Книга Врата Атлантиды - Эндрю Коллинз

Диалог начинается

После вступления и сцены, в которой Гермократ приглашает бога Пеана, богиню Мнемозину (Память) и муз, Критий знакомит читателя с кратким содержанием легенды об Атлантиде и начинает рассказ. Участники диалога прежде всего вспоминают, что «это было девять тысяч лет назад, когда разразилась всеобщая война… между теми, кто жил за пределами Геркулесовых столбов, и теми, кто жил по эту сторону столбов».

Сразу же бросается в глаза серьезная несуразность, ибо хотя Критий настаивает, что агрессоры, напавшие на Афины, пришли «из-за Геркулесовых столбов», в действительности война, как утверждается, имела место «за девять тысяч лет назад» до даты самого диалога, происходившего примерно в 421 г. до н. э. Это указывает на дату в пределах 9421 г. до н. э., которая отличается от той, что указана прежде в «Тимее». Здесь 9000 лет — это время, которое прошло между основанием Афин и поездкой Солона в Саис ок. 570 г. до н. э. Так как Египет, согласно утверждению в «Тимее», был основан на целую тысячу лет позже и «агрессор» выступил одновременно и против Афин, и против Египта, то это дает дату 8570 г. до н. э. Эти даты, сильно отличающиеся друг от друга, ставят нас перед загадкой, не получающей разумного объяснения. Единственное очевидное, решение заключается в том, чтобы обвинить Платона в определенной небрежности при компилировании текстов. Само собой разумеется, это не самое лучшее начало изучения того, что может рассматриваться как результат подлинной истории Атлантиды, изложенной в «Тимее».

Те, кто пришел с войском из-за Геркулесовых столбов, названы «царями острова Атлантиды», который, «как вам известно, был некогда… островом, превосходившим по своим размерам Ливию и Азию вместе взятые». Это место упоминает также, что островной массив был «уничтожен землетрясениями [о наводнениях в данном случае упоминаний нет] и стал источником непреодолимой массы грязи и ила, препятствующих мореплавателям преодолеть этот район и выйти через пролив в открытый Океан». Эти слова, по-видимому, выражают убеждение Платона в том, что Атлантический океан в прошлом был легко доступен для мореходов из Средиземноморского мира, хотя в его дни такие плавания стали невозможными из-за того, что море там резко обмелело.

Далее в «Критии» идет краткий перечень фактов, связанных с возникновением, деяниями и заслугами афинян, упоминавшихся в «Тимее». Наконец Критий возвращает внимание читателей к разбитым агрессорам из Атлантиды, говоря: «Что же касается условий и ранней истории их [т. е. афинских] антагонистов, то, если мне не изменяет память о том, что я слышал еще мальчишкой, я хотел бы рассказать вам обо всем этом как своим друзьям».

Введение Крития-младшего в качестве рассказчика диалога позволяет Платону создать впечатление, и весьма загадочное, надо признать, что и ему тоже рассказывают эту историю, когда мальчик оказывается самим Критием. Он отождествляется то с дядей Платощ, то с его прапрадедом, в зависимости от конкретной генеалогической линии. У обоих мальчиков были прадеды по имени Критий и прапрадеды по имени Дропид. Кто из них действует в тексте в данный момент, особого значения не имеет. Для нас достаточно лишь понимать, что Критий младший утверждает, что узнал эту историю от своего собственного прапрадеда, Дропида, узнавшего ее непосредственно от самого Солона, своего родственника и друга.

Здесь Критий объясняет, почему в рассказе его родственника «варвары» с Атлантиды носят греческие имена. Так, он говорит:

«Солон задумал переложить услышанную историю в стихи; поэтому он стал задавать вопросы относительно важности имен и узнал, что первоначальные египетские авторы легенды перевели их на свой собственный язык. В свою очередь, Солон, поняв, что означает то или иное имя, перевел их обратно в своем манускрипте на наш родной язык. Его подлинные бумаги одно время хранились у моего отца, а затем у меня, как раз в те дни, и я тщательно изучил их, когда был еще подростком (курсив автора)».

В этом рассказе для нас очень много интересного. Во-первых, он свидетельствует, что, как впоследствии повторял знаменитый биограф Плутарх, Солон собирался сам опубликовать свое предание об Атлантиде, но так и не смог довести дело до конца, хотя уже вроде бы закончил написание «манускрипта». И манускрипт остался в его семье, а впоследствии по наследству попал в руки Крития-младшего. Во-вторых, из этого отрывка читатель узнает, что имена, встречающиеся в «Критии», сперва были переведены с родного (то есть греческого) языка египетскими жрецами, и уже затем Солон, руководствуясь поэтическими мотивами, перевел их обратно на греческий. Отсюда следующая фраза текста: «Поэтому не удивляйся, если тебе встретятся такие же имена, как у наших крестьян».

Эти новые факты проливают свет на существование первозданного «Атлантика» — того самого, автором которого был Солон и который в несколько измененном варианте спустя несколько поколений оказался в семействе Платона. Если это соответствует истине, каков же оригинал и источник материала, кроющийся за собственными домыслами Платона об этом предании? Главная проблема заключается в том, что не сохранилось никаких свидетельств современников о том, что Солон вообще писал какой-то манускрипт об Атлантиде. Мы имеем дело лишь с вымышленным свидетельством самого Платона о предполагаемых событиях, которые и легли в основу его истории, и, как мы уже убедились, у нас есть масса оснований относиться к этим утверждениям подозрительно, если не сказать больше.

Боги внешнего океана

Возвращаясь к тексту «Крития», читатель вскоре узнает, что «долгая история» Атлантиды «начинается следующим образом». Когда древние боги разделили между собой землю, Посейдон (греческая версия Нептуна) получил в удел «остров Атлантиду». Вот что говорится дальше:

«Там, за морем, в самой середине острова [Атлантиды] находилась долина, о которой рассказывали, что она была самой прекрасной и плодородной на свете; а в самой середине этой долины, на расстоянии 50 фарлонгов [10 километров], возвышалась гора, равной которой по высоте не было на всем свете».

Далее читатель узнает, что «в этой горе [т. е. в пещере в ее недрах]», жил смертный по имени Эвенор с женой Левкиппой. Жена родила дочку по имени Клитона, которую, после кончины ее родителей, пожелал взять себе в жены Посейдон. Чтобы овладеть ею, бог морей воздвиг укрепленную «крепость из чередующихся колец суши и моря, находящихся одно в другом». Два из этих «колец» приходились на долю суши, и три — воды. Таким образом, остров, находившийся в центре, был недоступен «для мужей», потому что «в те времена еще не было ни кораблей, ни мореплавания».

На основании этих слов мы можем составить представление о событиях, происходивших в эпоху богов, в те отдаленнейшие времена, когда род человеческий робко ютился в пещерах и цивилизация еще не возникла.

Критий сообщает нам, что на главном острове можно было увидеть два источника: один — с горячей водой и другой — с холодной. Более того, почва там в обилии давала «всевозможные съедобные плоды и растения».

У Посейдона и Клитоны родились десять детей, о которых говорится, что это были «пять пар близнецов мужского пола». После этого Атлантида была поделена на десять частей, и каждый из десяти сыновей получил свой удел. Первородный сын, Атлас, получил землю в самой середине острова, там, где появилась на свет его мать, «а также множество земель вокруг того места». Атлас и был назначен отцом первым царем Атлантиды. Остальные царевичи получили власть над «многочисленным населением и обширные земли в удел».