Книга Скандальный брак - Кэти Максвелл

Пока Девой сидел возле Ли, ему удалось ее успокоить. Он понял: для того чтобы боль утихла, ей нужно расслабиться и немного отдохнуть. Но сейчас она стонала так громко, как будто ее снова захлестнула волна боли и страха.

— Этот ребенок и в самом деле ваш?

Девон был так погружен в свои мысли, что, услышав голос юного Адама, не сразу понял, что этот вопрос адресован именно ему.

— Милорд? — снова обратился к нему парень. Хоть он и назвал Девона милордом, но произнес это слово крайне нелюбезно и совершенно непочтительно.

Девон посмотрел на своего соперника. Что ж, Ли выбрала довольно неплохого парня. На вид Адаму было лет двадцать, не больше. Он был крепким, коренастым юношей с золотисто-каштановыми волосами и зелеными от ревности глазами. Девон не станет отвечать на его вопрос. Он все-таки виконт, а этот титул дает ему некоторые привилегии. Одна из этих привилегий заключается в том, что люди более низкого происхождения не имеют права требовать от него каких-либо объяснений. Надо сказать, что Девон не любил выказывать свое превосходство, но мог при случае и воспользоваться своим законным правом.

Итак, Девон продолжал хранить молчание, и Адам, побагровев от злости, стиснул кулаки.

Своим упорным молчанием Девон умышленно провоцировал его. Мальчик хочет намять ему бока? Отлично, хорошая драка только поможет разрядить обстановку.

В этот момент, откинув штору, закрывавшую вход в спальню, в комнату вошла старуха Эдит. Посмотрев сначала на одного мужчину, а потом на другого, она мгновенно поняла, что назревает драка.

— Адам, где твоя мать? — спросила она. Эдит говорила с сильным шотландским акцентом.

— Она ушла.

— К твоей тетке?

Адам молча кивнул.

— Хорошо. Ты тоже иди к ней, — приказала она. — Я дам вам знать, когда эта девчонка разродится.

— Но я не…

— Адам, ты мне здесь не нужен, — громко крикнула она, словно адмирал, командующий флагманским кораблем, — Убирайся немедленно!

— А он? — спросил парень, посмотрев на Девона.

В спальне тихо застонала Ли, Потом ее сгон превратился в шепот. Она произнесла имя Девона. После этого в доме воцарилась полная тишина. Итак, Адам получил ответ на свой вопрос. Повернувшись, он резко дернул дверь, открыв ее настежь, и выбежал из дома.

Девон подошел к двери и плотно закрыл ее, однако он успел заметить, что небо стало совсем темным. Его затянули зловещие свинцовые тучи. Холодный воздух, ворвавшийся в дом сквозь открытую дверь, пробирал до самых костей.

Опустившись на колени, старуха Эдит начала разжигать очаг.

— Нам нужно вскипятить воду.

— Я схожу за водой.

— Ведро там, — сказала она, кивнув в сторону двери, возле которой стояла деревянная кадка.

Радуясь тому, что теперь и у него появилось какое-то дело, Девон направился к кадке. Услышав голос старухи Эдит, он остановился.

— У девчонки преждевременные роды. С ней, наверное, что-то случилось, — сказала она. Девон понял, на что она намекает. Она хочет узнать, что он сделал с Ли.

Он замер на месте, вспомнив, как Ли упала, ударившись животом о мерзлую землю.

— Она не умрет? — спросил он каким-то чужим, сдавленным голосом.

Присев на корточки, старуха Эдит сказала:

— Не мне решать. Теперь все в руках Господа Бога. Одно могу сказать: это будут тяжелые роды. Она может потерять ребенка.

Ледяной страх сковал сердце Девона.

— А что будет с ней? Она тоже может умереть?

— Роды — дело опасное.

Если с Ли что-нибудь случится, то Девон никогда не простит себе этого. Нет, это просто невозможно.

— Я принесу воды, — тихо сказал он.

— Да, идите, — сказала Эдит. Глядя, как он открывает дверь, она спросила:

— Это вы отец ее ребенка, милорд?

Повернувшись, Девон посмотрел на нее, а старуха, прищурившись, посмотрела на Девона.

— А-а, теперь я вас узнала, — пробормотала она. — Вы тот самый красавчик — друг нашего лорда Раскина. В наших краях ваше имя хорошо известно. О вас ходит много слухов.

В этот момент Ли позвала его. Ухмыльнувшись, старуха Эдит сказала:

— О-о, мы нужны ей. Давайте-ка побыстрее принесите воды, а потом сидите здесь, в этой комнате, и ждите. Эта ночь будет длинной.

Девон не ответил ей. Он отправился выполнять ее поручение.

Глава 5

Время тянулось медленно. Прошел час, а может быть, даже два.

Девон бросил на стол пиджак и шейный платок. По натуре своей он был человеком нетерпеливым и не любил долго ждать. Он мерил комнату шагами, прислушиваясь к тихим стонам Ли, доносившимся из спальни, и с каждой минутой волновался все больше и больше. Казалось, что Ли еще не скоро родит. Схватки у нее почти прекратились.

Это его вина. Зачем он тогда за ней погнался? Девон и сам не мог понять, зачем сделал это.

Ли снова что-то пробормотала, и Девону показалось, что она произнесла его имя. Его терпение лопнуло, и, отбросив в сторону занавеску, он ворвался в спальню.

Старуха Эдит сидела на кровати в ногах у роженицы. Ли лежала на боку, поджав ноги и закрыв глаза. Ее голое тело прикрывала тонкая простыня. Она крепко обнимала руками свой живот. Казалось, что сейчас, забыв обо всем на свете, она думает только о своем несчастном ребенке, борющемся за свою жизнь.

— Я не могу сидеть и просто ждать. Нужно что-то делать, — сказал он. — Она так может пролежать и час, и два, и три.

— Вы когда-нибудь присутствовали при родах, милорд? — спросила старуха Эдит. — Это дело долгое. Ребенок родится тогда, когда будет готов. Он живет по своим собственным часам. Вам следует оставить нас в покое и ждать.

Девон решил последовать ее совету. Схватив занавеску, он собирался выйти из спальни, но в этот момент Ли открыла глаза.

— Девон, — позвала она его, протянув руку.

Отпустив занавеску, он подошел к кровати и, встав на колени, взял ее руку.

— Боже милосердный, Ли! Прошу тебя, прости меня. Я очень, очень виноват перед тобой.

У нее снова начались схватки. Ее тело напряглось, и она закричала от боли.!

К черту приличия! Обняв ее за плечи, Девон начал успокаивать ее, качая, как маленького ребенка. Именно таким способом ему удалось облегчить ее боль, пока они ждали повитуху. Кажется, это снова помогло Ли стало легче.

— Попробуй расслабиться, Ли… Ничего не нужно бояться, — сказал он.

— Ей сейчас очень больно, — сказала старуха Эдит, — но она мучается напрасно. Дело не движется дальше.