в это поверит.

— Возможно, никто не поверит. Но все-таки лучше об этом не говорить. Видите ли, Модред и так уже имеет репутацию затворника. Не стоит делать так, чтобы его считали еще и сумасшедшим или рассматривали как угрозу, от которой необходимо избавиться.

Немного помедлив, Лео добавил:

— И было бы еще хуже, если бы какой-нибудь мерзавец попытался воспользоваться его даром для реализации своих преступных замыслов.

— Удивительно, как ваш кузен до сих пор не сошел с ума, если он и впрямь обладает подобным даром. Я говорю «если», потому что не видел доказательств. Признать способности, какими обладаете вы с Хлоей, гораздо легче, чем поверить в чью-то способность читать мысли и заглядывать в души и сердца.

Джулиан нахмурился и добавил:

— Но с другой стороны, если он действительно на это способен… странно, что вы позволяете ему бывать у вас, где хранится множество государственных секретов.

Лео усмехнулся и налил два бокала вина.

— Позволять или не позволять — у нас нет такого. Кузен обязательно нас навещает, когда покидает Элдервуд. И он не способен читать наши мысли и чувства. Говорит, что у нас «слишком толстые стены». Точно так же и с многими другими нашими родственниками. Но посторонних он избегает. Представляете, что произойдет, если кому-нибудь станет известно о его способностях?

Джулиан кивнул и, взяв у Лео бокал с вином, уселся на кровать.

— Да, представляю… Последствия могут быть ужасны. Вашему кузену можно лишь посочувствовать, если он действительно обладает таким даром. А мысли некоторых людей… Они и впрямь бывают отвратительны. Как и чувства.

— Боюсь, что этот дар когда-нибудь убьет его, — со вздохом пробормотал Лео. — Но довольно о бедном Модреде. Он возвращается в Элдервуд, а нам предстоит схватка с врагами.

Джулиану тоже не хотелось говорить о герцоге хотя бы потому, что он боялся оскорбить Лео своим неверием в дар его кузена. А вот в способности Лео и Хлои, как ни странно, верил — пусть даже некоторые сомнения у него еще оставались. Более того, эти способности его не смущали и он не испытывал в их присутствии какой-либо неуверенности в себе. А вот с молодым герцогом он не смог бы общаться столь же непринужденно.

Тут Лео передал ему несколько бумаг для прочтения, но Джулиан никак не мог вникнуть в их содержание. Перед его мысленным взором то и дело возникала Хлоя в объятиях мужчины, но это был вовсе не герцог, а он сам, Джулиан Кенвуд. Это не на шутку его встревожило, однако он не мог избавиться от видения — оно возникало снова и снова. Возникало, очевидно, потому, что втайне он желал именно этого — желал увидеть Хлою в своих объятиях. «Нельзя об этом думать, нельзя…» — говорил себе Джулиан, но все его усилия были напрасны — очевидно, он снова ступил на опасную тропу, хотя и поклялся, что больше никогда на нее не свернет.